Лейтмотив, объединяющий между собой события в Турции и Бразилии и их — с арабской весной 2011 года и неутихающими протестами в Китае, — это появление нового глобального среднего класса, — пишет в статье для The Wall Street Journal известный политолог, философ и экономист Фрэнсис Фукуяма.
— Современный средний класс повсюду, где он возник, вызывает политическое брожение, но лишь изредка ему удается самостоятельно осуществить устойчивые политические перемены. Ничто из того, что мы в последнее время наблюдаем на улицах Стамбула и Рио-де-Жанейро, не дает оснований думать, что эти случаи станут исключением.
Протестует прежде всего «технически подкованная» молодежь с «уровнем достатка и образования выше среднего», которая чувствует себя «отлученной от правящей политической элиты», полагает Фукуяма.
Экономисты и бизнес-аналитики называют средним классом совокупность людей с определенным уровнем дохода, продолжает Фукуяма. «Корпорации исходят слюной при мысли о приросте среднего класса, поскольку он представляет собой огромный резерв новых клиентов». (По прогнозу Института ЕС по исследованиям в области безопасности, к 2030 году численность этого слоя достигнет 4,9 млрд человек.)
Но автору статьи «куда более значимыми для прогнозирования политического поведения» кажутся другие критерии — «образование, род занятий и владение активами». Он ссылается на «ряд межнациональных исследований», согласно которым «более высокий уровень образования коррелирует с повышением ценности демократии, личной свободы и терпимости к иному образу жизни в представлениях людей». Помимо безопасности таких людей начинает интересовать свобода выбора.
«Семьи, владеющие долговечными активами, такими как дом или квартира, гораздо больше интересуются политикой, поскольку все это вещи, которые правительство может у них забрать. Поскольку средний класс — это, как правило, тот слой, который платит налоги, у его представителей имеется прямая заинтересованность в том, чтобы правительства были подотчетными. Что самое важное, новых представителей среднего класса с большей вероятностью подстегнет к активным действиям то, что покойный политолог Самюэл Хантингтон называл «Разрывом», то есть неспособность общества удовлетворить их быстро растущие чаяния экономического и социального прогресса… Эта динамика была налицо в ходе «арабской весны».
«Все эти явления не новы, — напоминает Фукуяма. — Французская, большевистская и китайская революции — все они прошли под началом недовольных представителей среднего класса, пусть на их дальнейшее развитие и оказывали влияние крестьяне, рабочие и беднота. Практически весь европейский континент был охвачен революционным движением в эпоху «весны народов» 1848 года, и это прямой результат роста европейского среднего класса в предшествующие десятилетия».
«Во главе протестов, восстаний и — время от времени — революций, как правило, стоят новые представители среднего класса, но… их движения редко приводят к стойким политическим переменам, если им не удается сформировать коалицию с другими частями общества.
Так, юные участники митингов в Тунисе и на площади Тахрир в Египте, добившись свержения соответствующих диктаторов, не смогли развить успех и организовать политические партии, которые смогли бы побороться за власть на общенациональных выборах…
Та же судьба, вероятно, ждет и протестующих в Турции… Эта [социальная] группа не просто сталкивается с жесткими репрессиями со стороны премьер-министра с авторитарными инстинктами. У нее такие же сложности в налаживании связей с другими классами общества, какие стали бичом схожих движений в России, на Украине и в других странах».
В Бразилии, по мнению философа, ситуация совершенно иная: «Там участникам митингов не грозят суровые гонения со стороны администрации президента Русеф. Их непростая задача состоит в том, чтобы в долгосрочной перспективе не поддаться кооптации со стороны укрепившихся на своих местах в системе коррумпированных должностных лиц…
Экономический рост, который мы в последнее время наблюдаем в Бразилии, привел к формированию иного, более предприимчивого среднего класса, укорененного в частном секторе. Но эта группа может преследовать свои экономические интересы в любом из двух направлений. С одной стороны, предприимчивое меньшинство может послужить базисом для формирования коалиции среднего класса, целью которой станет реформирование политической системы Бразилии как таковой…
Другая возможность состоит в том, что представители городского среднего класса растратят свою энергию на пустые споры о притеснении каких-нибудь самопровозглашенных меньшинств или их поодиночке выкупит система».
«Новый средний класс — это вызов не только для авторитарных режимов и тех стран, в которых демократический образ правления установился недавно, — предостерегает автор. — Государствам с устоявшейся демократией тоже не следует полагать, что они могут почивать на лаврах просто потому, что они проводят выборы, а их лидеры имеют неплохой рейтинг.
Вооруженный технологиями средний класс предъявит свои высокие требования к политикам повсеместно…
Государственным деятелям в США и Европе не следует самодовольно поглядывать, как развиваются события на улицах Стамбула и Сан-Пауло. Было бы грубой ошибкой думать, что «здесь такое произойти не может».
Фрэнсис Фукуяма,
Источник: The Wall Street Journal