Сегодня в условиях независимой Украины продолжают оставаться нерешенными многие проблемы, имеющие первостепенное значение для будущего крымскотатарского народа и развития Украины как демократического и правового государства. В частности, по-прежнему не принят базовый закон, направленный на полное восстановление политических, экономических и культурных прав крымскотатарского народа.
Несправедливое отношение к крымскотатарскому народу охватывает почти все сферы жизнедеятельности крымских татар. В частности, критическая ситуация с развитием крымскотатарского языка является следствием геноцида и трагедии крымскотатарского народа. Драматизм положения заключается в том, что за годы депортации наряду с проблемой выживания крымских татар как этноса, со всей остротой встала проблема исчезновения крымскотатарского языка.
Следует особо отметить и юридически закрепленный властью процесс обезземеливания крымских татар, противодействие открытию школ с крымскотатарским языком обучения, нежелание в закреплении статуса крымскотатарского языка как одного из официальных на территории Крыма.Подробнее об этом – в интервью с председателем Постоянной комиссии Верховной Рады Автономной Республики Крым по межнациональным отношениям и проблемам депортированных граждан, лидером фракции «Курултай-Рух» в крымском парламенте Ремзи Ильясовым.
— Прошло 65 лет со времени депортации крымских татар. Скажите, какие чувства посещают вас в этот день? Не боитесь ли вы, что со временем эти события станут забываться?
— С одной стороны, чисто по-человечески, меня посещает чувство боли, обида, а если вести речь обо всем народе, то описать словами это очень трудно. Жил народ на своей родине, и его не стало. Не думаю, что трагедия забудется, ибо ни мы, дети тех, кто был выслан, ни наши дети этого не забудут. Это навсегда останется в нашей памяти, вопрос лишь в том, как оно будет помниться с годами. И этот вопрос не столько зависит от времени, сколько от того, как дальше будут решаться наши проблемы.
— Как вы оцениваете положение крымских татар в Крыму в настоящее время? С какими трудностями приходится сталкиваться?
— Мы находимся в ужасающем положении: наши права, прежде всего, фундаментальные — политические, политико-правовые, по-прежнему никак не восстановлены. Другие вопросы как государственные, так и республиканские власти еще как-то пытаются решать. Могут быть разные причины, и в части финансирования Программы по обустройству, и нехватка средств, кризис, и все это еще как-то можно понять, но в вопросах культуры, решения этнической, политико-правовой составляющей, к сожалению, мы остаемся непонятыми.
На мой взгляд, следует не употреблять термин «крымские татары», а говорить «о крымскотатарском народе», потому что депортирован был крымскотатарский народ поголовно и возвращаем мы народ, а не отдельные личности – крымских татар. И властям исходить из постулата: «ты сыт, и что еще тебе нужно?», не следует. Необходимо решать еще ряд вопросов, важных составляющих. К примеру, нам твердят, что законом Украины утверждена Конституция АРК, и эта автономия, какая она есть. Но, на наш взгляд, вопрос о восстановлении и воссоздании автономии можно трактовать по-разному. И если автономию воссоздали, то надо включать составляющие, которые бы свидетельствовали о том, что действительно восстановлена автономия. А что сегодня воссоздано? Отнюдь не то, что ожидалось. Вопросы национального образования, развития крымскотатарского языка и многие другие вопросы сегодня можно решить безболезненно.
К сожалению, пока ничего этого не делается, о наполнении автономии содержанием говорить не приходится.
— Ремзи Ильясович, кем оказывается наибольшая помощь и поддержка депортированному народу?
— Можно вести речь лишь о вопросах социально-экономического характера. Конечно же, помощь такого характера в настоящее время оказывает только Украина. Среди других государств – Турция, которой в части развития крымскотатарского языка, бесспорно, в данном направлении делается много. Оказывает помощь ряд международных организаций. Программа развития и интеграции Крыма Организации Объединенных наций (ПРИК ПРООН) через отдельные государства-доноры занимается в Крыму «обеспечением социально-экономической защищенности, устойчивым развитием». Причем, не только для депортированных, но и для других граждан, для содействия установления согласия между этническими группами. О содействии Совета Европы пока говорить не приходится. Со стороны ООН были направлены отдельные рамочные рекомендации, но они здесь во главу угла не ставятся.
Уверен, ими перед Украиной следует поставить условие, согласно которому она не вступит в Совет Европы или Европейский Союз, пока не восстановит права крымскотатарского народа. Если вопрос стоял бы именно так, то, возможно, на проблемы крымскотатарского народа обратили внимание.
Кроме того, оказывают помощь, поддерживают нас в решении социально-экономических проблем отдельные личности, среди которых есть и высокопоставленные чиновники.
Сейчас, как известно, остро стоит ситуация с кризисом. В ходе нашей встречи с международным координатором ПР ООН в Киеве, он отметил, что все силы надо направить таким образом, чтобы кризис менее всего повлиял на каждого человека. Вместе с тем он отмечает, что необходимо принимать правильные юридические законы. Так что же мешает принять какие-то законы, нормативно-правовые акты, чтобы дать человеку возможность почувствовать себя равным, защищенным?
— Каковы, на ваш взгляд, перспективы решения земельного вопроса крымских татар?
— В целом царит психоз, истерия. Попытки заболтать, загнать эту проблему, используя одиозных политиков, заангажированные СМИ, словом, все для того, чтобы включить механизмы, которые бы противодействовали крымским татарам. С одной стороны, против их активизации, единения, а с другой стороны, те проблемы, которые оголены, в частности, земельная, не поднимались бы так высоко, не говорилось бы во всеуслышанье о нарушении прав крымских татар, и тем самым определенная часть людей, от которых зависит решение земельной проблемы, воспользовалась бы этим в своих интересах.
У нас сейчас чиновник на работу принимается не по профессиональным качествам, а по тем или иным политическим интересам с учетом тех или иных политических структур. Соответственно, работая, он не может не выполнять определенные заказные вопросы. Стоит ли удивляться, когда, выступая, такие чиновники нагло лгут, а средства массовой информации печатают эту ложь. Раз соврали, два, а СМИ это передали. Чиновник это читает, слышит, и уже сам верит этому. В итоге это в целом вносит такой блуд в социум и противопоставление людей друг против друга, что выправить в дальнейшем такую ситуацию будет весьма проблематично.
Что касается распределения земель в части сельхозназначения, то здесь диспропорция так и не выровнена, и можно утверждать, что государство утвердило ту дискриминационную политику, которая была проведена в результате так называемой аграрной реформы, то есть разгосударствления земли. В части выделения земли для строительства жилья: десятки лет власти отказывали выделению земли, особенно на ЮБК, куда на прежние места проживания возвращались депортированные крымские татары. И сегодняшняя ситуация, когда люди претендуют на свободные земельные участки коммунальной собственности, и в случае, если центральные органы власти по ряду Министерств – Агропромышленного комплекса, окружающей среды, Министерства обороны, Академии аграрных наук и др., в конце концов примут решение по земельным массивам, по которым к ним обращаются и власти АРК, и граждане, будет наконец решена. В таком случае, силами АРК этот вопрос можно будет решить, но, насколько он будет соответствовать понятию «справедливость», трудно сказать. По моему мнению, земельный вопрос так и останется несправедливым. Те чиновники, которые утверждают, что все земли выделены крымским татарам, а другим гражданам досталось самая малость, должны апеллировать цифрами. Их расчеты позволяют утверждать, что крымских татар насчитывается на полуострове 12%, а земли приходится — 19%. Согласно же нашим расчетам, для строительства жилья крымским татарам выделено всего около 9 тысячи га. В Крыму же насчитывается 27 млн. кв.км. Земель сельхозназначения на крымских татар приходится чуть больше 200 тыс. га, а всего земли — более 1,5 млн. га (лишь около 1 млн. га составляют пашни). А в сельской местности проживает около 25% крымских татар, так где справедливое решение вопроса? Ведь крымские татары предложили вариант компромисса в пропорциональном обеспечении всех землей. Где этот компромисс? Я уже не говорю о землях, предназначенных для экономической — доходообразующей деятельности, где площадь, которая приходится на крымских татар, составляет лишь около 3% земельных массивов.
Мое резюме таково: те, кто пытается крымских татар противопоставить, это — политиканы. Если решать вопрос по справедливости, то, учитывая, что проблема гражданина сводится к выделению земельного участка, на котором он может построить дом, то надо помочь. Для крымских татар наличие земельного участка – жизненная необходимость, поскольку они, как правило, обустраиваются, построив индивидуальный дом.
Государство выделило около 55 тысяч земельных участков возвращающимся крымским татарам. В Крыму насчитывается 85 тысяч крымскотатарских семей. Но власти считают, что не 55 тысяч участков предоставили, а 81 тысячу, утверждая, что 26 тысяч крымских татар воспользовались правом приватизации и приусадебный участок приватизирован бесплатно. Но, позвольте, эти 26 тысяч участков крымские татары приобретали за свой счет вместе с домом. Лично я покупал для родственников дом, заплатив за все – и дом, и землю. И не знал, что, спустя 15 лет, нам скажут, что дали землю бесплатно. Это лицемерие!
Не намереваюсь никакую власть ни хвалить, ни ругать, но сегодня мы имеем остаточную проблему и сталкиваемся с таким же непониманием, которое имело место в прежние годы возвращения.
В настоящее время руководство АРК, депутатский корпус, каким бы он ни был, в сложившейся ситуации с понятием отнеслись к тому, что необходимо решать земельный вопрос и проголосовали за ряд решений, которые дали дальнейшее развитие возможности доведения до конца выделения земельных участков. Однако остаются нерешенными еще 1127 га, и их решение зависит от выше перечисленных центральных органов власти.
Как это будет решаться, хватит ли земли крымским татам, вопрос риторический. Но убежден, если земля есть, ее надо выделять, и люди сами будут ее обустраивать. Тем более, во время кризиса власти вряд ли смогут построить дома. И следует прекратить вести споры о том, сколько земли выделено.
Другим гражданам, если по закону им это полагается, тоже надо выделять землю. Это надо наконец понять, а не перекручивать факты, что-то подсчитывая. Мы же не вспоминаем, как в 1989-х годах, до нашего возвращения, жителей Крыма насильно заставляли брать землю под дачи, огороды, чтобы затем сказать нам, что свободной земли нет. Земли в Крыму достаточно, и можно, справедливо решая эту проблему, сохранить на полуострове стабильность. В стабильности больше всего заинтересованы именно крымские татары. Нельзя утверждать, что крымские татары создают какую-то эскалацию напряженности, ибо мы лучше всех понимаем, что находимся в относительно худшем положении, в том числе социальном, поэтому нам нужна стабильность, чтобы здесь работать, воспитывать детей, содержать семью. Но, кроме хлеба насущного, мы должны иметь и духовную пищу.
— На какой стадии находится вопрос о преподавании на крымскотатарском языке в школах Крыма?
— На стадии, снижающейся к полному отсутствию решения. Причем, при активном содействии государства. Взвалили эту проблему на плечи местных органов власти в части бюджета, финансирования, и они сегодня отмечают, что средств на эти цели недостаточно, идут по пути объединения, сокращения, объясняя, что платить преподавателям крымскотатарского языка нет возможности. Мы настаиваем на том, чтобы соблюдалось законодательство, независимо от того, осуществляется ли финансирование. Прежде всего, это особенно должно соблюдаться в отношении крымских татар. Этот вопрос даже не должен обсуждаться, поскольку система национального образования по-прежнему остается на нулевом уровне. И мы своими силами не в силах ее воссоздать. Мы ставим перед властью вопросы, решение которых переходит лишь в плоскость финансового обеспечения и принятия определенных нормативно-правовых актов, в том числе и перехода крымскотатарской графики на латиницу. Я уже не веду речь о том количестве национальных школ, которые функционировали до депортации, ибо это несопоставимые вещи, и то, что мы имеем, отнюдь не соответствует потребности крымскотатарского народа.
Нередко, не желая решать эту важнейшую проблему, нередко прибегают даже к психологической обработке, дескать, «что ваш ребенок будет делать, закончив школу с крымскотатарским языком обучения, куда пойдет и т.д.?». Мы хорошо понимаем о необходимости владения государственным языком, мы готовы его изучать, но вместе с тем существует внутренняя культура, состояние души, дисциплина в конце концов, и эти составляющие мы также преследуем в крымскотатарских школах. Мы ни в коем случае не идем против государства.
Наиважнейшей проблемой остаются учебники и учебная литература. По моей просьбе в Министерстве образования и науки АРК подсчитали, что процент обеспеченности учебниками в крымскотатарских школах и классах составляет 25%.
Но если 1- 4-х классы еще можно считать обеспеченными учебниками, то в старших классах, спецпредметы – это колоссальная проблема.
Решения данной проблемы на уровне закона, постановления, нормативно-правовых актов, должны подкрепляться и финансовым обеспечением. В Крыму можно идти по пути не полностью заполненных школ, и вести в этом направлении работу, либо процесс обучения на крымскотатарском языке проводить наряду с другим языком – украинским или русским, так называемой смешанной формой обучения, но чтобы это не было лишь формальностью.
Развитие крымскотатарского языка – это наша большая боль. Самый первый шаг, который власти легко могли бы выполнить, это объявить крымскотатарский язык государственным. Для этого нужна только воля. И крымскотатарский язык функционировал бы во всех сферах жизни. Если в Крыму функционировали бы три языка – украинский, крымскотатарский и русский, это дало бы крепкую основу для развития, и имидж государства стал бы совсем другим.
— Что должны предпринять украинские власти, чтобы крымскотатарский вопрос был решен окончательно?
— Даже при всей сложности ситуации надо находить в себе мужество, отвечать за свои обещания, решать фундаментальные вопросы, восстанавливать права, культурно-этническую сферу, духовность, религию.
Что стоит для государства решить вопрос выделения 2,7 га для Соборной мечети в Симферополе? Неужели оно не может решить этот вопрос? Значит, нет государства? Либо оно работает против крымских татар, не решая проблемы развития крымскотатарского языка, духовности, сделав первые шаги по восстановлению исторической топонимии. На мой взгляд, государство недостаточно думает о том, что крымским татарам необходимо. Можно давать деньги, но сознание не перебороть. В идеологическом направлении государство также должно проводить работу, учитывая потребности крымского, украинского, крымскотатарского сообщества. Крымскотатарский народ – это отдельный народ. У нас — не единая вера, мы — не единый украинский народ.
Вспомним, что ранее Верховной Радой АРК был принят закон квот для представителей крымских татар в парламенте автономии. И это было верным решением: народ возвращается, обустраивается, неужели трудно предоставить квоты? Обеспечение квот в ВР АРК, Украины стало бы свидетельством того, что власти понимают ситуацию.
От государства Украина мы требуем наполнения автономии соответствующими канонами, которые на самом деле отвечали бы понятию воссоздания Автономной Республики Крым, реабилитации крымскотатарского народа и т.д., а не ухода от вопроса, называя нас при этом «крымскими татарами», а не «крымскотатарский народ».
Крымскотатарский народ — за суверенную Украину, за автономию в составе Украины, и никогда не проявляем экстремизма. Это понятно, и лежит на поверхности. У государства же отсутствует желание сделать соответствующие шаги. Если что-то не понятно руководству страны, ему следует встречаться по тем или иным проблемам, предложениям с самими крымскими татарами, не надо пытаться нас разделить, использовать в качестве какой-то политической силы на выборах. Все равно крымские татары, куда бы их ни привлекали, будут настаивать на решении проблем всего народа. Обращаясь к властям, следует сказать: «Давайте будем решать проблемы крымскотатарского народа, и будет все нормально».
Не надо вспоминать о нас только в канун 18 мая – День скорби жертв депортации. А мониторинги следует проводить лишь для того, чтобы показывать первопричины и предложения по решению проблем крымскотатарского народа, а не в каких-то других идеологических подтекстах. Время идет, и оно играет государству не на пользу. Крымскотатарский вопрос – краеугольный камень и в политической, и социально-политической сфере Украины, и особенно, в крымском вопросе.
Лентара ХАЛИЛОВА