Анализируя общественно-политические, социально-экономические процессы, происходящие в нашем обществе, становится все более очевидным факт разновекторности их развития.
Не исключение здесь — религиозная сфера нашей жизни. Духовная жизнь народа, особенно ее религиозный аспект, — достаточно тонкий вопрос, требующий осторожного обсуждения. Но не замечать очевидных процессов и замалчивать эту тему мы не должны.
Сегодня мы являемся очевидцами того, как различные мусульманские религиозные объединения, течения, в последнее время все активнее осуществляющие свою деятельность на территории Крыма, стремятся оказывать свое влияние на наших соотечественников.
В результате в крымскотатарском сообществе появились последователи различных религиозных направлений. Примечательно, что особенно восприимчива к новым идеям, идеологиям молодежь.
Сравнительно недавно, в годы проживания крымских татар на чужбине, народ во всех сферах жизнедеятельности руководствовался главным принципом: «Сила народа — в его единстве». Именно благодаря этому крымские татары смогли добиться главного — возвращения на историческую родину.
Сегодня ситуация во многом иная. Каковы будут ее последствия, покажет время. Для того, чтобы обсудить некоторые аспекты нынешней духовной жизни нашего народа, я пригласила кандидата политических наук, доцента кафедры политических наук и международных отношений Таврического национального университета им. В. Вернадского Эльмиру Муратову.
— В процессе поиска путей своего развития каждая крымскотатарская общественная организация, политическая сила предлагает собственные варианты их решения, излагая свои позиции относительно перспектив будущего народа.
На ваш взгляд, по каким общественно-политическим законам живет сегодня в целом крымскотатарский социум? Какими политическими мотивами руководствуется?
— Начну с того, что крымские татары, как и любой другой народ Украины, живут в соответствии с законами этого государства. Других политических законов нет. Каждый человек в повседневной жизни руководствуется определенными императивами — религиозными предписаниями, этическими кодексами и т. д.
Но в политической сфере законы едины. Если же рассматривать этот вопрос с точки зрения политической мотивации людей, то я бы сузила его до уровня политической элиты. Она представлена разными политическими силами и организациями, которые предлагают собственные варианты развития крымскотатарского народа. И это нормально. Это закономерный процесс развития любого организма.
Существуют разные люди, разные видения, разные стратегии и проекты. Важно, чтобы эти проекты не создавались исключительно с целью нейтрализации конкурентов, а преследовали более высокие цели. Тогда конкуренция делает политический процесс интересным, а развитие социума перспективным.
Вопрос определения мотивов, будь то отдельного политика либо политической силы, всегда проблематичен. Нащупать грань между тем, что декларируется и является истинным, между тем, что направлено на служение себе (своему Эго) и служение обществу, всегда сложно.
В реальности, как правило, все переплетено и взаимосвязано так, что даже сами политики не всегда смогут четко определить, что движет ими в тот или иной момент. Очевидно, что основной политический мотив всех участников политического процесса — власть. Зачем она нужна, с какой целью к ней стремятся, во имя чего будут использовать — это то, что проверяется временем, причем, как правило, не краткосрочным.
— Среди множества различных общественных национальных структур единство крымскотатарского народа сегодня разбивают и многочисленные мусульманские религиозные общины, функционирующие на территории Крыма и находящие все больше последователей среди наших соотечественников. Как вы можете охарактеризовать ситуацию в этой сфере?
— Мне кажется, что мы пребываем в некоем мире иллюзий, когда говорим о единстве. Это как миф о потерянном рае, который был, а затем куда-то исчез.
Задавались ли мы вопросом о том, а было ли это единство? Всегда ли мы были единообразны в исповедовании религии?
Давайте посмотрим на историю народа. Мы увидим, что и в период Крымского ханства, и позже на полуострове была целая палитра религиозных воззрений, были распространены разные мезхебы и существовали разные формы практикования ислама. Всегда было какое-то «генеральное» направление и были такие, которые занимали иное положение.
Поэтому считаю, что современная ситуация мало чем отличается от той, которая исторически существовала в Крыму. На мой взгляд, это закономерный процесс существования единства в многообразии. Также не стоит делать вид, что мы столкнулись с уникальной, не имеющей аналогов в истории ситуацией. Она сходна с положением дел в целом ряде других мусульманских регионов мира.
Возможно, сегодня появились течения, которых не было среди крымских татар ранее, но это временный процесс, связанный с последствиями переходного периода. Опыт других стран показывает, что постепенно произойдет стабилизация ситуации, и все, что искусственно и чуждо, само собой уйдет по причине невостребованности.
— Эльмира-ханум, на ваш взгляд, насколько велика вероятность того, что деятельность различных религиозных течений, распространенных сегодня в Крыму, может выступить дестабилизирующим фактором на полуострове, ведь некоторыми политическими экспертами, СМИ периодически выдвигаются такие опасения?
— Во-первых, отмечу, что сама тема дестабилизирующего влияния «нетрадиционных» исламских групп лично у меня уже набила оскомину. Об этом на протяжении последних десятилетий говорят все, кому не лень.
Мировые тренды таковы, что сегодня удобно объяснять многие процессы, происходящие в обществе, используя сложившиеся «фреймы» (рамки). Среди них фрейм о «радикальном исламе» — один из наиболее распространенных. Благодаря влиянию СМИ, сознание людей подготовлено для восприятия информации в таком русле. Если нужно кого-то очернить, создать негативный имидж — нужно просто позиционировать его как радикала.
Во-вторых, возвращаясь к крымской ситуации, можно сказать, что дестабилизировать ситуацию на полуострове может все что угодно. Любой бытовой конфликт — кто-то кого-то убил, ограбил, изнасиловал — много ли надо, если кто-то в этом заинтересован, для эскалации конфликта?
Преподнести это всегда можно будет как «происки радикалов», поэтому эта проблема, на мой взгляд, искусственно раздувается, и я не хочу вносить в это свою лепту.
— Исламизация и европеизация в крымскотатарском сообществе. Какие тенденции развития в этом аспекте вы отмечаете? На ваш взгляд, каковы их последствия для нашего социума, Крыма?
— Наверное, нужно для начала понять, что вкладывается в понятия «исламизация» и «европеизация». Я бы их не противопоставляла.
Крымские татары — мусульмане. Ислам оказал определяющее влияние на наше мировоззрение, культуру, традиции. Он глубоко внутри нас. Без ислама мы не сможем поддерживать связь с нашим культурным наследием, ибо религия пронизывает его.
Нужна ли исламизация? На мой взгляд, да. Как процесс возврата к культурным нормам, практикам, ценностям, как путь укрепления нравственных устоев и принципов, как противодействие ассимиляции. Без ислама с этим мы вряд ли справимся.
С другой стороны, крымские татары — европейцы. Мы исторически были включены в европейский контекст развития. Более того, общество, в котором мы живем сегодня, европоцентрично. Гуманистические ценности европейской цивилизации, ее механизмы защиты прав и свобод индивида нам не чужды. Поэтому я не вижу проблемы быть мусульманином и европейцем одновременно.
Опыт европейских мусульман свидетельствует о том же. Я не говорю сейчас о так называемых «новых мусульманах» Европы — потомках эмигрантов из исламских стран. Там существует целый комплекс проблем, связанных в первую очередь с их адаптацией и интеграцией в европейские сообщества. Я говорю о коренных мусульманах Европы — албанцах, боснийцах, словенцах и др., которым удается сочетать мусульманские ценности с европейскими. Этот опыт для нас особо показателен и ценен.
— И в заключение, какую наиболее оптимальную модель развития будущего крымскотатарского народа вы видите?
— Я не возьмусь за столь масштабную задачу — рисовать модель развития будущего целого народа. Этот труд непосилен одному человеку, а является уделом кропотливой работы коллектива экспертов. Не буду оригинальной, когда скажу, что одна из первоочередных задач, стоящих перед крымскими татарами сегодня, — это сохраниться как народ со своими мироощущением, культурой, традициями.
Как политолог полагаю, что огромная роль в формировании будущего народа принадлежит элите. Она формулирует задачи, разрабатывает стратегии и мобилизует людей на достижение поставленных целей. Наблюдая за процессами, происходящими сегодня в крымскотатарском сообществе, бросается в глаза некая стагнация, топтание на месте.
Глубоко убеждена, что мы подошли к рубежу, когда остро ощущается необходимость перезагрузки, потребность в некоем рывке вперед. Такой рывок может обеспечить только качественно обновленная политическая элита. Непросто омоложенная, а качественно обновленная за счет людей нового видения, людей новой формации, масштабно мыслящих и глубоко преданных идее процветания крымскотатарского народа.
Зельфира МУТАЛУПОВА,
Газета «Голос Крыма»
№ 22 (2012) от 31.05.2013 г.