Сегодня исполняется 75 лет со дня рождения Юрия Бекировича Османова — неутомимого борца за права крымскотатарского народа, погибшего в смертельном противостоянии с теми, кто и тогда, при его жизни, и сегодня пытаются лепить «Крым — без крымскотатарского народа». О мировоззрении Ю.Б. Османова, проявленным в его поэтическом творчестве, размышляет его сподвижник по Национальному движению, член правления КРООСКР «Милли Фирка» («Народная партия») Асан Хуршутов.
Размышления о мировоззрении Ю.Б.Османова, проявленном в его поэтическом творчестве
Политические взгляды самого мощного интеллектуально и одного из самых волевых представителей Национального Движения Крымских Татар — Юрия Османова достаточно полно запечатлены в многочисленных документах Движения, а также в его публицистических работах, в исследовательских очерках, письмах и ответах на вопросы разных корреспондентов, в протоколах судилищ, учиненных над ним лжевластием.
Информационный вестник НДКТ в 1991-2006 гг. публиковал материалы, отражающие многогранный внутренний мир Ю. Османова, проявленный в многочисленных его работах (являющихся неотъемлемой частью интеллектуального наследия крымскотатарского народа), в его жизни, представлявшей особой образец неподражаемого бескорыстия и самоотречения во имя возрождения на родной земле, восстановления всех прав и состояний крымскотатарского народа.
К поэтическому наследию Ю. Османова его единомышленники обращаются постоянно.
Десять лет назад, накануне 65-летия со дня рождения Юрия Бекировича я попробовал отобразить его мировоззрение, жизненные принципы, запечатленные в удивительном узоре его поэтического творчества — искреннего и возвышенного, чистого и жизнеутверждающего. Статья «Мировоззрение Ю.Б. Османова, проявленное в его поэтическом творчестве» была опубликована в газете «Арекет» №№ 2-3 (166-167) от 14.03.2006 г.).
Попробую вновь обратиться к вопросу о мировоззрении Ю.Б. Османова, проявленном в его поэтическом творчестве.
Стихи Юрия Османова, посвященные трагедии народа — его выселению и борьбе за восстановление национального равноправия на родной земле, за возвращение в родной край и возрождение полноценного бытия — языка, культуры, нравственных устоев, институтов самоуправления, государственности — эти стихи являются поэтически выраженным Наказом крымскотатарского народа (1965). Одни из первых известных нам стихов Ю. Османова не случайно написаны вскоре после выработки Национальным Движением и принятия на первой Всесоюзной встрече основного (программно-уставного) документа Движения — Наказа народа его представителям. Вот эти строки — кредо, строки — присяга перед Совестью:
О молодость, о жизни всей заря,
Не жизнь раба, не милость мне нужна.
Я жить хочу с поднятой головой,
С народом вместе на земле родной.
(30.08.1965)
Отец Сеитбекир Османович и мать — Мария Владимировна привили сыну и воспитали в нем совестливость, ответственность, чувство долга. Эти прекрасные качества были присущи и им самим:
Я унаследовал, не знаю, от Востока
Иль от оршанских девственных лесов
Почтенье долга,
Долг обетных слов,
Хоть искушала жизнь,
Судьба гнала жестоко.
Таков завет, пришедший от отцов…
(21.10.1968)
Свое предназначение Юрий Османов определил и понял, видимо, еще в юные годы, которые совпали с периодом становления и расширения всенародного организованного сопротивления демоническому приговору власти:
Мы — совесть, мы — судья
За всех, кто не дожил.
Мы смертники растоптанного года!
Свой долг и предстоявший жизненный путь он осознавал, как волю Всевышнего:
Глаза следят всевидящего Бога,
Глаза друзей, родные голоса.
Мне в них одно написано — дорога —
Стремительна, хлестка,
Упруга как лоза
Образ дороги, проходящий сквозь годы через поэзию Ю.Османова, ёмкий и колоритный, означает и осознанный выбор бескорыстного служения делу спасения высланного из родной земли и приговоренного к исчезновению народа, и призыв к другим следовать тому же:
Это не по мне, где-то в стороне
создавать берлоги,
обходить дороги,
наживать седины
«честно», подло, чинно
вопль насилья слыша,
прятаться под крышу.
Это не торная дорога «страстей раба» (говоря языком А. Некрасова), а «тесная дорога честная», по которой идут «лишь люди сильные, любвеобильные, на бой, на труд» (эти слова классика русской литературы в полной мере применимы к жизненному пути Ю. Османова):
«Я иду дорогой, что уводит в горы.»
(08.01.1969)
Это тропа, ведущая в горы, к родной земле, к Озенбашу и Каралезу, то есть к восстановлению, возрождению, к истокам. Из заточения осенью 1968 г. как сигнал «Погибаю, но не сдаюсь!» — вырвались спокойные строки, подтверждавшие неуклонность выбранного курса:
Дорог несчетно в необъятном поле,
А на распутье — камень столбовой
Гласит: «Тот не вернется воин»
Когда пойдет дорогою прямой»,
А я иду дорогою тернистой…
(12-17.11.1968)
И, наконец, в последнюю свою весну Юрий Османов, напишет удивительные по глубине аллегорий строки, в которых через ожидание пробуждения природы выражена надежда на непреложного возрождение народа на родной земле:
Начинает оттаивать лед.
Луг прижатый сугробами, вздрогнул.
Скоро пчелы в неверный полет
Устремятся из плена — острога!
О, скорей пробуждайся от долгой зимы,
От страданий и злобы, безвластья чумы!
В разъяренное лето, пылая, ворвись
О, великая, мудрая добрая жизнь!
Вырываясь из плена — острога…
О, дорога! Большая дорога !
(21.03.1993)
Из сотен тысяч путей возвращения на родную землю крымских татар, складывается полная драматизма, отмеченная самопожертвованием и подвижничеством Большая дорога возвращения народа на Родину, дорога, растянутая злой волей и препонами лжевластия на долгие годы…
Недоброжелатели Юрий Бекировича при жизни пытались опорочить его, распространяя ложь о якобы неуважении Османова к религии, о его неверии. И это потому, что он призывал в деле возрождения национальной культуры в первую очередь восстановить полноценную систему образования на родном языке, потому что считал, что строить мечети для невежд нелепо — они, мечети, либо превратятся в партийные штаб-квартиры по оболваниванию и расчленению народа, либо будут пустовать в часы намаза.
Я утверждаю, поскольку в свое время касался в разговоре с Ю. Османовым вопроса веры, что он имел свое (как и любой из верующих) понимание Всевышнего, что он имел обширные знания об Исламе, знал многие суры Корана (помня их переводы и смыслы). Сама поэзия Османова подтверждает это.
Вспомним его гимн мирозданию, написанный в кызылкумском заточении:
«Не зря закат день каждый догорает!
Зовет к вечерне звон колоколов.
Вершит намаз честной магометанин,
Еврей не осквернит закона своего…
Играют краски, царствует природа.
Снимаю шляпу пред тобой, земля!
Один — ничто перед лицом народа
Мудрец ничто пред морем бытия!»
(09.1968)
Разве это не признание Творца, его непостижимого могущества и мудрости? В якутском заточении было написано стихотворение, в котором Ю. Османов выразил свое понимание Истины, которая:
«Выше закона, любви и момента,
Глубже деталей, реальней, чем факт,
Польза ее не сродни дивидендам,
Счастью Клондайка…»
(20.02.-25.03.1985)
В этом стихотворении ощущается приближение к пониманию главного предназначения Человека — поклонение, точнее, преданное служение Всевышнему. Тучи неверия, которыми богоборческая цивилизация пытается скрыть от людей свет Истины, мешают разглядеть То, что выше их:
«Тучами убраны истин вершины
Выше, чем видно. И выше всего»
Понимание происходящего в мироздании, как реализации гармоничного замысла, предопределения — это бесспорное качество мировоззрения Ю. Османова:
«Ведет мелодию на сазе
Рука великого Творца»
(18.10.1992)
В холодной Восточно-Сибирской зоне в апреле 1984 г. были написаны 20 строк, читая которые понимаешь, насколько емко осознавал Юрий Османов первопричину всего существующего:
«Великий Ра, всевидящий Атон
Над миром встал плодящим жизнь нарядом!
На луч стремительно нанизаны века»
Юрию Османова была присуща всеобъемлющая любовь: к родной земле и народу, своим истокам и родным людям, к мудрой старости и беспорочному младенчеству, к красоте женщины, к единомышленникам, к правде и красоте во всем.
Только он смог найти такой образ родного Крыма и его грядущего возрождения:
«На море Черном наш ковчег
Под парус станет с прежним флагом…»
(30.09.1989)
В тоске о родном Крыме в ссыльном краю на исходе четвертого десятилетия своей жизни он вспоминает о родных берегах:
«И где-то в далеком, далеком краю
Кумган серебристый глотает струю,
Следит за девчонкой разбойник морской
(30.12.1981)
В самое тяжелое время, когда, как казалось многим, движение народа подавлено и остановлено, а неправедный режим нерушим, рождаются строки:
«Все, что непрочно, рушится как миф!
Все, что надумано, уходит, словно пена.»
Выход есть из самых тяжелых ситуаций, и не надо бояться нестандартных и радикальных методов преодоления препятствий:
«Дверь заперта. Откройте без ключей.
Не то вас время ожидать устанет».
(11.77 — 1.1978)
Юрий Бекирович оставил проникновенные поэтические строки, полные любви и признательности отцу и матери. В декабре 1973 г., когда Мария Владимировна была смертельно больна, старший ее сын обратился к ней:
«Любимая! Теперь и ты в плену,
О, верю я, — в тебе заложен лекарь,
Великий маг, что сокрушил войну,
Священный камень, что возвысил Мекку!
Любимая! Настанет светлый день! —
В родные веси возвратятся стаи,
Мы, как софру, накроем старый пень,
Где сень ореха высится густая!
Стряхнут сады, руины серый тлен,
Вино «Долу» взыграет в гнутых рогах.
Седой Бельбек, прорвав зловещий плен,
Взъярится вновь на каменных порогах…»
За год до своей гибели Ю.Османов с любовью и болью вспоминая о родителях, напишет эти строки:
«Ах мама, мама! Все ушло с тобой,
и я броней жестокости покрылся.
Сгорел и он, отмеченный тобой,
Высокий ум, — болидом испарился!
Вкруг — пустота. Замен у дубликатов,
Подобия природой не дано…»
(19.11.1992)
Он нашел удивительный образ, сравнив свет солнца с улыбкой матери и отца через которых воплотился в этом мире:
«Сверкает солнца золотое око
улыбкой тех, кто мне его раскрыл!».
Ю. Османов на основе глубоких знаний и жизненного опыта не сомневался в непреложности (как он говорил) возвращения народа в Крым и его возрождения:
«И прилив
Прибоем свежим смоет грязь.
И под руками, возродясь,
Задышит сад! Проснется дом!
И солнце в небе золотом
Узнает взглядом молодым
И старый герб — в нем старый Крым…»
(май, 1974)
Сад — это образ народа в его живущих поколениях; дом — это родина…Он не сомневался, что мысли, мечты, чаяния и борьба народа непременно приведут к успеху, о чем сказал в стихотворении «Тост»:
«Но вдруг все сложится в гармонии прекрасной:
По арифметике, ученым неподвластной,
В мильоны раз усилены и краше
Здесь судьбы все, дела и мысли наши,
Все пережитое, поступки и мечты…
И в честь того — бокалы налиты!».
(18 октября 1972)
В сентябре судьбоносного 1989 года в стихотворении «Зашей орех, как талисман» Юрий Бекирович торжественно заявил:
«Ура, ореху! Нам — ура!
Мы возрождаемся отныне
Для созиданья и добра
В пример Руси и Украине».
В августе 1992 г. в стихотворении, посвященном восстановлению Симферопольского педагогического училища, он выразил радостную реакцию на это событие («ликуют камни Ана-Юрта»), провозгласил характер борьбы за возрождение национальной культуры («Нам будет истина щитом, Калем — копьем, язык — булатом») и доброжелательность ко всем народам («Своей истории народ/ Во имя разума и веры /Вам руку дружбы подает *В стране, воспетой Эшкь Умером»). Он мечтал что:
«Здесь будет просвещенья храм,
дорога в отрочество длится
и будет новый «Терджиман»,
и счастья новая страница.
…
Оджою станет ученик,
Наказ исполнится достойно».
Каждый человек, каждое поколение имеют свое предназначение. Юрий Османов был лучшим представителем поколения крымских татар, которое включилось в Национальное Движение в 60-е годы будучи в юном и молодом возрасте. Он понимал, что наступит время, когда эстафета борьбы должна будет перейти к новым поколениям и верил, что они будут достойны отцов и дедов:
«Всему предел, всему есть час заката!
И мы уйдем в былое, в никуда.
Мы — юные бесстрашные ребята,
Не устающие от адского труда!
Мы, вставшие смертям и злу навстречу.
Мы, академии прошедшие в цепях,
Мы, груз веков взвалившие на плечи
И сердце чистое поднявшие в руках!
Но мы уйдем. И в мир придут другие —
Те, юные! Без страха и грехов.
И в бой пойдут, на каторги любые,
Спасая мир от грязи и оков!…»
(1980)
Османов Юрий не сомневался в том, что весь интеллектуальный и нравственный арсенал не будет утерян, а будет использован во имя возрождения народа, утверждения добронравного порядка вещей в человечестве:
«Спокойно жду из будущего я
Посланца в прошлое, дежуря переправу.
Прервется связь — удушит всех шлея,
Безмозглых кормчих завершив забаву.
Но просветителей спокоен переклич:
Все ж множит социум сознанья арсеналы.
Мы прикоснемся до заветных притч
И притчею, как жизнь, войдем в анналы».
(13.02.1993)
Сбылось — Юрий Османов вошел в анналы, историческую память народа, как пример преданного служения делу общенационального возрождения. Его вклад в борьбу крымскотатарского народа за возвращение в Крым и восстановление всех прав и состояний, попранных с 18 мая 1944 г., еще не оценен в полной мере. Когда народ освободится от пут невежества, от «своих» и иных политических и экономических паразитов; когда народ сохранит и приумножит всё лучшее из сокровищницы своей культуры — то он, конечно же, в полной мере оценит нравственное величие жизненного подвига Юрия Бекировича Османова.
В этом народу поможет и поэтическое наследие, в котором образно, как в огромной панораме, запечатлено мировоззрение и прослеживается характер Ю. Османова:
«Пройдут года, и кто-то вспомнит,
Что жил на свете, был поэт,
Не то — какой: нескромный, скромный,
Но весь уложенный в сонет
В каком-то ритме необычном
Хоралом мысли и огня…
Эго, поднятое над личным.
Так вспомнят, может быть меня.
Но, как свечи огонь далекий,
Тому, кто бесконечно мил,
Приду беззвучно через строки
Загадкой выцветших чернил,
Оливой, деревом коричным, —
Эго, восставшее над личным».
(08.03.1992)
Послесловие:
Поэтическое наследие Юрия Бекировича Османова принадлежит не только крымскотатарскому народу, но всем, кто думает, читает по-русски. Многие его стихотворения и строки являются украшением русской литературы, оставаясь вместе с тем частью нравственной сокровищницы крымскотатарского народа. И в этом утверждении есть противоречие только для невежд.
Это наследие нельзя, как доллары, рубли или гривни, положить в банк и жить на проценты от вклада. Его нельзя застолбить, оформить, сдавать в аренду или продать, как участок лакомой крымской землицы.
Оно, это наследие, как солнце и луна, светит всем.
Оно, как вода из родника, утоляет жажду тех, кто обращается к нему.
Всякие попытки приватизации этого общенародного наследия будут непререкаемо осуждены Свыше и обречены на провал, позор и проклятие.
Мировоззренческое наследие Ю.Б. Османова — как Черное море, как Родина — ковчег посреди этого моря — неделимо. Поэтому его хватит всем, кому оно необходимо.
***
Если бы меня спросили — какое стихотворение Ю.Б. Османова более других отражает его жизненный путь, его мировоззренческий императив, его мечту и борьбу, боль его памяти и провидческий дар, я бы прочёл это, состоящее из 13 строк и написанное им в заточении 29 мая 1968 года:
Я не ношу с собой ни пепла,
Ни горсти дорогой земли.
Я был младенцем — нас везли…
Я рос — со мной росла и крепла
Любовь, тоска сильней любви.
То песнь песней жить рождённых
О Той, что старше матерей.
Мой сон среди тревожных дней,
Мой день среди ночей безсонных.
И май грядущий вижу я:
Народ вернётся в край родной.
Так возвращается солдат —
Избит, изранен, но — живой!
Асан Хуршутов, г. Ялта