«Татарские активисты отмечали в 2012 году 700-летие принятия в Золотой Орде ислама в качестве государственной религии», — вспоминает директор Института истории им. Марджани Рафаэль Хакимов.
В очередных фрагментах из своей новой работы — книги «Каково быть татарином?» — он обращается к историческим сюжетам многовековой давности.
Исламская революция Узбек-хана
Татарские активисты отмечали в 2012 году 700-летие принятия в Золотой Орде ислама в качестве государственной религии. На время правления Узбека приходится расцвет Золотой Орды, оно ознаменовалось строительством многочисленных монументальных культовых сооружений. Многие видят в этом позитивную роль ислама. Внешне все так, трудно отрицать успехи, но в те же годы были заложены проблемы, затормозившие развитие государственности и экономики. Виной тому был шариат.
Узбек-хану взойти на трон помогли хорезмийская мусульманская группировка и духовенство. Взамен он объявил ислам официальной религией. Ему на тот момент было 30 лет, о нем писали, что он «отличался умом, красивой внешностью и фигурой». Тогда многие мурзы отказались принять ислам, ссылаясь на традиции Чингизхана:
«Ты ожидай от нас покорности и повиновения, а какое тебе дело до нашей веры и нашего исповедания и каким образом мы покинем закон (тура) и устав (ясак) Чингис-хана и перейдем в веру арабов?» Узбек-хан казнил их, кое-кто бежал в Москву. Православных исламская революция не коснулась.
Подавив выступления знати, Узбек в течение почти 30 лет правил страной жестко, удерживая знать от бунтов. Несомненно, происламская политика Узбека имела, кроме идеологической направленности, еще одну цель — подорвать влияние кочевой аристократии.
Торговля и безопасные торговые пути во многом определяли рост экономики Золотой Орды. Торговля мусульман отличалась от европейской. Границы мусульманских государств были настолько изменчивы, что население должно было стараться устраивать свою культурную и экономическую жизнь независимо от этих перемен. В силу этой причины возникли торговые товарищества — уртаки, связанные между собой кредитными и другими обязательствами.
По выдаваемому уртаком в одном месте документу можно было получить деньги в другом городе, даже другого государства. Кроме того, институт купеческого компаньонства зачастую связывал ханов и купцов. Ханы, таким образом, входили в долю купеческих компаний, поэтому были лично заинтересованы в получении высоких доходов от торговли, в силу этого они старались развивать города как базы караванной торговли. Купеческие компании не раз ссужали представителей администрации деньгами, демонстрируя лояльность властям.
Ко времени правления Узбека появились развитые города, высокая профессиональная культура, наука, совершенная по тем временам финансовая система, развитое земледелие, средства коммуникации, сравнимые по масштабу с морскими путями Средиземноморья, значительные объемы торговых операций и т. д. За счет торговли с Ордой разбогатели Генуя и Венеция, имевшие свои кварталы (нечто вроде свободных экономических зон) по всему побережью Крыма и Причерноморья. Все это способствовало зарождению капиталистических отношений в Генуе и Венеции, но не в Золотой Орде.
Почему капитализм не появился в Орде при наличии всех предпосылок, вплоть до вексельного обращения и бумажных денег? Чего же не было в Орде из того, что появилось в Генуе и Венеции? Это — возможность получения займа. Кредит был необходимостью для земледельческих экономик, подверженных катастрофам и повторяющимся случайностям погоды. С ускорением денежной экономики, у которой никогда не хватало золотой или серебряной монеты для функционирования, стало неизбежным признание за «осуждаемым» ростовщичеством права действовать в открытую.
В Европе борьбу с ростовщическим заемом вела церковь со всей суровостью — не раскаявшегося ростовщика не допускали к причастию, и он не мог быть погребен в освященной земле. Схоластику преодолели, признав, что процент-де становился законным, когда для заимодавца возникал либо риск (damnum emergens), либо невозможность получить прибыль (lucrum cessans). В эпоху, когда экономическая жизнь стала стремительно развиваться, пытаться погоню за прибылью запретить схоластической болтовней было пустым делом. Экономический подъем во многом проистекал из большей легкости получения займа, а, следовательно, из большей дешевизны денег, что стало отличительным признаком капитализма.
Папа Римский под давлением экономических кругов разрешил открывать банки нехристианам, поэтому за дело взялись иудеи. В ряде стран юга, а позже севера Европы произошла трансформация ментальности, но многие страны как христианского, так и мусульманского мира находились под давлением канонического запрещения взимания процента.
Для Золотой Орды не были присущи те политические и идейные свободы, которые утвердились в Генуе и Венеции, а потому богословская мысль придерживалась жестких норм шариата, запрещавших взимание процента.
Останься Золотая Орда в рамках Великой Ясы Чингизхана, капитализм непременно пришел бы к нам уже в ХIV веке одновременно с Генуей и Венецией. Шариат на долгие годы стал тормозом трансформации татар в новые экономические и политические отношения. Так мы и застряли в Долгом Средневековье.
Великая замятня
При таком величии и мощи почему же Золотая Орда распалась? Нам важно знать не только взлеты государств, но также их падения.
Ученые называют разные причины. Самая невероятная — это борьба русских с татарами, чего не было в помине. Ивану III приписывают честь отделения от Орды, что не соответствует действительности. Он выступил против хана Большой Орды Ахмата как самозванца, но вовсе не воевал с Золотой Ордой и не расшатывал ее устои.
Василий Ключевский пишет: «Иван начал выступать более торжественной поступью и во внешних сношениях, особенно с тех пор, как само собою, без бою, при татарском же содействии, свалилось с плеч ордынское иго».
На самом деле русские княжества были гораздо лояльнее, нежели некоторые татарские беки, вроде Идегея или Мамая.
Другая версия распада Орды — это чума, которая опустошила многочисленные города, в силу чего прекратилась торговля. История, по словам знаменитого французского историка Жак Ле Гоффа, делится на время до чумы и после, на время процветания и время кризиса, время уверенности и время сомнений.
Еще одна причина ослабления Орды — нашествие Тамерлана, который превратил поволжские города в руины. Конечно, если бы Орда не была уже ослаблена, она не сдалась бы на милость Тамерлана. В Орде уже шли политические разборки, и у Тамерлана появились свои сторонники среди золотоордынской элиты. Одним из них был Идегей. Он антигерой эпохи «Великой замятни» (Смуты).
Старые порядки подтачивались задолго до Идегея. Законы Чингизхана во многом определили успехи Монгольской империи, но со временем в разных частях Евразии они подвергались корректировке в соответствии с особенностями страны. Это коснулось не только Китая, Персии или Центральной Азии, но и Золотой Орды.
Государственное устройство Улуса Джучи чем дальше, тем больше отходило от характера степных империй. Оседлая цивилизация стала доминирующей. Волга и другие реки начали играть не меньшую роль, чем караванные пути азиатской части или Крыма. Причем значительная доля пшеницы в экспорте неуклонно усиливала роль земледельческой культуры. Урбанизация вела к росту ремесленников, торговцев. Менялись ценности и нормы поведения.
Роль степных улусов, прежде всего Ногайской Орды, кочевых узбеков, а затем и казахов, всегда была значительной в Золотой Орде, но кочевая цивилизация неумолимо уходила в прошлое. Не только шариат занял место нравственного кодекса Чингизхана, но и доблесть степных воинов оказалась во многом забытой. Эпоха «рыцарства» багатуров заканчивалась.
Все это имело далеко идущие последствия — на политической арене столкнулись интересы талантливых полководцев и политических лидеров с наследственным правом чингизидов. Среди наиболее ярких личностей мы видим Ногая, Мамая, Идегея, практически расставлявших по своему усмотрению ханов, но не имевших права на престол.
Ногай хитростью посадил ханом Тохту и отдал дочь свою за него. Он вел иностранные дела, поддерживая отношения с мамлюками Египта и Византией, женился на дочери Мануэля VIII Палеолога.
Еще более заметной фигурой был Мамай, который в русских летописях появляется в связи с заговором против Тимур-Хаджи в 1361 году, хотя много раньше Ибн-Халдун называет его «одним из старших эмиров Бердибека».
Мамай был талантливым полководцем и опытным политическим интриганом. Его возвышению способствовала женитьба на дочери хана Бердибека и он, таким образом, стал ханским зятем (гургеном) и вместе с тем получил большие права, кроме одного — права на трон. Он жаждал трона настолько, что даже начал чеканить монету с титулом «Мамай — царь правосудный» и также, как Ногай или Идегей, правил через своих ставленников — чингизидов.
Об Идегее говорили, что «султаны при нем носили только имя, но не имели никакого значения». Все три выдающиеся личности были представителями Великой Степи. Именно там сохранялась доблесть воинов и политических мужей. Государственная система не могла выработать механизма естественной инкорпорации амбициозных лидеров в структуру верховной власти, а потому раздиралась противоречием между династическим принципом, выдвигавшим слабых ханов и реальной властью эмиров, беклерибеков, беков.
Одновременно внутри клана чингизидов, которых становилось с каждым годом все больше и больше, разгорались трения в связи с претензиями на власть. Нужны были политические реформы. Их требовала торговля и финансовая система, развитая культура. Золотая Орда вплотную подошла к этапу политических преобразований, но метаморфозы не произошло. Орда вступила в стадию застоя, а затем и Смуты.
Идегей — жертва обстоятельств. Почему народ воспринимает его как эпического героя? В дастане «Идегей» нет обычного восхваления главного героя. Напротив, слышно явное осуждение:
Ты, Идегей, — свет моих глаз,
Почему же в богатый Сарай,
Почему же к вратам дворца,
Ты привел Тимира-Хромца,
Чтобы он разрушил наш край?
Идегей стал жертвой обстоятельств, т.е. принципа престолонаследия, который уже не обеспечивал благополучия страны. Бунтарь Идегей стал жертвой обстоятельств, но не символом трансформации общественных отношений. Он всего лишь герой бунта, но не новых представлений в организации государства и общества. Золотая Орда ослабла и перешла в стадию полураспада.
Относительная самостоятельность регионов Орды постепенно приводит к складыванию обособленных этнических групп татар. Ногайцы получают самоназвание по имени бека Ногая. Фанатичные мусульмане Золотой Орды в ХIV веке приняли новое имя — «узбеки» — в честь хана Узбека. В некоторых источниках Улус Джучи в ХIV веке называли «Узбеково государство», «Узбекский улус», «Узбекистан».
В Средней Азии под узбеками имели в виду кочевников восточного «Дешт-и-Кипчака» во главе с шейбанидами. Это территория Западной Сибири (Сибирское ханство).
Исфахани об этом в начале ХVI веке писал следующее: «Три племени относят к узбекам, кои суть славнейшие во владениях Чингиз-хана. Ныне одно [из них] — шибаниты… Второе племя — казахи, которые славны во всем мире силою и неустрашимостью, и третье племя — мангыты [ногайцы]…»
В узбекском союзе еще при жизни Абуль-хайра стало складываться ядро будущих казахов, ушедших в степь. Порой в исторических летописях их называют узбеки-казахи.
Лишь в XVI веке внук Абуль-хайра Шейбани-хан покорил государство тимуридов, захватив Самарканд, Бухару и распространил имя «узбек» на среднеазиатских тюрок. Тогда и начинают складываться различия между татарами, узбеками и казахами.
Оставшихся в Сибири татар со временем стали называть «сибирские татары»…
Рафаэль Хакимов
Источник: https://www.business-gazeta.ru