Вполне вероятно, что для некоторого обывателя все эти дискуссии об образовании еще скучнее, чем сама по себе учеба. Но объективно качество знаний — это стратегически важный вопрос
, даже более того — дело национальной безопасности. Но, судя по тому, что у нас происходит, беда не за горами.
Многие осуждают СМИ за чересчур критическое мышление. Мол, надо поднимать боевой дух общественности, а не угнетать людей излишним пессимизмом. Каждый, естественно, имеет право на свою точку зрения, но все же здесь хотелось бы парировать двумя аргументами.
Во-первых, как показывает практика, хвалебные оды, конечно, тоже нужны (особенно, если объективно и за дело), но каких-то реальных изменений можно добиться лишь при критическом взгляде на вещи. Во-вторых, ну вот как-то так у нас сложилось — будут долго и принципиально делать глупости, пока за это не накажут (хотя бы словом).
Поэтому заранее прошу прощения, но здесь снова будут проблемы и снова критика.
Как же так учиться, чтоб хоть чему-то научиться?
Школьное образование в Украине, очевидно, хромает на обе ноги. Здесь достаточно задать хотя бы один вопрос — почему знаний, полученных в средней школе, по абсолютному большинству направлений недостаточно для поступления и успешного начала учебы в высшем учебном заведении? Дети после окончания школы по большому счету не имеют крепкого интеллектуального фундамента. Для того чтобы сегодня поступить в хороший вуз, потенциальному абитуриенту необходимо дополнительно заниматься с репетиторами по профильным направлениям и уделять самостоятельно много внимания нужным дисциплинам. На этом не весьма радужном фоне национальные деятели от образования тоже добавляют «увечие к ранению».
Знаете, проиграть сражение, в котором ты сделал все, что мог, в ходе которого отдал все свои силы и возможности, наверно, не так больно, чем когда проигрыш стал результатом своих же просчетов, фантазий и неповоротливости. У крымских татар были все шансы выстроить стройную и эффективную систему национального образования. Но то ли из-за привычки ждать какой-то милости от кого-то другого, то ли просто из-за того, что нам крупно не повезло с руководителями, ничего системно хорошего в образовании у нас не происходит.
Например, коронной для меджлисовцев, да и не только, является тема родного языка. Ею они уже изрядно выдрессировали свои языки. Но ведь одно дело — просто говорить, а другое — что-то для этого делать. Совершенно очевидно, что национальная система образования развивается не концептуально. Но и это еще не все. Рьяно ратуя «за язык», сторонники Меджлиса ведут какую-то явно противоречивую политику, ведь они выступили резко против Закона «Об основных принципах государственной языковой политики», который, по сути, поможет крымскотатарскому языку встать на новую ступеньку распространения и развития. Ладно, вся их деятельность подчинена текущей конъюнктуре — все это видят и знают. Но нам самим нужно думать, что делать.
Вот смотрите, наверно, трудно найти крымскотатарского ребенка, подростка, который бы не знал и не понимал украинский язык. Где он ему научился? От родителей? Нет, конечно. На улице? Крым — русскоязычный регион, поэтому нет. Из печати? Тоже нет. Тираж единственной украиноязычной газеты «Кримська світлиця» в ее лучшие годы насчитывал не более 5 тысяч экземпляров для практически 600 тысяч этнических украинцев полуострова. Крымские татары, откровенно говоря, эту газету не читали. Остаются только два источника — школа и телевидение. Первый фактор, само собой, значительно перевешивает. Поэтому в условиях, когда в семьях родная речь не становится доминирующей, крымские татары тоже должны делать максимальный упор на национальное образование в школах.
Черти что, но с боку бантик
Понятно, нам не хватает национальных школ и классов. Когда их будет достаточно — тайна, покрытая мраком неизвестности. Однако политика, которая на сей час ведется в образовании, — это какое-то сплошное недоразумение и ярмарка абсурда.
Несколько лет назад «ГК» поднимал эту тему. Мы тогда обратили внимание на неадекватность школьной программы. Нас насторожило: почему, когда стало возможным сдавать тестирование на поступление в вуз на родном языке, не было ни одного заявления от выпускников 15 национальных школ и более полуторасотни классов?
При этом мы усомнились в целесообразности издания очень дорогих учебников — «Информатики», «Химии», «Биологии» — на крымскотатарском языке. Мы задались вполне обоснованным вопросом: почему в то время когда дети не владеют базовыми элементами родной речи, издаются далеко не дешевые учебники по предметам, которые сложно изучать даже на рабочем русском языке? Тогда всем известный деятель Сейран Усеинов, видимо, посчитал своим долгом высказаться. Но ничего кроме пространных изречений изложено не было.
Наряду с этим у определенного ряда личностей случилось что-то вроде дисфункции в районе головного мозга — это когда написано одно, а человек каким-то образом видит, мягко говоря, некорректную конфигурацию из трех пальцев. Ведь тогда автора обвинили чуть не в агитации против родной речи.
В связи с тем, что мы снова возвращаемся к этой теме, скажем и подчеркнем — мы выступаем за развитие и распространение крымскотатарского языка! Только в этом деле, как и в любом другом, все надо делать грамотно. А не как сейчас — нет единой концепции национального образования, нет качества школьных программ, издаются дорогие, но никому не нужные учебники.
Причем книги есть, а учителей-предметников — нет. Так, как и кому эти дисциплины преподавать? Какие знания в итоге дети получат? Об отсутствии адекватного мышления говорит еще и то, что система дошкольное-школьное-высшее образование не согласована. Национальных детских садов нет, литературный язык дети знают плохо, вузы не выпускают специалистов-предметников, которые могли бы вести химию, например, на крымскотатарском языке, но зато есть учебник. Браво!
И вся эта несуразица выдавалась в качестве выдающегося достижения наших неустанных ратников за благополучие всего народа.
Ибраим Чегертма о проблеме
Чтобы не быть голословными и в связи с тем, что события продолжают развиваться, мы представляем комментарий специалиста, директора издательства «Крымучпедгиз» Ибраима Чегертмы.
«Создание книги — очень долгий процесс, поэтому в свое время Киев нам предложил переводить учебники. Нам спустили перечень книг, которые нам давали право переводить. Тогда это были «Математика», «Я и Украина».
Хочу отметить, что мы как издательство всегда пытаемся вносить национальный компонент в переводимые нами учебники. Я поставил условие перед авторами: во время перевода до 15% содержания учебника мы имели право менять. Мы так поступили с учебниками с 1 по 4 класс.
Когда дело дошло до 5 класса, я как издатель был против. Киев нам говорил, что обязательно нужно переводить «Математику», «Химию». Я им тогда предлагал (этим вопросом занимался Институт инновационных технологий при Министерстве образования Украины): «А давайте мы, крымские татары, будем переводить и другие учебники. Допустим, для начальных классов есть учебник музыки, есть учебник по труду, по рисованию, по физкультуре на украинском языке, давайте, мы их переведем с добавлением национального компонента, естественно».
А нам все время твердили, что для вас — нацменьшинств — выделили перечень учебников, где есть «Математика», «Я и Украина», «Физика», «Химия»…
Я, откровенно говоря, не хотел этого делать. Но переводить все равно нужно было, поэтому эту инициативу перехватило одно из львовских издательств. Они нашли крымских татар переводчиков, которые и проделали эту работу. Но у этих учебников был один недостаток: переводчик, редактор, корректор — все они были в одном лице.
Зачастую в учебниках проходило много ошибок. Слишком много! И при этом никакого национального компонента там не добавлялось.
Важно, когда переводчик является еще и предметником. А ведь получается, что «Математику», например, переводят филологи. Термины определенные они дают одни, а на самом деле должно быть по-другому. Я сторонник того, что если даже учебник переводит филолог, то рядом обязательно нужен предметник.
Львовское издательство на протяжении 5-6 лет, по моим подсчетам, начиная с 5 классов, издало несколько десятков наименований таких учебников. Здесь даже не издательство само виновато.
Дело в том, что крымские татары, которые были у власти в то время, были сторонниками того, чтобы эти учебники для издания передавались во Львов. Да, освоены огромные деньги, по моим подсчетам, за эти годы потрачено где-то 3-4 млн. гривень. Себестоимость одного учебника иногда доходила до 600 гривень. Я понимаю, переводные учебники бывают дорогие, ведь тиражи маленькие, а затраты большие.
Но самое главное, насколько я владею информацией, этими учебниками никто не пользуется.
Но трагедия еще и в другом заключается. До прошлого года одному и тому же ребенку выдавали два учебника по одному предмету — на русском и крымскотатарском языках. Ребенку необходимо было носить два учебника. Но любой портфель должен соответствовать стандартам. И родители при этом не разрешали носить такие тяжести. Поэтому ребенок свой учебник на крымскотатарском языке оставлял в школе.
Самое главное, насколько я знаю, на этот учебник почти не обращали внимания. Но год назад из-за кризиса в государстве учебников стало не хватать. Поэтому решили, что раз уж у крымских татар есть учебник на родном языке, у них те же учебники на русском можно забрать. Но ведь учителей, которые должны эти предметы преподавать на родном языке, нет.
И самое главное, ребенок ведь до этого все проходил на русском. В этой ситуации родители бывают вынуждены дополнительно покупать для своих детей учебники на русском языке. В Украине, когда проводят конкурс, побеждают 3 рукописи. Нам, издателям, разрешают делать коммерческие тиражи. Поэтому на книжном рынке появляются учебники по одному предмету, но разных авторов.
Получается так: на крымскотатарский перевели учебник под одним авторством, а на русском языке родители покупают другого автора. Хорошо, если родители одного класса как-то договорятся и купят одинаковые учебники. Естественно, когда занимаются на русском языке, учебник на крымскотатарском никому не нужен. Вы можете пойти в любую школу и убедиться, что этими учебниками никто реально не пользуется. Учитель, может быть, иногда какие-то термины смотрит. Эти книги показывают только во время проверок. Вот какая трагедия идет уже несколько лет!
Это, естественно, пугает родителей. Я сторонник того, чтобы вопрос о точных предметах на крымскотатарском языке оставить на 10-20 лет. Давайте мы подготовимся к этому. Для этого нужно поработать над детскими садами, над родителями, над начальными классами и самое главное — необходимо подготовить учителей.
Давайте главное внимание уделять языку, литературе, гуманитарному направлению. Лучше всего — готовить гуманитарный цикл.
Если физкультуру, музыку вести с 1 по 11 класс на крымскотатарском языке — это было бы хорошим подспорьем для усвоения живой разговорной речи нашими детьми. При этом наряду со стандартом, например в музыке, можно было бы детей обучать национальной культуре, они бы знали наших музыкантов, наши инструменты.
Но нам эти учебники не разрешают переводить, а дают «Математику», «Химию», «Информатику».
В этом году я был на открытии национального класса в деревне Ускут. Знаете, когда я в свое время в Рескомнаце сказал, что не нужно издавать «Математику» на крымскотатарском языке за 5 класс, на меня накричали, мол, как ты можешь как член Меджлиса так говорить? Мы не знаем, как родителей привлечь, а ты тут с такой позицией?
Сейчас родителям стали открыто говорить: мол, не бойтесь, точные и естественные предметы будут преподаваться на русском языке, даже если учебники будут на крымскотатарском. Нам самим, крымским татарам, нужно окончательно определиться — какие предметы мы будем преподавать на крымскотатарском языке, а какие нет. И если будет такая возможность, то нужно отказываться от тех учебников, которые заставляют нас переводить, и убедить в этом Киев. Но для этого нужно принять программу. Каждого поодиночке министерство слушать не будет. Но мы же никак не можем определиться.
Не нужно обманывать родителей! У нас дети не знают или плохо знают родной язык. Зачем им столько лет нужно было говорить, что они будут изучать эти предметы на крымскотатарском, но на самом деле вести их на русском? Зачем обманывать родителей и себя? Нужно остановиться и определиться.
Книги, которые стоят 300-400 гривень, лежат без дела в библиотеках школ. Никто ими не пользуется. Получалось так, что приходили комиссии, а предмет тот или иной ведется на русском языке, и, естественно, возникали вопросы: а почему не на крымскотатарском, учебники ведь есть?
Были случаи, когда во время визита комиссии во главе с замминистра учитель кое-как пытался объяснить химию на крымскотатарском языке, но дети ничего не поняли. А для чиновников ведь главное — поставить галочки, вот, например, у крымских татар 15 национальных школ, определенное количество классов, ежегодно издаются учебники…
Для какой-то отчетности у государства перед международным сообществом эти галочки есть. Но никого не волнует, насколько это все эффективно!»
Как жить дальше?
Мы видим, что государство, пусть не так масштабно, но, тем не менее, что-то для крымских татар делает. Тут, видимо, и не стоит на власть обижаться, потому что с нашей стороны нет мощного лобби, нет принципиальной коллективной позиции, нет активности. Вся наша система бессистемная и неконцептуальная.
В этой связи хотелось бы, чтобы все те, кто занят в секторе национального образования (издатели, ученые, учителя, методисты, завучи, директора школ и др.), не молчали! Говорите больше о проблемах, о необходимых реформах, о том, как вы их видите, что нужно делать и чего не нужно делать, чтобы механизм, наконец, успешно заработал.
Совершенно очевидно, что наши лидеры и чиновники не в состоянии строить нечто эффективное, поэтому давайте больше самостоятельно мыслить и действовать.
Эльвина СЕИТОВА,
аспирант исторического факультета ТНУ
Газета «Голос Крыма»,
№ 38 (976) от 21.09.2012 г.