Как Ататюрк латиницу вводил

Post navigation

Как Ататюрк латиницу вводил

Есть известная история о том, как Мустафа Кемаль Ататюрк тренировался подписываться латиницей. Эта картина выглядит на редкость нелепо: самый могущественный человек в Турции сосредоточенно пишет свое имя, выводя непривычные буквы точно школьник. В 1928 году он перевел турецкий язык с арабской графики на латинскую, разорвав связи с османским прошлым и сделав неграмотными целое поколение читателей.

 

Мустафа Кемаль АтатюркВ 1934 году он подписал закон, согласно которому все турки, до этого обычно использовавшие титулы, звания, патронимы или названия профессий, должны были взять себе фамилии.

 

Как у Кемаля появилась идея принять фамилию «Отец турок», которую он носил с 1934 года и которую до сих пор не имеет права носить никто другой, неизвестно, однако про его инициалы говорят, что он сначала попробовал писать их через Q, а только потом через K. Второй вариант ему понравился больше, и он исключил букву Q из алфавита.

 

Эта байка — чистой воды апокриф: подпись Кемаля, ставшую сейчас одной из самых популярных в Турции татуировок, разработал армянский каллиграф Акоп Черчян (Hagop Çerçiyan). И хотя буква Q действительно 85 лет — с 1928 года до прошлого месяца — пребывала вне закона, но причины этого не имели никакого отношения к эстетическим пристрастиям и ономастическим причудам Кемаля.

 

1 ноября 1928 года турецкий парламент единогласно проголосовал за Закон об алфавите. После этого Кемаль отправился в поездку по Анатолии, чтобы популяризовать новую систему письма. Он организовывал массовые театрализованные уроки, показывая, как легко учить буквы. Дворец Долмабахче превратился в начальную школу, в которой министры и высокопоставленные чиновники учили новый шрифт, причем их учителем был сам президент республики. В помощь ученикам он даже написал специальную музыку — «Алфавитный марш».

 

Банки, почтовые отделения и полицейские участки оснастили классными досками. На мостах и паромах торговали прописями. Арестантов фотографировали корпящими над букварями. «Турция превратилась в один большой класс, — писал National Geographic. — В новом алфавите нет «q», «w» и «x» — таким образом, сильнее всего пострадала левая часть клавиатуры пишущей машинки…. Теперь люди ходят не в ресторан Maxim, а в ресторан Maksim».

 

Предполагалось, что романизация должна стандартизировать турецкое правописание, повысить грамотность народа и сделать печать дешевле и удобнее (арабский шрифт требовал более 400 литер). Однако у реформы была и еще одна — сугубо политическая — задача: обеспечить культурную однородность и способствовать ассимиляции меньшинств. К алфавиту добавили новые буквы, соответствующие звукам турецкого языка — ?, ?, ü, ?, — а лишние буквы из него вычеркнули. Тщательное приспосабливая систему письма к турецкой языковой специфике и запрещая ряд латинских букв (и все прочие шрифты), реформа, фактически, объявляла вне закона письменное высказывание на любом языке кроме турецкого — и в особенности на курдском, на котором говорили около 20% населения.

 

Курды считали лингвистические ограничения одним из ключевых инструментов турецких культурных притеснений.

 

Когда 30 сентября Реджеп Тайип Эрдоган объявил содержание своего долгожданного «пакета демократизации» — примирительных реформ, расширяющих права некоторых меньшинств, — протянутую им оливковую ветвь многие сочли неубедительной. Большая часть его предложений либо не соответствовала ожиданиям курдов (например, запрет на обучение на родном языке был снят — но только для платных частных школ), либо даже не пыталась им соответствовать.

 

На фоне более насущных вопросов — таких, как избирательная реформа или массовые аресты курдов, — легализация Q, W и X может казаться мелким или сугубо символическим шагом. Однако лингвистические притеснения — все равно притеснения.

 

Ясмин Сил (Yasmine Seale),
«London Review of Books», Великобритания

 

Оригинал публикации: Q v. K
Опубликовано: 16/10/2013

 

Источник: http://www.inosmi.ru

 

Похожие материалы

Ретроспектива дня