Поездка российского министра иностранных дел Сергея Лаврова в Узбекистан явно выбивается из разряда рядовых дипломатических событий даже на поверхностный взгляд. В первую очередь, из-за мощного информационного сопровождения. 

Представитель МИДа Андрей Нестеренко не просто ограничился заявлением о целях поездки Сергея Лаврова, как это обычно практикуется, а дал обширное интервью с подробным изложением высокой оценки двусторонних отношений. Но еще раньше российские каналы показали встречу Дмитрия Медведева с дипломатом Владимиром Тюрденевым в резиденции Завидово. Сообщив послу о подписании Указа о его назначении в Ташкент, Медведев подчеркнул «исключительную важность» этого направления. Узбекистан был назван «крупнейшим партнером в Центральной Азии», от отношений с которым «зависит во многом успех российской политики в Центральной Азии».

Какие церемонии между своими!

Оценки, данные Узбекистану, прозвучали, по меньшей мере, странно, если принять во внимание, что вот уже больше года, как в этой «архиважной» стране Россия была представлена временным поверенным в делах. Снижение статуса представительства, да еще на долгое время, всегда свидетельствует о неурядицах в двусторонних отношениях (пример – Украина, куда назначенный российский посол Михаил Зурабов так и не прибыл).

Владимир Тюрденев оказался в Ташкенте на следующий день после разговора с президентом Медведевым. Продолжение истории еще интереснее. Как сообщает узбекский сайт «Узметроном», российский дипломат был представлен главе Узбекистана в обход принятых дипломатических процедур. Сергей Лавров прибыл на встречу в резиденцию президента Узбекистана вместе с российским послом, а процедура вручения агремана (с чего, собственно, и начинается деятельность посла в стране пребывания) состоится позже.

Можно не знать о былых зигзагах российско-узбекских отношений ровным счетом ничего – достаточно послушать прозвучавшие во время визита официальные заявления, настолько они были красноречивы. Выступая перед студентами Университета мировой экономики и дипломатии, Лавров высказался по трем ключевым проблемам – ситуация в республике с русским языком; межконфессиональные отношения; и отношении к истории Великой Отечественной войны. Вот цитаты.

«Мы высоко ценим отношение в Узбекистане к нашей совместной истории и русскому языку, который широко преподается в системе высшего и среднего образования, используется в печатных и электронных СМИ вашей страны».

«Признательны за созданную в Узбекистане атмосферу межконфессиональной толерантности, поддержку деятельности без каких-либо ограничений Ташкентской и Среднеазиатской епархии Русской Православной Церкви».

«Знаю, что в этом принципиальном вопросе мы единомышленники. Вместе с союзниками по ОДКБ Россия и Узбекистан выступили соавторами решений, посвященных празднованию 65-летия Победы, которые были приняты в этом месяце на Генассамблее ООН и заседании СМИД ОБСЕ».

Это ровно те самые три вопроса, что совсем недавно омрачали двусторонние отношения. Российские СМИ обвинили властей Узбекистана в выдавливании России (в Ташкенте было снесено здание церкви, построенное в 19 веке по проекту Алексея Бенуа), попытках фальсифицировать историю Великой Отечественной войны и вычеркнуть из истории советский период. Поводом для критики послужил демонтаж с площади перед музеем Вооруженных сил памятника советскому солдату, установленного в честь 30-летия Победы в Великой Отечественной войне. У узбекского посольства в Москве прошел пикет, по общему мнению, санкционированный Кремлем (впервые в истории двухсторонних отношений). Узбекистану припомнили и то, что Великую Отечественную войну в этой стране называют второй мировой, и оказавшиеся под запретом советские военные награды.

Но теперь конфликт исчерпан – так надо понимать речь Сергея Лаврова. В доброжелательном ключе были выдержаны высказывания его собеседника. Начав с того, что визит российского министра иностранных дел «очень своевременный и долгожданный», Ислам Каримов заявил: благодаря этому «мы имеем возможность обсудить вопросы, которые тормозят развитие наших отношений и создают почву различным кривотолкам, очень нежелательным, не имеющим под собой никаких оснований». И далее: «Чем больше будет возможностей для обсуждения некоторых вопросов, тем больше будет возможностей развязать некоторые узлы, некоторые проблемы».

По словам президента Узбекистана, возникающие проблемы и противоречия – явление естественное для изменяющегося мира, и в центральноазиатском регионе эти проблемы и противоречия «вполне обусловлены характером быстро развивающейся ситуации». Но потенциал двустороннего сотрудничества, накопленный Россией и Узбекистаном, настолько богат, что Москва и Ташкент, считает Каримов, не имеют права не использовать его.

Тесты на дружбу

Но сверка позиций не была бы полной, если бы российский министр не прошел узбекский «тест» на союзничество. Для России союзники определяются, в том числе, их отношением к русскому языку, Великой Отечественной войне. Для Узбекистана таким тестом на «дружественность» является позиция по проблемам использования водных ресурсов. Узбекские власти выступают категорически против строительства гидроэлектростанций соседними странами на общих реках, опасаясь уменьшения объемов воды, необходимой для орошения поливных земель. Лавров экзамен выдержал, заявив, что «решение этих вопросов должно осуществляться на общеприемлемой основе, чтобы не произошло нарушения хрупкого экологического баланса. Заинтересованы, чтобы были найдены решения, которые устраивают всех».

Примерно так высказывался Дмитрий Медведев в январе нынешнего года во время государственного визита в Узбекистан. С тех, как говорится, много воды утекло: Москва, вразрез с высказанной позицией, выделила кредит почти в два миллиарда долларов на строительство Камбаратинской ГЭС, что, конечно, не могло не вызвать негативной реакции в Ташкенте. Самостоятельно действуют и таджикские власти, объявив советский «долгострой» — Рогунскую ГЭС – народной стройкой и приступив к сбору денег от населения.

Попытки Узбекистана решить дело миром без участия Москвы закончились ничем. Таджикистан не принял условий Ташкента, а у президентов остальных стран не нашли отклика предложения Узбекистана сообща договориться, отстранив «внерегиональных игроков» (имелась в виду Россия). Подтвердилось очевидное: Центральная Азия на данном этапе не готова самостоятельно выработать общие подходы в этой затрагивающей жизненно важные интересы проблеме.

Соответственно, приходится учитывать российское влияние, что Узбекистан и демонстрирует, поднимая опустившуюся было планку отношений. На самом деле, первоначальной причиной кризиса (задолго до истории с демонтажем памятника) стал выход Ташкента из ЕврАзЭС осенью прошлого года: именно тогда после отъезда российского посла не последовало назначение нового главы дипмиссии. Визит Лаврова, таким образом, ставит все на место. Эмоции прошли, и в Кремле, судя по всему, возобладал прагматизм. Тем более что памятник советскому солдату узбекские власти пообещали вернуть на место после реставрации, а старинное здание церкви, как выяснилось, было снесено после того, как российское посольство проигнорировало предложение взять его на свой баланс.

Сегодня стороны стараются убрать раздражающие друг друга моменты. Недавно генсек ОДКБ Николай Бордюжа опроверг давно обсуждаемые планы открытия новой российской базы на юге Киргизии, вызывавшие недовольство узбекских властей. В Ташкенте усматривали попытку российской стороны нарушить в свою пользу сложившийся баланс сил в регионе. Сообразуясь с принятым на вооружение принципом многовекторности внешней политики, Узбекистан не подпускает слишком близко «больших» игроков. Однако именно логика многовекторности как раз и требует партнерства и с Россией, и с Западом, и с Китаем, а выпадение из этой композиции одной составляющей грозит свести на нет все построение. Таков подтекст возобновления союзнических российско-узбекских связей.

Санобар ШЕРМАТОВА 

www.eurasianhome.org