В эпоху холодной войны Турция считалась проводником интересов Запада в регионе. После развала СССР и исчезновения «железного занавеса» Турция несколько пересмотрела свою роль в регионе Ближнего Востока и Закавказья, постепенно переходя на позиции независимого игрока.
Специалист по Турции, эксперт Российского института стратегических исследований (РИСИ) Евгений Бахревский считает, что во внутренней политике этой страны происходят тектонические сдвиги.
По мнению эксперта, эти процессы обязательно скажутся на ее внешней политике.
О том, какие новые идеологические направления появляются в верхних эшелонах власти Турции, как там пытаются реализовать их во внутренней и внешней политике, Бахревский рассказал в интервью ИА REGNUM.
— Говоря об идеологических компонентах политики современной Турции, вами было отмечено, что во внешней и внутренней политике этой страны происходят масштабные идеологические сдвиги. О каких изменениях, в частности, идет речь, как они могут влиять на внешнюю и внутреннюю политику Турции на практике?
— Во внешней политике руководство Турции придерживается идеологии неоосманизма, хотя на официальном уровне наличие такой идеологической подпитки отрицается. Несмотря на это, во внешней политике пока мы видим провалы. Принцип «ноль проблем с соседями» сталкивается с препятствиями в реализации, мы видим это на примерах Армении, Израиля, Сирии и Египта. Кемализм уходит на второй план, на поверхности оказывается имперская идеологическая модель. В этом плане внутри Турции происходят тектонические сдвиги.
Турецкое руководство по логике имперской модели управления начинает постепенно признавать проживающие в стране национальные меньшинства, демонстрировать, что учитывает их права, восстанавливает христианские храмы, историко-культурные памятники и пр. В целом Турция подходит к очень опасной грани, поскольку отказывается от всего того, что было унаследовано от кемализма.
Дальнейшие действия покрыты мраком неизвестности. Если все это сработает, Турция действительно очень сильно усилится в масштабах всего региона, что качественно изменит ареал ее влияния. Но если в новом проекте что-то не получится, это чревато крахом государственности.
Они сейчас признают национальности — греков, армян, черкесов и пр. Руководство Турции уже не твердит о том, что все граждане Турции — турки. Мы свидетели коренных изменений этнической политики турецких властей. Отменяется придуманная Ататюрком ежедневная клятва детей в школах — «мы гордимся тем, что мы турки». Это в высшей степени символический знак. Переименование некоторых городов, возвращение им старых курдских названий — из той же серии. Другое дело, что эти действия не могут просто так завершиться, это цепочка, предполагающая наличие все большего числа звеньев.
— Почему Турция движется в этом направлении? Это же путь к порождению национальных чувств в этнической мозаике Турции, где, по большому счету, этническая идентичность превалирует над гражданской.
— Нынешняя Турция желает таким образом показать, что не боится этих вопросов. Раньше они опасались возникновения таких явлений, как сепаратизм и национализм. Собственно, современная Турция была основана на развалинах Османской империи, которая развалилась по национальному принципу. Развалились сначала (конечно, не без помощи извне) Балканские владения, активно сработал сращенный с Британией арабский национализм и пр.
Имперская модель османизма (идея, согласно которой представители всех национальностей, прежде всего, являются османами) не сработала, ей на смену пришел панисламизм. Он тоже не дал желаемого эффекта, поскольку, несмотря на поддержку афганских или индийских (на том момент) мусульман, Турция получила удар в спину от арабов, которые, конечно, хоть и мусульмане, но отнюдь не собирались жить с турками в одном государстве. В этом плане процесс формирования новой имперской идеологии в Турции сейчас достаточно интересен.
— Внешняя политика страны часто определяется комплексом внутриполитических факторов. Как могут радикальные изменения на турецкой внутриполитической арене, относящиеся к этническим меньшинствам, повлиять на внешнюю политику Турции в регионе?
— Во внешней политике пока можно говорить о сплошных неудачах Турции. Анкара начала позиционировать себя в качестве силы, вносящей мир и спокойствие весь регион, являющейся посредником в сложных региональных вопросах. Было также несколько случаев, когда на Балканах сербы согласились поддерживать какие-то контакты с мусульманами посредством Турции.
Ту же самую роль Турция собиралась играть во всем регионе — от арабского мира до Кавказа. Именно поэтому премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган активно работал с арабским миром, метил себя в посредники по палестинскому вопросу. Но начались революционные процессы в арабском мире, и планы Турции провалились.
В той же Ливии Анкара попыталась стать посредником и вести переговоры с Каддафи и его соперниками, однако Запад быстро перешел на жесткий военный сценарий. Кстати, Каддафи считал себя потомком Османа, и, стало быть, он тоже был готов работать по этому сценарию, но ничего не получилось.
Турция попробовала свои силы в Египте. После того как она рассорилась с Израилем из-за инцидента с «Мави Мармара», популярность Эрдогана в Египте зашкаливала. Он там был просто фигурой номер один. После всей этой перипетии с «Братьями мусульманами» и свержением Мухаммеда Мурси по египетскому вопросу Турция оказалась в изоляции. Поддерживающая Мурси Анкара оказалась одна против всего мира.
— А что насчет Сирии?
— Сирия — самая большая проблема Турции. Анкара вела переговоры как с Башаром Асадом, так и с его противниками, пыталась установить какой-то баланс, но контакты на высшем уровне очень резко оборвались. По моему мнению, видимо, между руководством Сирии и турецкими властями произошло что-то личное. Заявление Эрдогана о том, что Сирия не заграница, и проблемы Сирии — внутренние проблемы Турции, свидетельствуют о посягательстве на суверенитет государства. Можно предположить, что на очередных переговорах состоялся жесткий разговор. В результате Турция отказалась от посреднической деятельности, начала активно выступать против Асада. Затем выяснилось, что это ни к чему не приводит, у них ничего не получается.
— Одним из важных направлений внешней политики Турции является Закавказье. Здесь располагается союзник Турции Азербайджан, эти страны руководствуются принципом «один народ — два государства». У Турции достаточно близкие отношения с Грузией, по территории которой реализовываются коммуникационные проекты, соединяющие Азербайджан с Турцией. С Арменией была предпринята попытка урегулировать отношения, но Турция отложила вопрос в долгий ящик. Кроме того в регионе переплетаются интересы Запада и России.
Какие новые очертания может обрести политика Турции в Закавказье, если говорить в целом?
— Процессы внутри Турции повлияют и на закавказский вектор ее внешней политики. У Анкары есть все возможности для продвижения своей политики в Закавказье. Она продолжит заниматься регионом. Более того, интересы Турции в регионе по многим аспектам не совпадают с теми же интересами Запада. Турция пытается продвигать здесь собственные проекты и интересы, выступая как независимая региональная держава.
В соседних странах она пытается вести собственную политику, что было продемонстрировано во время иракской кампании. Анкара отказала НАТО в использовании своей территории для высадки американских войск в Ирак. Это было потрясением для США. Для самой Турции этот шаг стал ключевым и ответственным моментом.
Турция также будет активно работать в направлении Грузии и Азербайджана. В случае с Арменией, конечно, процесс налаживания отношений пока отложен в долгий ящик, но, думаю, при возникновении каких-то возможностей турки ими воспользуются. На самом деле мир меняется очень быстро. События, которые казались нам невероятными 5 лет назад, уже происходят.
Я не исключаю, что могут произойти серьезные изменения в отношениях Армении и Турции. Последняя активно готовится к 2015 году, у нее масса культурно-гуманитарных программ на тему армянского вопроса. Они активно работают с местной армянской общиной, восстанавливают церкви. Таким образом Анкара пытается показать, что армяне присутствуют в Турции, они полноправные граждане и могут развивать здесь свою культуру.
Турция, конечно, отрицает факт совершения геноцида, но не отрицает, что имели место массовые убийства во время Первой мировой войны в Османской империи. Таким образом, она пытается показать, что все это внутреннее дело Турции и часть ее истории.
Источник: http://www.regnum.ru