Чем страны, подписавшие ассоциацию с ЕС, отличаются от «неподписантов»? И почему, споря о последствиях разрыва производственной кооперации Украины с РФ, ни Москва, ни Киев, ни Брюссель не говорят о деталях?
Молдавия и Грузия парафировали соглашения об ассоциации с Евросоюзом в Вильнюсе. Остальные участники программы «Восточное партнерство» — Белоруссия, Армения, Азербайджан и Украина — воздержались.
Президент Европарламента Мартин Шульц разочарован поведением последних. Нет, он их не винит. Все же знают, кто виноват. «Мы должны заявить четко и громко, что давление России против наших соседей просто неприемлемо».
Оставим Белоруссию, она единственная из стран Восточного партнерства уже состоит в Таможенном союзе. А это, как мы помним из разъяснений Брюсселя, с ассоциацией (и, главное, с Зоной свободной торговли ЕС) «несовместимо».
Но разве не давила Россия на Молдову и Грузию? Давила. Тогда почему они вступили в ассоциацию и ЗСТ, а Украина, Армения и Азербайджан — отказались?
Что делает похожими Грузию с Молдовой и отличает их от трех не решившихся республик? Высокая доля вин во внешней торговле? Выпили для решительности фетяску-саперави, и вступили?
Разумеется, нет. Они не смелее, не умнее, не дальновиднее, и «европейскости» в них вряд ли больше. Но за спиной у Грузии и Молдовы, в отличие от других кандидатов — войны. Причем войны, в которых обе они потеряли значимые территории. В бывшей советской Молдавии с Евросоюзом ассоциировался только сельский правый берег Днестра, вся промышленность осталась в пророссийском Приднестровье. Грузия, как аквалангист, отпиливший застрявшую ногу ради всплытия, оставила по пути в ЕС Абхазию и Южную Осетию.
В общем, и Кишинев, и Тбилиси отличаются от остальных east partners, тем, что евроинтегрируются по частям.
Но ведь у Армении за спиной тоже война. И у Азербайджана — она же, с армянами. Азербайджанцы в ней, кстати, тоже потеряли часть своей советской территории — Нагорный Карабах. Война эта была более жестокой и долгой, чем в Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии. Так почему Баку и Ереван не последовали молдово-грузинскому примеру?
Разная степень давления Москвы? Да полно: на перечисление одних санкций Онищенко против Молдовы места не хватит. Принципиальная, ключевая разница между «подписантами» и «неподписантами» Вильнюса — в том, что азербайджанцы, и уж, тем более, армяне, не воевали с русскими. Они воевали друг с другом — но не с русскими, и не с Россией. Утраченный 20 лет назад азербайджанцами Карабах, в отличие от ПМР, Южной Осетии (и, с некоторыми оговорками, Абхазии) не рвался и не рвется в состав РФ.
Тут переплелось много факторов. И опыт войны с русскими как таковой (легче порвать остатки советско-имперской пуповины). И Румыния под боком у Молдовы (у Азербайджана, правда, такая же история с Турцией, но последняя — не член ЕС и вряд ли им станет). И импульсивность грузин, привыкших действовать, а потом думать. И по-кавказски неприкрытое преклонение перед сильнейшим (когда-то, под персидским ножом, князья в Сакартвело сочли таковой Москву, теперь — Вашингтон). И недавний по историческим меркам пакт Молотова-Риббентропа, юридическое отречение Молдовы от которого мы наблюдали сегодня в Вильнюсе.
Однако главное все-таки — наличие территорий, по разным причинам тяготеющих к России. Все сложно, но, в конечном счете, просто: готов ли ты, пионер, ощутить себя в Европе одной ногой? В буквальном смысле этого слова?
И тут мы снова возвращаемся к Украине.
Жизнь в бывшем СССР подтверждает правоту Тэтчер: общества не существует. Историю творят не массы, а элиты. Иначе говоря, подпиши Янукович ЗСТ с ЕС и введи Путин таможенную блокаду Украины, безработные из Харькова, Днепропетровска и других промышленных городов не свергли бы президента Украины. И страну бы по Днепру не разделили. Не потому, что им бы «Беркут» помешал, или боевики «Свободы». Нет, они бы просто не пытались. Вспомните, никто даже не пикнул, когда в 1991 распускали Советский Союз. И события, которые за этим последовали, массы тоже откровенно проспали. Убежден, что население восточной Украины точно так же молчаливо примет и ее разорение. Скорее всего, эти сотни тысяч работяг тихо умрут.
Но значит ли все это, что восток Украины лишен субъектов политики? Нет, почти вся украинская олигархия вышла оттуда. Являются ли такими субъектами собственники машиностроительных производств? Без сомнения. В какой мере? Наверное, это соотвествует значимости машиностроительной кооперации Украины с РФ для Киева. Однако, пытаясь оценить ее масштабы, мы вступаем в зону очень странного молчания.
Последние несколько месяцев, когда в Москве, наконец, осознали высокий риск ухода Украины, Кремль заговорил о том, как эта кооперация важна и сколь непремлемым будет ущерб от российской блокады. Об этом вещал сначала Глазьев. Потом Путин. Потом Медведев. Потом, смягчившись, опять Глазьев. Затем откликнулись чиновники в Брюсселе: мол, Зона свободной торговли с ЕС не отменяет договоров с РФ. А если отменяет — ничего, исторический шанс для Украины ценнее.
Вот только за все эти месяцы ни в Киеве, ни в Москве, ни в Брюсселе никто не дал развернутой картины: а что это конкретно за производственные связи? В чем и насколько сохранилась технологическая взаимозависимость? Насколько именно эти связи сегодня глубоки, где и почему они безальтернативны?
Я занимаюсь постсоветским пространством, и Украиной в частности, 20 лет. Долго жил на Украине и, в общем, представляю, о чем речь. Так вот. Пропуская через себя гигабайты информации, так или иначе связанной с этой темой, я не вижу развернутой картины ни у одного из комментаторов. Попытки собрать ее по статистике безуспешны (понятие «промпроизводство» у нас включает сырье, а оборонка в госстат почти не попадает). Близкие к теме политологи, в лучшем случае, манипулируют теми же абстрактными макроэкономическими величинами, что и политики: проценты «экономического роста», общая прибыль и т.п.
Возможно, мы, журналисты, не приложили максимум усилий для расследования. Но почему до сих пор картину этой кооперации не развернули перед шокированной публикой господа Глазьев и Путин? Если она и правда так глубока — явите ее миру, и пыл наивных романтиков угаснет. Но нет, слышны одни намеки да угрозы общего характера.
Военная тайна? Бросьте: Ющенко сдал американцам все, что было можно, и с тех пор — при наших темпах технического прогресса и общем курсе Москвы на свертывание кооперации после «Оранжевой революции» — вряд ли у россиян с украинцами появились новые общие секреты.
Тот же вопрос — к Евросоюзу и Украине. И в Брюсселе, и в Киеве наверняка есть соотвествующие выкладки. Покажите их нам хоть вы. Пусть сторонники евроинтеграции увидят, что не так страшен черт, как его малюет Путин. Но и там молчат. Почему?
Возможно, производственные связи Украины с РФ и правда критически значимы. Для Европы обнародовать их масштаб сегодня — значит снизить убедительность своих аргументов. А элиты России с Украиной боятся «палить» серые схемы. Мы видели их на примере скандалов вокруг «ЕЭСУ» и «РосУкрЭнерго». И вряд ли мы ошибемся, преположив, что производственные связи Киева и Москвы, как и энергетические — это тень, офшор, распилы и откаты. Если таков язык олигархий внутри Украины и РФ, то почему они не должны говорить на нем между собой?
О реальных масштабах этих схем можно судить лишь косвенно, по требованию Януковича к ЕС выплатить Украине компенсацию $160 млрд. Кстати, никто в Евросоюзе пока не оспорил экономическую обоснованность этой суммы. Отказ платить озвучивался, сомнения в целевом использовании подобной компенсации Киевом — тоже. Но не сами основания.
Возможно, для хозяев украинского машиностроения их хватило, чтобы воспротивиться Вильнюсу. И, возможно, у них хватило на это сил.
Виктор Ядуха
Источник: http://www.rosbalt.ru