Фиаско крымской элиты

Post navigation

Фиаско крымской элиты

Совсем недавно Андрей НИКИФОРОВ известный в Крыму эксперт-политолог, доцент Таврического национального университета в интервью сайту novoross.info рассказал о своем понимании политических процессов, происходящих в современном Крыму… 

— Андрей Ростиславович, за последнее время произошел ряд конфликтов в среде пророссийских организаций Крыма. В чем, на ваш взгляд, их главная причина?

— На мой взгляд, это связано с тем, что лидерская группа данных организаций оторвана от той массы людей, от имени которых она пытается вести свою деятельность.

Точнее — деятельностью это не назовешь. В основном все сводится к банальному трепу, художественному свисту о якобы защите гуманитарных прав. И, что самое главное, представители лидерской группы и не собираются прорываться к тем, чьи гуманитарные права якобы намереваются защищать. Да и люди-то, по большому счету, от этих лидеров-болтунов, лидеров-свистунов уже ничего не ждут. Вот и получается, что они существуют независимо, изолированно друг от друга.

Поэтому есть как бы «русское движение Крыма», с как бы лидерами, которые как бы за что-то там борются, и есть русские — в плане этничности, языка, культуры, ментальности — те, которые составляют ядро крымского регионального сообщества. То есть у этих двух движений практически нет точек соприкосновения.

Именно поэтому становятся возможными легковесные, легкомысленные верхушечные перетекания, когда можно откуда-то выйти, куда-то войти, с кем-то слиться или разойтись. Все эти конструкции так же легко разрушаются, как и создаются, как раз потому, что под ними нет никакой почвы, нет никаких корней.

Потому все эти «пророссийские» организации сродни перекати-полю: то сбиваются в кучу, то раздуваются на мелкие частички. Такая «легкость» выглядит довольно странно, поскольку опора на почву, укорененность — это один из признаков русскости. А все эти «пророссийские» структуры выгладят как диаспоральные образования, что характерно как раз для других национальных культур, нерусских.

— Вместе с тем очевидно, что дипломатическая миссия России сделала ставку все же на «традиционные организации». Подобный выбор связан с тем, что эти организации предсказуемы или это попытка создать на их базе ту самую укорененность?

— Я бы сказал, что не столько традиционность, сколько официозность имеет здесь значение. Это более или менее признанные, привычные и предсказуемые организации, каким-то образом запатентованные, хотя бы своим присутствием во власти. То есть лидеры этих организаций являются удобными партнерами, с ними можно говорить на общем языке. Ведь Российская Федерация, по крайней мере, ее дипломатический корпус, делает все для того, чтобы никоим образом не быть заподозренной в проведении работы по подрыву украинской стабильности, нарушении той самой пресловутой «недоторканости».

Одним словом, российские дипломаты нашли себе удобных партнеров, с которыми нет особых проблем в коммуникации. А на основную массу простых крымчан все эти российские программы и не рассчитаны.

Речь идет о верхушечном взаимодействии, которым обозначается, что мы, мол, своих соотечественников не забыли, и на этом официальная российская совесть успокаивается и засыпает. А что там на самом деле на сегодняшний день происходит с русскими в Крыму, официальную Москву не беспокоит. Как любили говорить в позднесоветское время, лишь бы не было войны.

— В таком случае все претензии оппозиционных этим традиционным организациям структур о том, что Россия в работе с соотечественниками ограничивается узким кругом избранных без перспектив расширения этого круга, они обоснованны?

— Дело в том, что все сказанное в плане критики, которая исходит от одних русских организаций по отношению к другим, как правило, соответствует действительности. То есть слабые места своих оппонентов они очень хорошо знают и бьют по ним без промаха. Но точно так же та критика, которая исходит от этих оппонентов в адрес их критиков, тоже соответствует действительности.

То есть поток взаимного, как бы это мягче сказать, такого не очень приятного ингредиента — он вполне качественный. Все это уже отработано, поставлено на поток.

У «профессиональных русских» лучше всего получается обгадить, очернить своих оппонентов на этом самом русском поле, причем — без смертельных последствий для оппонентов. Это — их любимая забава.

Подобный стиль поведения тоже говорит об искусственности той среды, в которой все это происходит. И ведь она действительно искусственная. Такое впечатление, что вся эта внутривидовая борьба происходит в какой-то пробирке, которая плотно закупорена от реальной жизни.

В пробирку что-то капает из Москвы, и это подпитывает ее обитателей и дает им силы для продолжения «борьбы». На выходе, когда эти лидеры во время выборов апеллируют к, казалось бы, «своим» избирателям, их «улов» не превышает, да и не достигает даже рубежа в пять процентов, который принято рассматривать как рубеж маргинальности.

При таком положении вещей чему здесь удивляться и на что обижаться? Есть ли смысл упрекать крымчан в «жлобстве», как это сделал не так давно один из представителей одной из подобных организаций, — за то, что они отказываются голосовать за этих жлобов???

— Насколько обоснованны заявления лидеров «Русского единства» о намерении развивать свой проект до уровня всеукраинского?

— Я здесь предпочитаю подождать и посмотреть, как это будет у них получаться. Не исключено, что такие заявления — не более чем блеф.

Мне видится, что в общеукраинском масштабе проект «Русского единства» имеет гораздо меньше шансов на успех, чем в крымском. Потому что здесь та проблематика, к которой апеллирует «Русское единство», — сконцентрирована, а на Украине она гораздо более распылена. Она не настолько социально значима, чтобы на ней можно было добиваться каких-то реальных успехов, проникать во власть.

Вся остальная Украина для этой организации может быть своего рода электоральной периферией, а ядром останется Крым (АРК и Севастополь). Ну, и на что можно рассчитывать в общенациональном масштабе, если в ядре — чуть более четырех процентов?

Возможно, кому-то из представителей «Русского единства» удастся пройти в Раду по мажоритарной системе, но на это им придется просить разрешения у своих старших политических партнеров из Партии регионов, а вовсе не развивать свои структуры по всей Украине.

Но об этом, в любом случае, говорить пока рано: ведь еще не внесены изменения в законодательную базу и пока только предполагают, что на следующих выборах в Верховную Раду Украины будет внедрена смешанная система. Да и о сроках выборов сейчас можно сказать определенно только то, что они не состоятся в марте 2011 года, а когда они пройдут — трудно сказать.

Если общеукраинский проект «Русского единства» не блеф, его лидеры должны не вылезать из украинских регионов, искать себе партнеров, заниматься партийным строительством. При этом они обязательно столкнуться с рядом проблем.

Во-первых, что делать с партией «Русский блок»: окончательно выключить ее из общеукраинского процесса или каким-то образом втянуть в состав «Русского единства»? Первый вариант требует определенного контроля за тем, что происходит в «Русском блоке». В партийных русскоблочных верхах он есть, но сам его факт крайне негативно воспринимается многими активистами этой организации. Второй вариант тоже требует добровольного согласия этих самых активистов, а даже крымский опыт показывает, что это не так-то просто.

Еще момент: примерно такой же проект и стартовавший примерно тогда же, когда и РЕ, — это партия «Родина», имеющая центр в Одессе и позиционирующая себя примерно так же, как и «Русское единство». «Родина» получила несколько более надежную базу в Одессе и Одесской области, хотя вполне сравнимую с тем, что имеет «Русское единство» в Крыму. Но если и этот проект будет таким же образом развиваться в общенациональный — как им не стукнуться лбами? Это на местных выборах можно было договориться о том, чтобы не путаться друг у друга под ногами. Да и то, получилось только наполовину…

То есть мы сегодня имеем как минимум три политические силы, которые могут столкнуться лбами на русском электоральном поле.

Да еще — под прессом партии власти, которая взяла контроль за местными советами как раз там, где русские имеют хотя бы теоретические шансы что-то набрать. И если не будет достигнута какая-то договоренность «на троих», подозреваю, что столкновение лбами мы и увидим и услышим.

— Ну а в целом, Андрей Ростиславович, какова ваша оценка перспектив русского движения Крыма?

— Давайте четко разграничим.

Есть два русских движения: стихийное движение людей, которое не очень активно и которое абсолютно не направлено. Но которое выражается в том, что крымчане ощущают себя русскими, даже когда себя так не называют.

Это движение проявляется в том, что Крым постоянно был оппонентом «оранжевой», да и любой другой украинской власти. Но при «оранжевых» общий враг четко был обозначен, он сплачивал. Сейчас явный общий враг вроде как исчез и движение переживает процесс то ли поиска нового врага, то ли — новых смысла и целей. Это достаточно болезненный и длительный процесс, но он к чему-нибудь приведет.

Второе движение — это то, что происходит в пробирке, о которой я говорил. Есть ли у этого искусственного движения какие-то перспективы? Они полностью зависят от подачи питательных веществ в пробирку.

Их подачу из Москвы не надо преувеличивать. Похоже, что к подпитке пробирочных «профессиональных русских» готово присоединиться и украинское государство. Ему это движение в пробирке выгодно со всех сторон — почему бы не поддержать?

Тот же господин Колесниченко (глава Всеукраинского Координационного совета организаций российских соотечественников Вадим Колесниченко — ред.), судя по всему, будет осуществлять роль смесителя, на который будет заходить, с одной стороны, то, что поступает от украинской власти, а с другой — то, что поступает от Москвы. А дальше — он распределит эту струю на струйки.

Грызня в пробирке — а она, в принципе, тем активнее, чем больше в нее попадает питательных веществ — дезориентирует, сбивает с толку стихийное русское движение.

То есть оно не получает вектора и, по большому счету, именно поэтому не может реализовать свои политические интересы. Люди вынуждены раз за разом голосовать за Партию регионов, как бы противно не было. Но — не лидеров же из пробирки поддерживать? А самые искушенные пробирочные обитатели, ее старожилы, и не намерены добиваться заметных электоральных успехов. Свои личные проблемы они успешно решают, в том числе, и за счет того, что они — политические пораженцы.

К сожалению, достаточно длительный период разобщенность русского движения будет существовать.

Здесь я имею в виду не разобщенность между различными организациями, называющими себя «пророссийскими», «русскокультурными» или «прорусскими». Речь о разобщенности между формальными лидерами, существующими в искусственной среде, специально для них оборудованной и той массой людей, которые составляют большинство населения Крыма и где-то примерно от трети до половины населения всей Украины.

Как можно разрушить эту перегородку? Не думаю, что вообще стоит ее прорывать. Поскольку то, что внутри этой пробирки, оно не совсем годно для какого-то настоящего лидерства: люди там получили определенное воспитание, люди прошли через определенное сито, поэтому они и могут заниматься только тем, чем обычно занимаются пауки в банке.

Ни настоящих трибунов, ни настоящих полевых командиров там уже давно нет. Вопрос в другом: возможно ли появление настоящих лидеров, которые бы создали альтернативу официальным украинским политическим силам и этому пробирочному как бы русскому как бы движению?

Вот здесь я, скорее всего, пессимист. Потому что речь идет совершенно о другом градусе политической активности, чем тот, что есть сейчас в русском секторе украинского общества. Что-то должно это общество подогреть настолько, чтобы оно бросило свои сиюминутные проблемы и занялось отстаиванием своих идеалов. Что это может быть — трудно представить.

Я думаю, как минимум настойчивее могла бы позвать Россия — тем, что продемонстрировать, как она сама становится более русским и более самостоятельным, самодостаточным государством. Такой пример мог бы подпитать и подогреть русскую активность в Крыму и окрестностях, а она — могла бы породить и новых лидеров. К сожалению, слишком много «если»…

— В таком случае перейдем от этих пока туманных перспектив к нашей суровой политической реальности. На ваш взгляд, в контексте информации о состоянии здоровья Василия Джарты, сможет ли кто-то другой встать во главе вертикали власти, которую выстроил крымский премьер?

— С одной стороны, любая система, если уж она создана, способна работать и без участия своих создателей.

Скажем, тот режим, в котором уже достаточно давно работает Верховный Совет Крыма, был выстроен под себя еще Леонидом Грачом. После него этой уже готовой системой пользовались Борис Дейч, Анатолий Гриценко и сейчас пользуется Владимир Константинов.

Поэтому если Василий Георгиевич для кого-то другого поработал — то это проблемы только Василия Георгиевича, но его наследие так просто не рассосется и никуда не денется.

Кроме того, Джарты ведь не сам по себе пришел, всех разгреб, построил, свинтил в вертикаль. Все это было востребовано, и Крым оказался ко всему этому готов. Так что, если придет кто-то другой, то он, в принципе, будет пользоваться выстроенной вертикалью.

Но, с другой стороны, конечно, очень многое зависит и от личностных качеств, неофициального статуса, системы связей. От них зависит, например, кто главный в тандеме «спикер — премьер». Если лидерство Джарты видится достаточно очевидным и бесспорным, то если кто-то придет ему на смену, надо будет еще посмотреть, как это все выстроится. Мы же помним, что в паре Гриценко — Плакида явное лидерство было у Гриценко, а в период Грача — Куницына чуть ли не главная причина их конфликта заключалась в том, что они не могли разобраться кто из них главный.

Насколько я знаю, вертикаль Джарты выстроена под определенные инвестиции, которые должны прийти в Крым, возглавляемый именно данным премьером. Другим людям эти средства центр может не выделить.

Здесь играет роль элемент личного доверия-недоверия президента. Это тоже очень важный фактор, используя который Джарты установил такую единоличную власть и с ней очень многие согласились без борьбы, а некоторые обозначили борьбу, но сдались. Будет такое же согласие на безоговорочное лидерство кого-то другого — тоже большой вопрос.

Хотя, с другой стороны, грош цена той системе, которая выстроена под одного конкретного человека и от него полностью зависит.

— На ваш взгляд, крымские элитные группы еще смогут восстановить свои позиции на полуострове в части своего влияния на формирование власти в автономии или в этом вопросе тон теперь будут задавать «варяги»?

— На самом деле, приход Джарты связан с тем, что эти самые крымские элиты погрузились в состояние кризиса. То есть не его приход их в это состояние вогнал, а он пришел, потому что они в этом кризисе оказались.

Поэтому данный кризис может быть пережит и преодолен только самой элитой. И неважно, находится ли она при этом в полуподполье или ее выпустили оттуда, поскольку пришел другой человек, не имеющий таких навыков загонять под лавку, как Джарты.

Мало того, еще неизвестно, что лучше: необходимость преодоления серьезного противника или тепличные условия. Из полуподпольного состояния можно лучше переоценить происходящее, переформатироваться, найти новые шаги и побороться за свое возвращение в реальную власть, к реальному контролю над Крымом, но — не тупому распилу местных ресурсов, а к чему-то более благородному.

Если такой эволюции крымских элит не произойдет, то на смену макеевской команде, если что, может прийти какая-нибудь другая, скажем, из Горловки, или, например, из Енакиево.

Там у них много городов и, судя по всему, никто в шахтах и на терриконах сидеть не хочет — очень многим хочется порулить Крымом…

Сейчас для крымской политической элиты время самоанализа: что же она такое упустила и что ей необходимо развивать для того, чтобы все эти кадровые эшелоны остановить.

Джарты удалось показать, что в Крым надо приходить не просто со своей парой-тройкой министров и замов, а со средним управленческим звеном. Вот когда это звено внедрится во властную ткань, тогда оно начинает перестраивать ее под себя.

Верхушечный захват власти очень легко удаляется, и не остается от подобного рода приездов каких-либо долгоиграющих последствий. Так было с Сабуровым, так было с Матвиенко. А вот теперь мы получили гораздо более серьезную интервенцию, отражение которой не зависит только от того, что будет в дальнейшем с Джарты — сделают его министром транспорта или уйдет он на пенсию, или что-то еще с ним произойдет.

То есть, уже внедрены определенные «макеевские чипы» в крымское властное пространство и выковыривать их будет тяжело. И всякий раз выковыривая, их надо будет чем-то заменять. Поэтому данная задачка гораздо сложнее для крымской политической элиты.

На момент, когда эта задачка была сформулирована, крымская элита оказалась не готова к ее решению. Все дальнейшее зависит от того, насколько у нее хватит подвижности, мозгов и воображения.

Одним словом — это проверка, достаточно серьезная проверка. И это хорошо, потому что за последние годы обветшала наша элита, ожирела, обленилась. А теперь если ничего не предпринимать, то во всех властных учреждениях и уборщицы с дворниками будут не местные.

— Как вы думаете, в отношениях Джарты — меджлис достигнут статус-кво или еще возможны какие-то маневры?

— Думаю, что подвижки возможны, если возникнут какие-то проблемы у власти. А какие могут быть проблемы? К примеру, не удастся удержать должной стабильности, что создаст новые проблемы Киеву. Вот в этом случае, возможно, что их заставят передоговориться. Хотя определенная договоренность существует, причем — на базе того, что меджлис сумел подтвердить свои политические амбиции, удачно проведя избирательную кампанию.

Выборы доказали, что меджлис реальный политический партнер любой украинской власти, и реальные политики вынуждены это учитывать.

Вынужден это учитывать и Джарты. Но было определено, что все это весит ровно столько, сколько меджлис получил на выборах. Попытка обойтись без меджлиса была предпринята, но она не прошла.

— Получается, что ставка регионалов на крымскотатарскую оппозицию себя не оправдала, о чем заявили в том же меджлисе?

— Ставка ли это была, чтобы создать альтернативу меджлису в органах власти или всего лишь максимально ослабить его позиции — мне неизвестно. Но то, что была ставка на оттеснение меджлиса от коммуникации с властью, это — да.

Я бы назвал эту операцию «планом Левочкина — Джарты». Есть такие шахматисты, которые знают несколько первых ходов, а дальше — как пойдет. Вот примерно такой план на игру был и у этой парочки.

Они сначала на Совете представителей крымскотатарского народа поставили жирный знак вопроса, потом они его парализовали, проведя его переформатирование. Но следующим ходом должна была стать ликвидация монополии меджлиса на представительство крымских татар в местных органах власти. А вот этого как раз и не произошло. И теперь у меджлиса есть право выбирать: участвовать или нет в реформированном Совете представителей, поскольку у него есть другие формы присутствия во власти.

Мало того, получается, что представители крымских татар во власти — опять выдвиженцы меджлиса. Это — главный итог, который лидерам меджлиса удалось получить в ходе прошедших выборов. И для них это, на мой взгляд, вполне реальный успех в очень непростой ситуации.

— То есть гроссмейстер Джемилев переиграл шахматистов-любителей Левочкина и Джарты?

— Скажем, ему для этого хватило навыков третьеразрядника. Надо сказать, что в ходе избирательной кампании меджлис сделал правильные шаги, сумел консолидировать «оранжевую» часть электората вокруг себя. Почти все, что упало с бютовского воза, они подобрали.

Еще раз повторю: успех меджлиса выражается даже не в процентах набранных им голосов, а в том факте, что ему вновь удалость сохранить за собой монополию на представительство крымских татар в органах власти. «Регионалы» Безазиев и Гафаров этой монополии не нарушают, а просто создают экзотический антураж в архитектуре крымской партии власти. Потому на руководящие должности двинули не их, а вновь меджлисовцев.

Оценивать действия меджлиса как гроссмейстерскую игру я бы не стал, но то, что это игра, которая принесла выигрыш — однозначно.

Беседовал Георгий СЕРГЕЕВ

www.novoross.info

Похожие материалы

Ретроспектива дня