Визит президента Барака Обамы на прошлой неделе в Турцию, в первую мусульманскую страну после вступления в должность главы 20 января, был значительным успехом. Во время своего двухдневного визита в Анкару и Стамбул Обама все сказал и сделал правильно. Его ключевое заявление было сделано при ответе на вопрос о том, является ли визит в Турцию завершением его европейской поездки. Президент Обама ответил на турецком – «Еvet» («Да»). «Турция — важный союзник», — сказал Обама. «Турция — важная часть Европы», поэтому «Турция и США должны работать и действовать сообща, чтобы преодолеть трудности нашего времени». Обама также напомнил о турецко-американских отношениях в прошлом: «Турецкие войска служили на нашей стороне от Кореи до Косово и Кабула».
Конечно, не все заявления американского президента были приятны для «турецкого уха». На пресс-конференции с турецким коллегой Абдуллой Гюлем Обаме напомнили о его обещании во время предвыборной кампании признать события 1915 года как геноцид. Ловкий ответ американского президента (что он делал такие заявления, но армяне и турки должны сами решить эту проблему) и его упоминание трагических эпизодов из истории США (рабство и уничтожение коренного населения Америки) не получили поддержки правых турецких политиков.
В целом, однако, визит Обамы — меньше чем за три месяца президентства — был поддержан в Турции. В отличие от администрации Буша, политика которой противоречила турецким интересам и подпитывала антиамериканизм, Обама сдал свой первый экзамен по Турции.
Но скоро будет следующее испытание: 24 апреля (в день, когда, как армяне заявляют, был совершен «геноцид») на Обаму будет оказано огромное давление. Конечно, надежда армян привлечь западных лидеров — в данном случае США — к переговорам с турецким руководством приводит к таким же обратным результатам сегодня, как это было сто лет назад. Поэтому, как президент, Обама, возможно, выкрутится из ситуации, повторив заявление, сделанное в Турции (я не изменил своего мнения, но то, что я хочу предпринять, не является моими личными взглядами сейчас, а отображает взгляды турок и армян), и посоветовав американским армянам и армянской диаспоре начать переговоры о проблемах с Турцией и Азербайджаном (армянская оккупация 20 процентов азербайджанских территорий больше наносит вреда армяно-турецким отношениям, чем проблема о том, были ли события 1915 года геноцидом или нет).
Более серьезным испытанием будет обеспечить турецкое сотрудничество в Ираке, Иране и Афганистане. При ошибках администрации Буша, Турция до недавнего времени придерживалась независимого курса в этих трех странах. Анкара отказалась сотрудничать с региональным курдским правительством (KRG) в северном Ираке и угрожала односторонними военными операциями в этой зоне; продолжала развивать отношения с Ираном и сопротивлялась давлению США увеличить военный контингент в Афганистане.
Конечно, Турция иногда изменяла свой курс в отношении Ирака. На самом деле, и президент Гюль, и премьер-министр Реджеп Тпйип Эрдоган совершили официальные визиты в Ирак прошлым летом.
Между тем, чем больше шагов иракское правительство предпринимает для ограничения деятельности террористической группировки ПКК против турецких сил и мирного населения, тем более терпимой (к KRG) становится Анкара. Эти изменения позволяют Анкаре участвовать в политике Ирака на сегодня более конструктивно. Со своей стороны, принимая во внимание турецкое беспокойство о ПКК, администрация Обамы успешно пройдет это испытание.
После Ирака, Турция может использовать администрацию Обамы как шанс подчеркнуть свою важность в регионе. Анкара должна помочь Вашингтону в «турецких переговорах» с Тегераном. Администрация Обамы уже заявила о своем желании начать прямые переговоры с исламской республикой. Эта позиция США отражает те действия, которые Турции применяла в отношениях с Ираном в конце 1990-х. Покупая иранский газ и ведя переговоры об уничтожении террористов ПКК на иранских территориях, Анкара смогла решить многие разногласия с Тегераном.
Если Вашингтон расскажет о беспокойствах Ирана по поводу безопасности, которые проистекают из двух американских войн в соседних странах, и поддержит проекты транспортировки иранской нефти и природного газа в Европу через Турцию, это помогло бы в достижении сразу нескольких целей. Если Иран будет иметь больше рынков углеводородов и не будет чувствовать угрозу США, то он будет эффективнее сотрудничать в Ираке и Афганистане и будет открытым в своей ядерной программе (также бесполезным будет упреждающий удар Израиля). Для Анкары это означает устранение Ирана как потенциального очага опасности и избежание третьей региональной войны в течение менее чем десяти лет.
Что касается Афганистана и НАТО, маловероятно, что Турция предоставит больше военных сил, то есть сделает то, на чем какое-то время настаивал Вашингтон. Можно утверждать, что Турция могла бы взять на себя инициативу в центрально-азиатской стране, направив туда, скажем, 10 000 военнослужащих в обмен на отзыв Вашингтоном кандидатуры датского премьер-министра Андерса Фог Расмуссена на пост следующего генсекретаря НАТО. Вне зависимости от позиции в отношении датского карикатурного кризиса, определенно то, что движение «Талибан» и «Аль-Каида» будут использовать Расмуссена для того, чтобы подорвать усилия НАТО в Афганистане.
Но Расмуссен займет пост первого августа. Хорошие новости в том, что Турция, очевидно, защищает одного из заместителя генсека, так же как и нескольких ведущих военных командиров альянса. В довершение всего этого, Турция должна сделать одну умную вещь и дополнить свои успехи, увеличив свое гражданское присутствие в Афганистане.
Даже символическое расширение турецких позиций будет еще более блестящим ударом. Турецкие инженеры и войска являются благословением для афганского народа с момента свержения талибов в 2001 году. Была информация, например, что некоторые войска стран НАТО в Афганистане прикрепляют маленький турецкий флаг на солдат, чтобы защитить их при несении патрульной службы и сопровождении перевозок. При условии занятия позиции в командовании в Афганистане, Турция может продемонстрировать США и европейским туркофобам свою неоспоримую значимость в одной из самой проблемных зон мира.
Учитывая негативную реакцию президента Франции Николя Саркози и канцлера Германии Ангелы Меркель на одобрение президентом Обамой вступления Турции в ЕС, сделанное на прошлой неделе, маловероятно, что Турция сможет вступить в ЕС. С другой стороны, Турция может использовать возможность, предоставленную Обамой, чтобы усилить свою позицию на южных и восточных границах, играя более конструктивную роль.
Если Турция ускорит свои внутренние экономические и политические реформы и станет для мусульманского мира лучшим примером того, что демократия, атеизм и ислам могут сосуществовать; если Турция и США будут более тесно сотрудничать в Ираке, Иране и Афганистане; и если Анкара сможет решить свои проблемы с Арменией и быть посредником между Арменией и Азербайджаном, не будет никаких оснований для беспокойства по поводу пристрастий Саркози и Меркель.
Визит на прошлой неделе создал новый импульс в турецко-американских отношениях. Это должно быть использовано эффективно. Если Обама серьезно отнесется к «турецкой проверке» и если Анкара эффективно использует эту возможность, связанную с Обамой, будущие отношения США с мусульманским миром и Турцией могут значительно улучшиться. «Evet, yapabiliriz!».
Барын КАЙЯОГЛУ
Journal of Turkish Weekly