На фронтах энергетических войн произошло крайне досадное для западных оппонентов России событие. Ведущие компании намерены списать со своих балансов примерно половину объемов уже доказанных запасов сланцевой нефти. Причина — низкие мировые цены на нефть как следствие сознательной игры на понижение, начатой одним из главных союзников США на Ближнем Востоке — Саудовской Аравией.
Порядка 5,4 млрд баррелей нефти будут заморожены, и их добыча сможет начаться самое раннее через полтора-два десятилетия. Это ведет к стагнации американской сланцевой индустрии, убыткам и разорению ряда компаний, особенно мелких и средних, а также к необходимости для Вашингтона и его союзников переосмыслить свои приоритеты в энергетической сфере и в политике.
Начиная с 2008 года, когда в США началась широко разрекламированная «сланцевая революция», американские компании заявили об обнаружении соответствующих запасов нефти и газоконденсатных жидкостей общим объемом в 9,7 млрд баррелей. Эти объемы, представляющие собой разведанные, но не освоенные месторождения, были зафиксированы на балансах энергетических компаний, что позволяло им получать правительственные займы и кредиты и в целом проводить успешные операции на финансовых рынках. По сведениям, собранным экспертами Bloomberg, наличие на балансах компаний почти 10 млрд баррелей нефти позволило сланцевой отрасли, начиная с 2008 года, привлечь в совокупности свыше 230 млрд долларов в виде облигаций, займов и инвестиций. Это в свою очередь привело к беспрецедентному росту нефтедобычи в США, достигшей полувекового максимума.
Сыграла свою роль и хитрость, на которую пошли крупнейшие американские энергетические компании, работающие со сланцевыми энергоносителями, в частности Devon Energy и Chesapeake Energy. С началом «сланцевой революции» они обратились во всемогущую Комиссию США по ценным бумагам и биржам (SEC) с просьбой смягчить критерии термина «доказанные запасы» энергоресурсов. До 2008 года таковыми считались запасы со скважин, которые «близки к введению в эксплуатацию». Однако аппетиты сланцевых компаний и их активная лоббистская политика привели к тому, что SEC согласилась считать «доказанными запасами» те объемы, которые теоретически могут быть извлечены «без убытков для компании». В итоге доля подобных запасов на балансах американских компаний резко выросла, достигнув к настоящему времени 43% от всех запасов 44 ведущих компаний (в 2008 году это показатель составлял 26%).
Однако здесь имеется еще один нюанс. Согласно нормам SEC, разведанные, но неосвоенные запасы энергоресурсов могут находиться на балансах компаний и использоваться в качестве основания для привлечения займов, кредитов и инвестиций лишь в том случае, если их разработка начнется в течение ближайших пяти лет. И вот теперь в условиях снижения мировых цен на нефть американские компании оказались неспособными соблюдать данный критерий.
Как результат, мир в ближайшие несколько лет может оказаться свидетелем заката «сланцевой революции» и стремительного сжатия «сланцевого пузыря». Это ударит в том числе по тем европейским странам, политикам и компаниям, которые сделали ставку на замену российских энергоресурсов американскими.
Неудивительно, что европейцы склоняются к более активному участию именно в российских энергопроектах. С прицелом на подключение к газопроводу «Турецкий поток» Словакия, Болгария, Венгрия и Румыния уже обсудили вопрос о сооружении газопровода Eastring, который в перспективе может быть использован как элемент новой системы снабжения Европы российским газом. Инициатором данного проекта выступила словацкая газотранспортная компания Eustream. «Мы предлагаем решение, которое позволит в сравнительно короткий срок связать западные рынки с юго-востоком Европы, новыми источниками газа. Страны Балкан, таким образом, смогут получить альтернативные маршруты поставок газа, а Центральная и Западная Европа получит доступ к ресурсам Каспийского региона, акваториям Черного и Средиземного морей и потенциальному газовому хабу в Турции», — заявил директор компании Eustream по вопросам зарубежных проектов, бывший премьер-министр Чехии Мирек Тополанек.
Дальнейшее развитие ситуации будет зависеть от позиции европейских стран-потребителей, а также от Турции, которая может занять центральное место в распределении энергопотоков. Это побуждает Вашингтон искать слабые звенья в данной энергетической инфраструктуре с тем, чтобы попытаться сорвать проект «Турецкий поток» чужими руками, не вступая в прямой конфликт со своим турецким союзником.
Играя на дестабилизации обстановки в Македонии, через которую должен пройти российский газопровод, США одновременно усиливают давление на Грецию. Глава Бюро энергетических ресурсов в Госдепартаменте США Амос Хохштейн, находясь с визитом в Афинах, прямо потребовал от греческого правительства отказаться от участия в проекте «Турецкий поток». В качестве аргумента он не нашел ничего лучшего, как заявить, что данный проект не учитывает финансовых потребностей Греции и не придаёт стране инвестиционную привлекательность, хотя именно энергопроекты традиционно наиболее выгодны с точки зрения получения прибыли, создания новых рабочих мест и поступления доходов от транзитных платежей. А Греции это сегодня нужно, как никогда.
Ведущие турецкие СМИ единодушны: давление Вашингтона на Афины показывает, что администрация США пытается во что бы то ни стало сорвать поставки в Европу российского газа. Вашингтон предпочёл бы любые иные пути транспортировки, в том числе Трансанатолийский газопровод (TANAP), столкнувшийся с острейшим дефицитом ресурсной базы еще на предварительной стадии своей разработки. При этом, по мнению турецких изданий, особое раздражение в США вызывает намерение России переориентировать свои экспортные энергопотоки в обход Украины, что автоматически лишит Киев выгодной ему (и Вашингтону) роли «регулятора» отношений Москвы и Брюсселя.
«Турецкий поток» имеет высокие шансы на воплощение в жизнь», — уверено большинство турецких экспертов. Что же касается TANAP, то рассматривать его в качестве серьезной альтернативы «Турецкому потоку» по меньшей мере опрометчиво. После ввода в действие российско-турецкого газопровода «российский газ окажется на самом пороге» Европы и по сути устранит острую необходимость в альтернативных проектах, отмечает газета Dünya, считающая, что в перспективе проект «Турецкий поток» может объединить своей инфраструктурой огромный ближневосточный регион. Газета пишет, что проектируемый газораспределительный центр на турецко-греческой границе будет представлять собой «узел, к которому рано или поздно придется присоединиться иранскому, иракскому, израильскому и кипрскому газу»…
Стремясь к глобальной победе в энергетических войнах, США усиливают давление на Турцию. Цель давления — заставить турецкие власти отказаться от сотрудничества с Россией и изменить политический курс по указаниям евроатлантического лобби. Столкновение интересов Вашингтона и Анкары не ограничивается энергетикой. США и НАТО ставят под сомнение само право президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана и премьер-министра Ахмета Давутоглу проводить самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику. Запад с нарастающим раздражением следит за попытками турецких властей играть на Ближнем и Среднем Востоке самостоятельную роль в духе традиций неоосманизма.
Предстоящие в Турции 7 июня парламентские выборы стали для западных СМИ, экспертов и политиков сигналом к ужесточению нападок на Эрдогана и его единомышленников. Критика строится по модели подготовки «цветных революций», и, хотя прямые требования смены власти в Турции пока не звучат, вектор пропагандистской кампании именно таков. 22 мая The New York Times в редакционной статье «Темные тучи над Турцией» подвергла президента и правительство Турции беспрецедентно жёсткой критике. Газета обвинила Эрдогана в преследовании политических оппонентов и журналистов, в «закручивании гаек» в обществе, в «политических репрессиях», в создании «атмосферы мрака» в стране. The New York Times прямо призвала Барака Обаму и западных лидеров изменить такое положение вещей. [1]
Нечто подобное в смысле враждебной по отношению к Турции риторики отчасти имело место летом 2013 года, когда правительство применило силу против протестующих в Стамбуле. Например, журнал The American Interest обвинил тогда турецкие власти и лично Эрдогана в стремлении ввести в стране «режим султаната». [2] При этом кампания против Эрдогана разворачивалась по мере того, как он предпринимал шаги по укреплению роли Турции в Шанхайской организации сотрудничества и сближению с Россией. Итогом той кампании стало подтвержденное в конце 2013 года лидерами Евросоюза решение приостановить переговоры о вступлении Турции в ЕС.
Однако в восприятии турецкого общества эффект от нападок на Эрдогана и его Партию справедливости и развития (ПСР) оказался противоположным тому, на который рассчитывали Вашингтон и Брюссель. Сначала партия триумфально выиграла муниципальные выборы, а затем Реджеп Тайип Эрдоган летом 2014 года легко одержал победу на президентских выборах. Это позволило ему сделать премьером своего единомышленника и главного идеолога неоосманизма, бывшего министра иностранных дел Ахмета Давутоглу. Одно из ведущих турецких изданий газета Yeni Safak тогда писала: «Сколько бы это ни отрицалось Соединенными Штатами, сегодня в мире идет борьба за контроль над энергоресурсами и за гегемонию подобно тому, что происходило в XVIII веке… Турция, как и любой другой игрок, не хочет, чтобы ее принесли в жертву географическому детерминизму». [3]
Сегодня мы наблюдаем новое обострение старой геополитической игры, на которую Турцию обрекает её географическое положение на стыке континентов. Анкара сделала шаг, который видится Вашингтону гораздо более опасным и вызывающим, нежели разгон демонстрантов на площади Таксим или даже взаимодействие с Ираном: договорилась с Россией о реализации проекта «Турецкий поток».
Сейчас американцы ставят на максимальное ослабление внутренних и международных позиций Партии справедливости и развития. Однако предвыборный расклад в Турции — в пользу Эрдогана и его единомышленников. Последние опросы общественного мнения отдают ПСР во главе с премьером Давутоглу 44% голосов против 25% у их главных оппонентов из Народно-республиканской партии (НРП) Кемаля Кылычдароглу. [4] Это говорит о неизменном соотношении сил со времени муниципальных выборов весной 2014 года, когда ПСР получила по стране примерно 45% голосов, в то время как её противники из НРП порядка 28%.
Можно ожидать, что после 7 июня и обнародования результатов выборов будет предпринята попытка дестабилизации обстановки в Турции под лозунгами непризнания итогов голосования — по модели Югославия-2000 и Украина-2004, но с применением новейших информационных технологий.
Правда, для реализации такого сценария понадобится предложить турецкому обществу хоть какую-то программу, но в условиях кризиса в отношениях Брюсселя и Анкары, общей нестабильности на Ближнем Востоке и противоречий в сфере энергетики между США и Турцией это просто невозможно. Против вдохновителей «цветной революции» в Турции играют и объективные закономерности политического развития. Как писал в 1960-х годах один из ведущих американских социологов Джеймс Дэвис, революции происходят не в период наиболее острых кризисов и не во время устойчивого роста, а в ситуации, когда «период подъема», внушавший людям надежду, сменяется «резким упадком». [5] Сегодня в Турции этого нет, что значительно сокращает возможности управления социальным протестом с помощью технологий «цветных революций». [6] Кроме того, как пишет агентство Bloomberg, «у Запада есть привычка прекращать свою поддержку реформаторам вскоре после смены режима. В результате страны снова начинают сползать в болото коррупции. Это произошло на Украине после 2005 года, а в последние годы — в Грузии». [7] В Турции это понимают.
Эрдоган пока сохраняет спокойствие, но критику в своей адрес из-за океана без ответа не оставляет. Статью в The New York Times он назвал «вмешательством во внутренние дела Турции», «нарушением границ свободы слова» и выходом за «рамки дозволенного». Выступая на симпозиуме «Примеры стран с президентской системой правления и основная динамика президентской системы с точки зрения Турции», турецкий президент задал американским журналистам вопрос: а смогли бы они «сделать то же самое в отношении американского руководства?». [8] Ответ понятен. И так же понятно, что противоречия между Вашингтоном и Анкарой продолжат углубляться.
Петр Искендеров
[1] The New York Times, 22.05.2015.
[2] the-american-interest.com
[3] yenisafak.com.tr
[4] kanalahaber.com
[5] Davies J. Toward a Theory of Revolution // American Sociological Review. Vol.27. 1962. P.5.
[6] Шульц Э. Управление социальным протестом как технология и содержание «Арабской весны» // Международный процессы. 2015. Январь-март. С.89.
[7] inosmi.ru
[8] eadaily.com
Источник: http://www.fondsk.ru/