…Но весь уложенный в сонет
В каком-то ритме необычном
Хоралом мысли и огня…
Эго, поднятое над личным —
Так вспомнят, может быть меня.
Ю.Б. Османов (08.03.1992)
Не поворачивается язык и не поднимается рука писать в прошедшем времени о Юрие Бекировиче Османове. Увы, это факт, и его нет с нами уже 20 лет… До встречи с Юрой я интересовался Национальным движением крымских татар, но никак не мог определиться с направлением в движении. Меня не привлекала верноподданническая позиция перед ЦК КПСС и руководством СССР, не устраивало диссидентство и так называемое правозащитное направление Движения. Руководство и тех и других осуществлялось и направлялось союзными и западными спецслужбами.
После заочного общения с Юрой и ознакомления с документом Национального движения крымских татар «Заявление-Запрос», приуроченному к 60-летию образования СССР, я окончательно определился с направлением в Национальном движении.
Мое очное знакомство с Юрой (так я его всегда называл), состоялось в мае 1983 г., к великому сожалению, на заседании городского суда г. Ферганы. Его судили за участие в Национальном движении крымских татар и написание семи всенародных документов крымскотатарского народа, установленное автороведческой экспертизой.
На этот судебный процесс я был вызван в качестве свидетеля. Заседание суда проходило в небольшом зале, забитом какими-то посторонними и работниками спецслужб, так что для родственников, друзей и единомышленников места не оставалось. Поэтому основная масса желающих поддержать Юру во время судилища вынуждена была оставаться на улице. Внутри зала по проходу между креслами ходил «блюститель порядка», который реагировал на каждый шорох, вздох или реплику. Заметив в руках у кого-либо бумагу с ручкой — грозился вывести из зала.
Выступая в суде в качестве свидетеля, я заявил о том, что полностью разделяю и одобряю позицию Юры. Поэтому решением суда мне было вынесено частное определение. Юра оставил у меня впечатление как скромный, уверенный в себе, невозмутимый, очень образованный и эрудированный человек. В дальнейшем я все больше в этом убеждался.
Одновременно с Юрием Османовым в Ташкенте за участие в Национальном движении крымских татар был осужден Нурфет Мурахас.
В Ленинабадской области работа активистов движения продолжалась в направлении, определенном «Заявлением-Запросом». В состав инициативной группы того времени входили Смаил Белялов, Эсвет Кучук, Алев Бояджиев — рахмет олсун джанларына- Зеври Куртбединов, Халил Исмаилов, Ильяс Белялов, Решад Аблязисов, Заир Абдулятифов, Энвер Аппазов, Эрдживан Базиров, Эбазер Джеппаров, Рустем Тохлу и многие другие. Очень действенной была работа Кайракумской инициативной группы Национального движения.
Противодействие власти активности Национального движения крымских татар росло.
В 1984 г. начались вызовы активистов Национального движения на допросы в КГБ и следственные органы. Первым был взят под стражу Смаил Белялов. После его ареста перед зданием Ленинабадского обкома партии состоялся митинг, который был разогнан через 26 часов. Арестовали также и Зеври Куртбединова. Смаила и Зеври осудили на 3 года лишения свободы. Решада Аблязисова и Халила Исмаилова за отказ от дачи показаний осудили на полгода исправительных работ.
Следующая встреча с Юрой состоялась в 1987 г. в г.Фергане. Тогда его держали в психбольнице, однако во время встречи он ни разу не пожаловался на условия содержания и методы «лечения». Все его мысли касались проблем возвращения крымскотатарского народа на Родину и восстановления его прав и состояний в рамках Наказа народа. Поражала искренняя боль Юры за наш многострадальный народ. Спецслужбы называли это паранойей и поэтому держали его сначала в психушках Благовещенска, а потом и Ферганы.
После освобождения Юра полностью посвятил себя Национальному движению. Являясь автором множества документов, он настаивал на том, чтобы любая встреча завершалась принятием итогового документа. К посещению руководителей любого уровня он готовил документ с постановочными вопросами, соответствующими рангу чиновника.
За время отбывания сроков Юрия и Нурфета были привлечены к работе Кокандская и Наманганская инициативные группы, которые активно включились в деятельность Национального движения.
Мне часто приходилось выезжать с Юрой на встречи и собрания, которые проводились по всему Узбекистану, а также в другие республики. Поездки бывали в выходные и будние дни, возвращаться домой приходилось обычно за полночь. Сам я жил в г. Чкаловске, поэтому когда дорога проходила через Ленинабад, то на остановке «Вохури» («Встреча»), мы расставались. На остановке в ожидании автобуса на Фергану можно было перекусить и немного отдохнуть. Зачастую автобус был переполнен, мест для сидения не было и до Ферганы нужно было ехать стоя. На мои сетования о том, что не придется поспать, Юра отвечал, что и стоя вполне высыпается.
После избрания нового состава Верховного Совета СССР в период с 1989 по 1991 гг. мне неоднократно приходилось выезжать с Юрой в Москву. В день было по нескольку встреч и посещений и к каждой встрече он готовил соответствующее обращение, письмо или запрос.
Большое значение Юра придавал работе с депутатами Верховного Совета СССР и союзных республик. По его настоянию мы обеспечивали всех без исключения депутатов документами Национального движения, поэтому при личных встречах они были в курсе обсуждаемых проблем. В тот период тиражирование документов было достаточно проблемным, так как доступа к ксероксам и печатной техники не было. Вся тяжесть тиражирования ложилась на плечи наших женщин. Рида Кучук и Абибе Аблязисова в частном доме допоздна множили документы на пишущей машинке. Учитывая низкую производительность и качество Юра предложил фотографировать документы. Мой сын Нариман освоил способ размножения на фотобумаге, что значительно упростило работу.
После принятия Верховным Советом СССР «Выводов и предложений…» в г. Чкаловске (Ленинабадская область) была проведена встреча. Во встрече приняли участие крымские татары-специалисты всех профилей и направлений народного хозяйства с тем, чтобы в дальнейшем в Крыму представлять народ во всех сферах деятельности. Поэтому же при формировании Госкомиссии в комиссию, возглавляемую Таразевичем Г.С., Национальное движение крымских татар рекомендовало специалистов, а не политиков как ОКНД.
Следует отметить, что то время было отмечено высокой активностью Национального движения крымских татар. Региональные встречи участников движения Ферганской долины проводились в Кайракуме и Гафурове.
По инициативе Юры была получена квота на 50 мест в престижные ВУЗы СССР для поступления в них выпускников средних школ из числа крымских татар.
По возвращении в Крым мне посчастливилось работать под его началом в первом составе организованного Комитета по делам депортированных народов. Все мы тогда жили в гостинице «Москва» без семей. Это был период, когда все члены комитета с воодушевлением работали во благо народа. Весь состав комитета ютился в одной из комнаток облисполкома, каким был тогда статус нынешнего Совмина. Рабочими столами служили портфели и «дипломаты», а посетителей приходилось принимать в коридоре. Засиживаться в кабинете не приходилось — все разъезжались по регионам и по делам. В конце дня, после ужина, все члены комитета и приехавшие из регионов представители собирались в одном из номеров гостиницы и начинался обмен мнениями по результатам прошедшего рабочего дня и по материалам, опубликованным в СМИ. Обсуждение зачастую затягивалось до часа ночи. Юра внимательно слушал всех выступающих, делая пометки в рабочем блокноте. В конце концов начинали расходиться ко сну. А ранним утром, часов в шесть, меня будил осторожный стук в дверь номера. Юра просил ознакомиться с содержанием и дать замечания по новому документу. «А через пару часов разбудите!». Документ объемом 6-7 страниц машинописного текста с минимальным интервалом представлял собой емкий и глубокий анализ вчерашнего обсуждения и заканчивался выводами. Как правило, замечаний, за исключением каких-то мелочей, не бывало. Закончив работу с документом, я будил Юру, который снова включался в кипучую деятельность нового дня.
При всей своей занятости, Юра мог часами беседовать с молодежью, расспрашивать, рассказывать и убеждать молодых людей, интересующихся путями решения Национального вопроса крымских татар. Примечательно, что уровень интеллекта Юрия позволял ему свободно беседовать и дискуссировать на любую тему со специалистами самого высокого уровня квалификации и ранга.
Примечателен эпизод, когда Юрий Бекирович самолетом возвращался из Москвы после того, как Верховным Советом СССР были приняты «Выводы и предложения…». Полет был долгим, так как рейс был через Ленинабад, и во время полета Юра на разные темы общался с соседом по креслу. Попутчик поинтересовался специальностью собеседника. Юрий Бекирович не лукавя ответил, что работает инженером. Сосед не поверил, оценив за время общения эрудированность и интеллигентность собеседника. Самолет совершил посадку в аэропорту Ленинабада, подали трап для высадки пассажиров. К трапу подъехал служебный автомобиль аэропорта под управлением Энвера Аппазова, который по громкой связи объявил, что Османова Юрия Бекировича ожидает автомобиль. Попутчик среагировал мгновенно «Я ведь говорил, что вы не просто инженер!». А потом была поезда в г. Кайракум, где на встрече с инициативной группой Юрий Бекирович рассказал о результатах работы в Москве. По дороге он и рассказал о случае в аэропорту.
Комитет по делам депортированных народов первого состава просуществовал 6 месяцев. В марте 1991 г. Юрия Османова не утвердили в должности председателя, поэтому в знак протеста почти весь состав комитета ушел в отставку.
Через несколько месяцев был проведен Курултай и избран-назначен Меджлис. На этом организованный процесс возвращения крымскотатарского народа на Родину в Крым был завершен.
1991 г. был богат политическими событиями. Это ГКЧП и развал СССР, образование независимых государств и создание СНГ… Россия заявила о себе как о преемнике СССР, однако все, что было до этого принято Верховным Советом, инициативы Правительства, было забыто.
Несмотря ни на что Юра продолжал работу в Национальном движении крымских татар. В октябре 1993 г. с Али Яячиком и Юсуфом Джеималединовым ему удалось побывать в Турции. По возвращении из Турции была встреча с командующим Черноморским Флотом России адмиралом Эдуардом Дмитриевичем Балтиным.
И в ноябре 199 3г. «свершилася охота», Юра был жестоко убит.
Это было однозначно заказное политическое убийство, а ни какое-то ограбление, там нечего было грабить. Заказчики и исполнители спокойно разгуливают на свободе, а народ, Крым и Украина потеряли настоящего патриота, интернационалиста и светлую голову.
Возможно, сегодня не стоял бы вопрос о месте Украины, Евросоюз или Таможенный…
Вот уже 20 лет Юрия Бекировича Османова с нами нет…
Решад Аблязисов,
г. Симферополь, сентябрь, 2013
Из книги: «Юрий Бекирович Османов в памяти современников: воспоминания, статьи, очерки современников; документальные материалы национального движения крымских татар. — Симферополь: издательский проект Милли Фирка — 2014.
МФ-информ