Восточная ночь темна, а в ту сентябрьскую ночь 15 лет назад лишь изредка мелькавшие фары автомобилей прорезали тьму. Высокий крупный мужчина четыре года практически не выходил из помещения — он переводил книгу под названием «Большая игра». Мало кто знал, что он вот уже четыре года скрывается здесь — в ооновской миссии. А в ту ночь все сотрудники посольства внезапно ушли.

В час ночи к зданию подъехали несколько джипов. Выпрыгнувшие из них боевики бросились громить здание. Через 10 минут они вывели связанными афганского президента Наджибуллу и его брата. Жить обоим оставалось всего 3 часа и 30 минут — для большинства афганцев они стали мучениками, не предавшими свой народ.

В школе его называли Быком — обладавший недюжинной силой парень мог руками гнуть подковы. Взрослые годы принесли ему уважительное прозвище Доктор. Интеллигентный врач отличался подчеркнутой вежливостью и эрудицией. Аристократ по рождению — из рода Абдурахман-хана, свою жизнь он хотел посвятить помощи бедным своей страны. И поступив в медицинский институт, он понял, что недостаточно лечить лишь заболевания — необходимо бороться и с их экономическими причинами.

Как-то, рассказывая о том, как он стал революционером, Наджиб описал один случай из своей юности- женщина рожала прямо на земле: «И я смотрю, минут двадцать всего прошло, и эта женщина, что родила, поднялась на ноги, завернула сына в шаль и тронулась с караваном кочевников в путь. Я ощутил какой-то внутренний толчок, меня била дрожь. Как же так, думал я, почему афганская женщина должна рожать на земле, среди камней, как беспризорное животное! Поверьте, ни о какой революции я тогда не подумал, просто гнев и стыд душили меня. Ведь я любил свою землю и свой народ. Что же, он должен жить хуже всего рода человеческого?»

Студентом его арестовывали за призывы к восстанию, за протесты против американского присутствия на его родине. В институте он вступил в Народно-демократическую партию Афганистана, а затем и возглавил ее «молодежку». Его харизматичность и популярность вызывали опасения у властей. Сначала он был отправлен послом в Иран, затем и вовсе был вынужден эмигрировать. Но вернулся на родину он уже через год, когда в Афганистан вошли советские войска. Тогда же он возглавил афганскую службу государственной информации. Шли годы, а война в Афганистане не прекращалась.

1986 год был для Афганистана особенно тяжелым. Президент Бабрак Кармаль был серьезно болен и подал в отставку. Советская и афганская армии несли тяжелые потери. В «крестовый поход» против «безбожной» власти набирались наемники со всего мира. В СССР разворачивалась перестройка… Ситуация — крайне сложная, и «разрулить» ее, по мнению афганских политиков, мог только доктор Наджиб — пуштун, знавший все языки афганских народов, представитель местной аристократии, знакомый с племенной верхушкой. За скромный образ жизни его уважала афганская беднота.

…Он был способен заткнуть за пояс любого муллу в вопросах богословия. Его считали способным находить компромиссные решения и примирять погрязшие во взаимной вражде племена.

Вступив на президентский пост, Наджибулла сразу же объявил политику «национального примирения». В одностороннем порядке афганская и советская армия прекратили военные действия. Была объявлена амнистия и освобождены тысячи пленных моджахедов и наемников. Чтобы доказать беспочвенность обвинений в «антиисламизме», он начинает выплачивать муллам государственное жалование. В первый год политики примирения около 20 тысяч моджахедов сложили оружие. Ряд пуштунских племен перешел на сторону кабульского правительства.

Но вскоре их место заняли новые партии иностранных наемников, а муллам, переходившим на сторону моджахедов, стали платить втрое больше. В тот год пакистанская разведка жаловалась американской на небывалый рост расходов.

В 1988 году начался вывод советских войск. Тем не мене афганская армия самостоятельно отбила все атаки моджахедов и смогла даже развернуть наступление. Тогда казалось, что в Афганистане скоро наступит мир. Но последовал август 1991-го. Вспомним, что произошло в эти дни в СССР. А ведь буквально за два года до этого Наджибулла сказал: «Ваш Горбачев нас предаст. Да и вас самих тоже. Но запомните, больше союзного вам Афганистана уже никогда не будет. Потому что афганцы — не забывают предательства».

После августовских событий 1991-го ельцинский министр иностранных дел Д.Козырев сказал: «В Афганистане все готово к урегулированию — мешает этому только советская поддержка «экстремистов» во главе с Наджибуллой». Так впервые законное правительство Афганистана, на стороне которого воевали и погибали советские граждане, оказалось «экстремистским». Затем 15 ноября 1991 года МИД СССР одним из последних своих указов запретил все поставки в Афганистан, в том числе: продовольствия, топлива, медикаментов. Фактически это означало блокаду. США тоже должны были прекратить поставки моджахедам, но… не прекратили.

В начале 1992-го в Кабуле нет бензина и продовольствия, но афганская армия еще защищается.. И тогда США применяют свой излюбленный прием — подкуп. Узбекский генерал Дустум, получив крупную сумму, оголяет фронт, подставив пуштунскую дивизию. После этого в многонациональном Кабуле распространяются националистические настроения: почему пуштуны должны воевать за узбеков, таджики за хазарейцев? Фактически это было начало конца. Понимая, что Кабул не удержать, Наджибулла отправляет последние части Народной Армии на север. Сам вместе с семьей и тремя соратниками укрывается в миссии ООН. Более полумиллиона афганцев начинают свой пеший исход. Практически все они и сейчас проживают на территории бывшего СССР как нелегальные эмигранты. Вошедшие в Кабул, моджахеды сразу же занялись грабежом и междоусобной войной. И уже в следующем году новые волны беженцев покидали Кабул, скандируя «Да здравствует Наджибулла!»

Сейчас западные издания часто вспоминают слова Наджибуллы, сказанные 20 лет назад: «В наших общих интересах противостоять фундаментализму. Если он придет в Афганистан, война затянется на долгие годы. Афганистан станет крупнейшим производителем наркотиков и центром терроризма». Но тогда, 20 лет назад, его никто не слышал или не желал слышать.

Четыре года он жил на территории ооновской миссии. Здесь он переводил «Большую игру» — историческую работу о взаимоотношениях Российской и Британской империй в 19-м веке, и в частности о «линии Дюранда» — так называлась по имени британского губернатора условная линия, разграничивавшая сферу интересов и разделявшая территорию пуштунских племен. Эта заложенная британской колониальной дипломатией мина замедленного действия стала роковой для Афганистана и для его законного президента Наджибуллы.

В ту сентябрьскую ночь 1996-го он не спал, свою семью и соратников он смог тайно переправить в Индию. Когда талибы ворвались в здание, там были только Наджибулла и его брат. Через час их привезли на встречу с пакистанским генералом военной разведки Аслам Беком. От Наджибуллы требовали подписать один документ. На выкраденном из разграбленной президентской канцелярии бланке был уже подготовлен указ, датированный задним числом, о признании президентом Афганистана той самой зловещей «линии Дюранда», что означало официальное признание навязанной колонизаторами границы и уступки спорных территорий Пакистану…

Наджибулла был физически сильный человек. В эти последние часы его жизни вместо интеллигентного Доктора в нем вновь проснулся Бык. Разметав охрану, он сумел завладеть оружием и застрелить брата пакистанского генерала…

Последовавшие затем зверские пытки не сломили Наджиба. А его жесточайшая, изуверская казнь настолько возмутила жителей города, что даже сейчас, 15 лет спустя, талибы пытаются отмежеваться от нее. Почему? Согласно опросам, проведенным кабульским радио в 2008 году, 93,2% (!) афганцев считают Наджибуллу лучшим правителем Афганистана, «наиболее соответствовавшим их интересам».

Американские солдаты рапортуют, что часто встречают в домах простых афганцев портреты Наджибуллы. Его посмертная популярность постоянно растет — в 15-ю годовщину его смерти тысячи афганцев собрались почтить его память и потребовать от ООН расследовать причины его смерти. Им, естественно, кажется странным, что сотрудники ООН покинули свое здание в ту ночь, а затем ООН даже не заявила протеста против вторжения в собственную миссию.

«Он не предал свою родину, как это делали все последующие мелкие и крупные правители Афганистана» — говорят афганцы, измученные беспрерывными войнами. И тут следует вновь вспомнить, что подтолкнуло когда-то юного Наджибуллу стать революционером: «Ведь я любил свою землю и свой народ. Что же, он должен жить хуже всего рода человеческого?»

Дмитрий КОЛЕСНИК

НОВАЯ ВОЛНА № 41 (213)

12 — 18 октября 2011 г.