Железный принцип политической непоследовательности

Post navigation

Железный принцип политической непоследовательности

История, к сожалению или к счастью, наука не прикладная. Это не химия, физика или, скажем, термодинамика, где истина достигается опытным, наглядным способом. Допустим, вывел Ньютон свои знаменитые законы, и никто их не опровергнет, так как каждый представитель любого из поколений может их проверить. А в гуманитарном направлении (тем более в истории), как говорится, закон, что дышло…

 

Юрий Бекирович ОсмановКаждый раз получается, как в том анекдоте, когда два друга идут по рынку, один встал на пригорке и во весь голос: «А у кума Ивана дочь — проститутка». Другой у него спрашивает, мол, ты чего, у него ведь два сына. И тот ему отвечает: «Вот пусть он теперь ходит и всем это доказывает». Да, грубо, но что правда, то правда. Взбредет эдакому умнику повернуть то, было, в свое русло, потом ходи и аргументируй, почему кто-то — не олень.

Именно поэтому к прошлому в идеале имеют право прикасаться не просто профессионалы, а люди с чистыми, нравственными принципами. А то, что с историей способны делать система и политики, — уму непостижимо. То есть, в данном случае, все происходит очень просто — как хотим, так и понимаем; что хотим, то и домыслим. За примерами далеко ходить не надо, их бережно хранит сама же история. Кстати сказать, подобная практика становится все более модной.

К большому сожалению, мы пришли к тому рубежу, когда из жизни один за другим уходят ветераны национального движения, люди, которые прошли советские лагеря, тюрьмы, организаторы и участники общественно-политических направлений. Многие из них в прошлом из-за своих убеждений, отличавшихся от «генеральной линии», оказывались затравленными и униженными. Из-за своих иных взглядов люди были буквально затертыми силами, в том числе подконтрольных СМИ. Отбившихся пытались наказать — всеми способами стараясь отобрать все, что только можно было.

 

Таким образом, выработался рефлекс — если со всем соглашаться, будет тебе счастье; начнешь выступать «не по делу» — готовься к голодному пайку и проверяй психику на стойкость. Но как показала практика, быть сатрапом — дело неблагодарное, ведь желающих свободно мыслить и жить всегда оказывается больше, чем подхалимов и карьеристов. А в связи с тем, что поддержка общественности для политика в демократичном обществе, как ни крути, нужна, вот и приходится «камни собирать» или, по крайней мере, артистично изображать процесс сбора камней.

 

Например, один так называемый «лидер», выступая в Бахчисарае на открытии надмогильного камня видному деятелю крымскотатарского национального движения Идрису Асанину, произнес сокрушительную фразу, мол, я с ним близко не общался (как будто они не жили около 20 лет в Крыму), но, думаю, был бы он жив, то стоял бы на нашей точке зрения. В то же время позиция Идриса Асанина была известна, в том числе и из его публикаций. О единстве взглядов и речи не может быть!

Но апофеозом лицемерия был, конечно, вечер памяти, посвященный ряду широко известных деятелей. А именно Сейдамету Меметову, Бекиру и Юрию Османовым.

 

Бекир Османов — один из выдающихся организаторов национального движения за возвращение в Крым, был противником контактов с зарубежьем. Именно на этой почве у него были кардинальные разногласия с тогда еще юным Мустафой Джемилевым.

 

Сын Бекира Османова Юрий — человек огромного интеллекта, прошедший советские лагеря и психушки. Он был ярым и принципиальным оппонентом Меджлиса. Именно в нем люди, боровшиеся за безапелляционное лидерство, видели для себя главную угрозу.

 

Сейдамет Меметов был верным, талантливым другом и соратником двух таких величин. Это был человек, который до своих последних дней не воспринимал ни Мустафу Джемилева, ни его команду, ни их взгляды и принципы.

 

Было, по меньшей мере, удивительным слушать сладострастные речи меджлисовских функционеров на предмет того, какими эти люди были выдающимися, какой бесценный вклад внесли в развитие народа. В итоге все было сведено к мысли, мол, «давайте, жить дружно». Некоторые, возможно, искренне восхитятся такого рода прозрением и высоко оценят стремления «лидеров» объединить народ.

 

Кощунственно приписывать уже ушедших в мир иной в свои друзья, тем более зная, что при жизни они вас не воспринимали и жестко критиковали. Консенсус надо было бы находить с ними при жизни. Но к теми, кого уже нет среди нас, намного проще — они лишнего не спросят, ложь не опровергнут.

 

Почему, спрашивается, при жизни в адрес Юрия Османова не звучали такие слова? Более того, все эти годы память о воистину выдающихся деятелях откровенно затиралась. И только сегодня, словно солнце из-за туч, настало прозрение, мол, а они, оказывается, были молодцами. Лицемерие — это самый неэффективный способ объединения народа. Попытка не засчитана!

 

Вот вечер памяти знаковых людей. Вот стоят «лидеры» нации, держат трогательные речи, все так церемониально, чинно и благородно наиграно. Так и хочется спросить: а где вы все были хотя бы тогда, когда нация прощалась с этими людьми?

 

Главный редактор «ГК» Эльдар Сеитбекиров вспоминает:

«С Юрием Османовым общественность пришла попрощаться в мкрн. Акмечеть г.Акмесджида (Симферополя). Его выносили из дома Шевкета Халилова, так как у Юрия Бекировича своего дома не было. В этот день было холодно и дул пронизывающий ветер.

 

Перед входом в дом стояла убитая горем имевшая две судимости за участие в национальной борьбе Ленара Мамбетова. Увидев меня, тогда еще молодого журналиста, она запричитала, что убили крупного мыслителя, верного сына своего народа, такую же величину, как и Исмаил Гаспринский. Табут с телом покойного вынесли во двор, с лица откинули покрывало и все увидели, что лица как такового уже нет. Вместо него было темно-синее месиво. Сквозь волосы были видны раны на голове. У изголовья вся простыня была багровой. В этот момент казалось, что из мертвого Юрия Бекировича продолжает сочиться кровь. Тогда все поняли, какой же страшной была его смерть. Такое могли сотворить только звери.

 

Общественность ждала реакцию Меджлиса. Но тогда он ограничился простым заявлением. На похороны пришли члены Меджлиса, узники советских лагерей: Решат Аблаев, Эмир Меджитов, Мамеди Чобанов. Возможно, были и другие, уже не помню. Но точно не было тех, кто сегодня держит сладкие речи и пытается обратить ситуацию в свою пользу. Тогда они предпочли отсидеться на Жидкова, 40».

«Ничто не вечно под луной», — говорил классик, и был прав. Всем суждено будет в свое время уйти.

 

Но как же сделать так, чтобы светлая память не оказалась оскверненной политическим лицемерием?

 

Эльвина СЕИТОВА,

аспирантка исторического факультета ТНУ,

газета «Голос Крыма»

№ 47 (933) от 18.11.2011 г.

 

Похожие материалы

Ретроспектива дня