Необычный Китай

Post navigation

Необычный Китай

Первое впечатление, когда попадаешь в Уйгурстан, что ты находишься в Центральной Азии: тот же внешний облик улиц, базаров, тот же национальный колорит в одежде людей. И это неудивительно – Синьцзян-Уйгурский автономный район Китая (или Восточный Туркестан) является продолжением Центральной Азии, правда, подвергшимся китайской (а не русской) колонизации

Негласный апартеид

Интересно, что Пекин практически полностью копирует советскую национальную политику. Так, в Синьцзяне есть уйгурские, казахские и таджикские национальные автономные районы. Во главе каждого из них стоит представитель титульной нации, а его заместителем является китаец. В автономиях есть телевизионные каналы и газеты на местных языках, дети могут получать образование на родном языке. Так же, как и в Советском Союзе, национальные меньшинства пользуются определенными льготами. Им легче, чем китайцу, поступить в институт, получить престижную работу.

Однако в отличие от соседней Центральной Азии, где и в советское время, и сейчас отношение к русским было и остается вполне доброжелательным, подавляющая часть уйгуров смотрит на китайцев как на оккупантов. Так, например, если в Центральной Азии практически все коренные жители в советское время свободно говорили по-русски (и это считалось престижным), большинство уйгур не только не владеют китайским, но и не стремятся освоить его. По-сути в автономии существует негласный апартеид: живя бок о бок, уйгуры и китайцы практически не общаются друг с другом. Уйгур, например, никогда не пойдет обедать в китайский ресторан, так как пища в нем готовится не по канонам Ислама. Уйгуры гораздо более ревностные мусульмане, чем их среднеазиатские соседи. Большинство местных замужних женщин ходят в парандже (явление крайне редкое в Центральной Азии), а мужчины среднего возраста предпочитают носить бороды.

Уйгурский сепаратизм имеет ярко выраженную религиозную подоплеку. Сегодня сотни уйгуров из Исламского движения Туркестана проходят подготовку в диверсионных лагерях северо-восточного Пакистана. Их цель – вернуться на родину c оружием в руках и создать независимое от Китая исламское государство Восточный Туркестан.

Авторитаризм и деньги

По мнению Пекина, в Советском Союзе мгновенный переход от тоталитарной системы к демократии привел к хаосу и распаду империи. В Китае же решили поставить во главу угла экономические свободы, а демократию развивать по мере роста материального благосостояния. При этом была поставлена задача вкладывать деньги в развитие отсталых национальных окраин, одновременно жестко пресекая в них сепаратистские тенденции.

Успехи действительно поражают. Если еще лет 15 назад основным транспортом в Синьцзяне были запряженные лошадьми повозки и велосипеды, то сегодня внешний облик и инфраструктура автономии практически такие же, как в наиболее развитых странах мира. При этом практически отсутствуют уличная преступность и коррупция полицейских.

Политика жесткого пресечения сепаратистских тенденций на фоне невиданного экономического роста постепенно начинает приносить результаты. Мои знакомые, которые еще пять лет назад убеждали меня в необходимости освобождения Уйгурстана, сегодня, открыв собственный бизнес, готовы смириться с «китайской оккупацией» во имя собственного экономического процветания.

Китайские русские

«Ложка, вилка, газета» и другие русские слова прочно вошли в обиход уйгурского языка. И это неудивительно. Первая массовая волна русской эмиграции в Синьцзян приходится на двадцатые годы, когда в регион бежали остатки разбитой в Центральной Азии Белой армии. Новая волна пришлась на 1930-е годы. На этот раз в Восточный Туркестан устремились спасавшиеся от коллективизации крестьяне. После того как в 1932 году Сталин приказал депортировать китайцев из СССР, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) появилось довольно много полукровок (один из родителей – русский, другой – китаец). В конце 1930-х годов в Восточном Туркестане работали русские школы, действовали православные храмы.

Положение русских в СУАР заметно ухудшилось после ссоры Мао Цзэдуна с советским руководством, особенно в период Культурной революции. Русские школы были закрыты, православные церкви разрушены, а полукровки отправлены в трудовые лагеря на перевоспитание. «Чистокровным» русским позволили эмигрировать, чем большинство и воспользовалось.

Сейчас русских в СУАР почти не осталось. Наиболее многочисленная русская община, насчитывающая несколько сот человек, живет в городе Кульджа. Здесь есть даже небольшой русский квартал: несколько семей живут за массивным забором православного кладбища. Создается впечатление, что очутился в России далекого прошлого. В разговоре местные русские используют много архаичных слов, а за обедом непременно подается квас и выпеченный в собственной печи теплый хлеб.

После смерти Мао местные русские вышли из «подполья». Они успешно интегрировались в китайское общество: открыли русскую пекарню, магазин музыкальных инструментов, мастерские по мелкому ремонту.

Шукшин и Поднебесная

Русское влияние было достаточно заметным и на китайском Алтае. Этот регион имеет очень мало общего с остальной частью Синьцзян-Уйгурского автномного района и более напоминает своих соседей – российский Алтай, Туву, Монголию. До русского Алтая, где родился Василий Шукшин, отсюда около ста километров. Влияние северного соседа здесь ощущается и сегодня. Села китайского Алтая практически неотличимы от деревень Западной Сибири. Именно русские научили китайских казахов и тувинцев строить деревянные дома-срубы, а также пользоваться баней. В XIX веке сюда, спасаясь от преследований царских властей, бежали тысячи старообрядцев. Здесь было даже несколько чисто русских сел: Ком, Калтон, Чункур, Кок-Тагай. Однако во время Культурной революции практически все старообрядцы эмигрировали в СССР. Сегодня о былом влиянии России в этом регионе напоминают лишь так называемые русские деревни: стилизованные в славянском стиле гостиницы для туристов.

Ислам с буддистским оттенком

«После смерти душа добродетельного человек отправляется в космос, а плохого – переходит в животное», – объясняет мне мулла Шакар Мамадер из города Ташкургана, расположенного на китайском Памире. Рассуждения мусульманского богослова могут показаться крамольными с точки зрения классического Ислама. Но все объясняется тем, что мой собеседник принадлежит к исмаилитской секте в Исламе. Учение исмаилизма представляет собой причудливую смесь ислама с индуизмом, буддизмом и доктринами древнегреческих философов. Так, исмаилиты верят не только в переселение душ, но и в «космический разум».

Внешний облик сел китайского и таджикского Памира достаточно схож. Так же, как и на таджикском Памире, дом китайских исмаилитов имеет четко выраженную, узаконенную религией планировку. В таком жилище нет окон в стенах, свет сюда проникает через узкую щель на крыше. Потолок дома обязательно подпирается пятью колонами – священное число у исмаилитов.

Духовный лидер исмаилитов, «наместник бога на земле», Ага-хан Четвертый (принц Карим-аль-Хусейни-шах) проживает в Европе и считается одним из богатейших людей планеты. Лидер исмаилитов не только помогает получить образование своим единоверцам (он создал университет в столице таджикского Памира – городе Хороге), но и оказывает им очень значительную финансовую поддержку. Можно без доли преувеличения сказать, что ныне именно дотации Ага-хана составляют основу экономики таджикского Памира.

Однако попытки Ага-хана Четвертого закрепиться и на китайском Памире потерпели неудачу. Китайские власти вежливо, но твердо заявили «наместнику бога», что не нуждаются в гуманитарной помощи.

Справедливости ради стоит отметить, что в отличие от Душанбе Пекин действительно мог себе позволить столь красивый жест. Политика китайских властей – «развитые окраины – сильная страна» – начинает давать свои плоды. Так, если еще пять лет назад Ташкурган соединялся с внешним миром лишь грунтовой дорогой, то сегодня сюда проложено шоссе, отвечающее мировым стандартам. В городе повсюду можно увидеть добротные здания, построенные не так давно. Власти активно развивают на китайском Памире туризм. В отличие от таджикского Памира иностранные туристы здесь стали повседневной реальностью.

Итак, Синьцзян-Уйгурский автономный район Китая достаточно благоприятное для путешественника место. Здесь можно в полной мере ощутить восточную экзотику, наслаждаясь при этом почти европейским комфортом. В советское время синцзянцы завидовали жителям центральноазиатских республик. Увы, сегодня ситуация изменилась кардинально – Восточный Туркестан уверенно обогнал нашу Центральную Азию.

Игорь РОТАРЬ

http://www.russianews.ru

 

Похожие материалы

Ретроспектива дня