Съезд народов Дагестана, который открывается в Махачкале 15 декабря, полезен в первую очередь тем, что заставляет сравнить сегодняшнюю ситуацию в этой республике с той, которая была во время предыдущего мероприятия с таким же названием. В прошлый раз Съезд народов Дагестана собирался 18 лет назад, осенью 1992 года.
Тогда общественная жизнь Дагестана, не менее бурная, чем сейчас, строилась вокруг национальных проблем, и главными лицами на съезде, наряду с остававшимися у власти партийными функционерами, были лидеры национальных движений из «новых дагестанцев». На нынешнем съезде, можно сказать с уверенностью, тема межнациональных отношений не будет главной. Ее сменит тема религиозного экстремизма.
Полностью ли «рассосались» за 18 лет национальные проблемы? Они почти ушли в небытие при распределении высших постов и просто хлебных мест. Пару лет назад, при скандальной попытке сменить в республике главного налоговика, приведшей к перекрытию улицы возле здания налоговой службы, столичные СМИ писали о якобы национальной подоплеке конфликта и о том, что улицу перекрыли лезгины. В Махачкале это породило шутку: «Там были даже лезгины аварской национальности». Национальная тема по-прежнему тихо присутствует в некоторых местных, прежде всего — земельных конфликтах, подобных тому, который произошел в Бабаюртовском районе непосредственно перед съездом. Но в море нерешенных земельных вопросов на дагестанской равнине лишь малые островки образуют те вопросы, которые можно «вывести» в национальную плоскость.
Тема экстремизма вытеснила национальную тему из дагестанской повестки дня за много лет до съезда, однако претерпела за последние годы большие изменения. Еще недавно основным сюжетом было противостояние между республиканским МВД и «лесом». После убийства многолетнего главы МВД Адильгирея Магомедтагирова в июне 2009 года этот расклад усложнился. Раньше на авансцене были «лес» и МВД, а теперь — лес; бизнесмены, ищущие от него защиты; бизнесмены, рассчитывающие на его помощь; государственные и муниципальные структуры, при которых аффилированы те и другие бизнесмены. Вся эта «цветущая сложность» и должна, по идее, стать предметом мозгового штурма трех тысяч человек, которые собираются на съезд.
Речь на съезде, вполне возможно, зайдет не только об экстремизме, выступающем под религиозным «прикрытием», но и о религии как таковой. Например, один из делегатов уже высказал мысль, что изучение основ ислама в учебных заведениях Дагестана имеет смысл сделать обязательным. Любой серьезный разговор о сегодняшнем Дагестане не может обойти вопроса о реальной роли ислама в этом регионе. На мой взгляд, эта роль ярче всего отражается не в количестве мечетей и не в авторитете отдельных шейхов у видных людей республики. Гораздо показательнее — происходящее то тут, то там выделение религиозным деятелям должностей в местном самоуправлении (наподобие должностей «для казаков» в некоторых муниципальных образованиях юга России). Такие тенденции могут быть вполне естественными для Дагестана. Но их нарастание потребует трезвого ответа на вопрос о том, какой сфере — светской или духовной — принадлежит больший контроль за ситуацией.
Однако съезд, сколь бы «эпохальным» его ни называли официальные лица, служит в первую очередь политической программе конкретной группы лиц, а именно руководителей Дагестана, получивших власть менее года назад. С самого начала они объявили одной из своих целей консолидацию дагестанского общества. Но то, насколько последовательно само руководство региона идет к этой цели, видно все же не по съездам. Более надежный индикатор — это, например, поведение региональных властей на местных выборах, изобилующих конфликтами. Судя по «большому дню голосования» в октябре, когда выборы проходили в нескольких десятках районов, дело здесь пока идет с переменным успехом. Где-то республиканские руководители достойно выполнили роль арбитров, а где-то со всей прытью бросались на помощь одной из противоборствующих сторон, что явно не помогало обещанной консолидации. Про съезд же хочется надеяться, что он ей хотя бы не повредит, то есть не станет декорацией, заменяющей реальный диалог. Всякая декорация, учитывая внутреннюю напряженность сегодняшнего Дагестана, развалится быстро и больно ударит своих строителей.