В канун 66-летия со дня депортации народов Крыма наш корреспондент встретился с журналистом Тимуром Дагджи, ветераном крымскотатарского национального движения, заслуженным работником культуры. Мы говорили с ним о том, что для него и для народа означает день 18 мая — день скорби и памяти. 

Мы вернулись позже всех

— День 18 мая — что это для вас?

— Это день, когда мы вспоминаем все, пережитое народом, тех людей, которых мы оставили в Узбекистане, чьи могилы остались там. А с другой стороны, естественно, подводим итоги — чего мы добились за эти годы. И делается очень грустно, начинаешь размышлять, что произошло после того, как в Москве было принято решение, была создана государственная программа возвращения крымских татар, и здесь она начала работать. В той программе все было очень четко, были определены места, где должны были быть выделены участки под строительство, и все было положено на государственную основу. Но с развалом Советского Союза все это сломалось, потому что украинское руководство, как коммунистическое, так и последующее, демократическое, не очень хорошо относится к крымским татарам.

Вспомним, как только Хрущев передал Крым Украине, уже на 24-ый день и из Крыма, из Киева начали «бомбить» Хрущева письмами, чтобы не пускали ни крымских татар, ни греков, ни армян или болгар, которые были депортированы в 1944 году. Все это продолжалось вплоть до 20 съезда партии, на котором Хрущев выступил с разоблачением Сталина и назвал выселение народов преступлением, но имея в виду чеченцев или ингушей и другие народы. Заметьте, крымских татар и немцев в этом списке не было. Таким образом, мы по вине именно украинского руководства вернулись на свою родину позже чеченцев, болгар, калмыков. На многие десятилетия позже. Этот этноцид (а в депортации у нас не было ни школ, ничего) появился именно по вине Украины. И даже после того, как было принято решение о возвращении, украинское руководство все время этому сопротивлялось. И даже сейчас, посмотрите, возьмем наше демократическое руководство, того же Ющенко — это при нем же Роман Безсмертный разработал концепцию ассимиляции крымскотатарского народа. Став ближайшим помощником президента, он убедил его в этом, и Ющенко дает такое указание Бурдюгову, бывшему премьер-министру Крыма. Тот рассказывает по телевидению, что президент дал поручение ВС Крыма и Совмину «быстро и нежно» ассимилировать крымских татар. То есть, уничтожить народ.

-А вы против ассимиляции? Посмотрите, какие от этого дети красивые и здоровые.

— Естественно, против. И тогда я именно поэтому подал в суд на того, чья это была идея, на Безсмертного. Конечно, суд тогда принял решение, что меня это лично не касается, и вообще, все это ерунда. Если бы меджлис меня тогда поддержал, мы бы дошли до европейского суда. Но Мустафа был в своем амплуа — он, начиная с самого начала и до прошлого года, все время твердил: нам не нужно ссориться с руководством, к нам Украина хорошо относится, все будет решено.

А несколько лет назад несколько общественных организаций приняли решение начать петиционную кампанию — составили документы в ряд международных организаций, в том числе в ООН, в Совет Европы. Решили собрать сто тысяч подписей, и собрали несколько десятков тысяч по все регионам. Но когда Джемилев об этом узнал, он тут же дал команду своим местным меджлисам прекратить сбор подписей — мол, с властью нельзя ссориться.

А до этого четырежды мы его избирали депутатом, и за все это время он один раз вышел на трибуну, рассказывал о Григоренко, а всего раза два выступил, ни одного депутатского запроса не написал, ни одной инициативы — ничего.

Где он раньше был?

— Получается, что вот сейчас только вдруг Джемилева прорвало. Почему?

— Просто он понял, что его уже больше не хотят прижимать к сердцу власти Украины, а это произошло как раз перед выборами, когда Ющенко прислал сюда свою команду для анализа — кто будет его поддерживать. Секретариат готовил письмо о том, что меджлис потерял авторитет, и нет смысла поддерживать Мустафу. Тогда он бросился в Киев, пообещал там голоса, но у него нет уже надежды, что он в следующий раз пройдет в депутаты хотя бы вместе с Юлей Тимошенко. Она его не возьмет, а если и возьмет, то будет он в списке непроходным. Именно поэтому Джемилев сейчас меняет полностью всю тактику — обращается ко всем международным организациям, ругает власть Украины, ту власть, с которой он был все эти годы вместе, которая его награждала орденами и медалями. Так где же он, настоящий Джемилев? За все эти годы ничего не было сделано для народа, ни одного указа не издано, ни одного закона — а он сидел спокойно. И вот сегодня он так взбеленился, буквально призывает все международные организации помочь народу. А где он раньше был?

Несколько лет назад возникла идея реорганизовать Совет крымскотатарского народа при президенте Украины, чтобы этот совет состоял не из членов меджлиса, а из представителей общественных организаций. Но когда Джемилев почувствовал, что его хотят отодвинуть, собрал расширенное заседание, долго рассказывал о том, что меджлису перестают доверять, и если это произойдет, он будет обращаться к международным организациям и говорить, как нарушаются здесь права человека, его, например. Ему нужна была утечка информации, она произошла, власть вздрогнула — и совет при президенте не был реорганизован. Сегодня у него политика такая же — надавить, запугать, и потом иметь свои дивиденды.

Процент предательства

— Все время говорят, что в депортации виноват Сталин. А нет ли других виновных? Вот русские со своими предателями определились, полицаев и власовцев осудили. Украинцы еще думают — кем считать воинов УПА — предателями или героями. А крымские татары определились со своими предателями — ведь они дали повод к депортации?

— Крымских татар выселили 18 мая, но до этого, семнадцатого, всех мужчин собрали и вывезли в так называемые трудовые лагеря. Я назову вам цифру: из этих лагерей выбирали потом вот этих коллаборационистов, кто был предателем, и осуждено их было 127 человек. Их вытянули из лагерей, им дали сроки, отправили на Урал, в Сибирь. Конечно, их имена до сих пор помнят.

После выселения татар, греков, болгар более трех тысяч человек, 2 882 человека, были осуждены за коллаборационизм, двадцати пяти национальностей, в том числе русских — 1917, украинцев 340, и так далее.

Ну, конечно, народ их считает виновными, но их давно уже в живых нет.

Здесь еще есть такой вопрос: кто шел против советской власти? Это люди обиженные — их родителей расстреляли, раскулачили.

В Советском Союзе было массовое предательство — разгромили четыре армии, 350 тысяч попало в плен в Крыму. Из них 180 тысяч ушло в русскую освободительную армию, в РОА.

— Насколько я знаю, вся РОА насчитывала 500 тысяч вояк. Для всего Союза, за который в войну воевало 34 миллиона наших граждан, это очень мало для такого большого народа.

— В Крыму в коллаборационистских батальонах татар было две тысячи в пяти батальонах по двести человек, а всего было 22 тысячи национальных подразделений — это были и азербайджанцы, и узбеки, попавшие в плен, то есть, там был полный интернационал. И стоит ли говорить сегодня: ай — ай — ай, какие татары… Научно доказано, что в каждом народе во время войны было не более семи процентов предателей — это было и у татар, и у русских, и у украинцев — у всех. Я был в Испании, там же фашисты дрались с коммунистами. И знаете, что сделал Франко, когда окончилась война? Он, не сам, конечно, вырыл огромную яму, бросил туда и фашистов, и коммунистов, поставил сверху очень красивый памятник и на нем написал: сынам Испании. Они все помирились — некому было говорить: вы такие, а вы — такие.

Честно говоря, меня поражают заголовки в газетах, вчера читаю: 18 мая пройдет спокойно. А когда оно проходило неспокойно?

— Но ведь и Верховный Совет Крыма громили, и прокуратуру, и на вокзале ОМОН били…

— Но ведь это было не 18 мая, этот день всегда проходил спокойно. А в Судаке, да, громили, и на вокзале тоже было. Потому что, понимаете, татар лучше не трогать. Мы очень мирные люди и сегодня наша задача — не искать друг в друге что-то, не говорить «мы» и «они». Вот если мы от этого избавимся, все будет хорошо.

— Но вы же против ассимиляции, какое уж тут «мы»…

— Мы против ассимиляции, потому что мы маленький народ и не хотим исчезнуть. Я вам скажу — за две последние переписи в Советском Союзе из списков исчезли 48 народов, это был позор на весь мир. Нет народа, нет его культуры, нет его истории. Мы здесь мирно почему-то никак не можем ужиться. А почему? Потому что есть определенные политические силы, которые дергают за ниточки и Мустафу, и шовинистов. Это выгодно Украине — противопоставить татар славянам. Это выгодно и другим силам, чтобы здесь как пороховая бочка была. А выгодно ли это нам с вами?

P. S.

Разговор у на нас получился достаточно откровенный, каждый высказал свою точку зрения, мы даже немного поспорили. Но это нам не помешало услышать друг друга. Может, если политики и простые крымчане научатся понимать чужие аргументы, у нас действительно что-то изменится к лучшему. Ведь совсем не обязательно кричать, для того, чтобы быть услышанным…

Ванда ЯЗВИЦКАЯ

(«Крымский телеграфЪ», №82(20), 21-27 мая 2010 г.)