Евразийский Союз объединят общая идеология и духовные ценности

Post navigation

Евразийский Союз объединят общая идеология и духовные ценности

В евразийских объединительных процессах наличие общих ценностей для стран куда важнее географического принципа, считает политолог Юрий Городненко.

29 мая 2014 года в Астане президенты России Владимир Путин, Казахстана Нурсултан Назарбаев и Белоруссии Александр Лукашенко подписали договор о создании с 1 января 2015 года Евразийского экономического союза.

Экономически США больше опасен БРИКС, чем ЕАЭС

 

Политолог Юрий ГородненкоВ СМИ, как правило, акцент делается на экономической составляющей этого проекта. Действительно, ЕвразЭС, после того, как заработает, будет контролировать 20,7% мировых запасов газа и 14,6% нефти. Здесь производится 9% электроэнергии, 14% минеральных удобрений, 6% стали.

 

Тем не менее, считать Евразийский экономический союз в нынешнем виде конкурентом или прямым вызовом ЕС ошибочно. Общий ВВП последнего составляет 23% ($16,6 трлн) от общемирового. Евразийский экономический союз даже после вступления Армении и Киргизии сконцентрирует менее 4% общемирового ВВП ($ 2,6 трлн). Не изменит ситуацию и присоединение Украины и других республик постсоветского пространства — 85% экономического потенциала СНГ сосредоточено именно в России, Казахстане и Белоруссии.

 

Реальным противовесом ЕС и США в экономике является БРИКС. Сегодня общий ВВП этой группы — 16,03 триллиона долларов. Аналитики Goldman Sachs прогнозируют, что к 2032 году БРИКС превзойдет по своему потенциалу G7. А к 2043 году Китай и Индия станут лидерами мировой экономики, оттеснив США на третье место.

 

Исходя из этого, казалось бы, именно против БРИКС должна работать пропагандистская машина Запада.

 

Интеграция — способ предотвратить новые евромайданы

 

Но, как ни странно, объектом беспрерывных и крайне агрессивных атак являются Таможенный союз, а теперь ЕвразЭС. Причем участвуют в этом первые лица американской политики. Почему?

 

Ответ на это, судя по всему, лежит не в области экономики, а в геополитике.

 

Очевидно, что Вашингтон сегодня не боится чьей-либо экономической мощи. Для него более опасна невозможность повлиять на политику другого государства.

 

Увы, в современном мире можно разрушить любое, даже экономически самое быстроразвивающееся государство, если использовать механизм «цветных революций» и подкупа национальных элит. Практически в каждой стране можно найти какие-либо межнациональные или социальные проблемы, которые удастся использовать для организации протестных выступлений и последующего свержения легитимного руководства. Условие только одно — недостаточная устойчивость власти и просчеты в сфере идеологии.

За примерами далеко ходить не надо. Украина в 2004 году демонстрировала высокие темпы роста ВВП, — 13%, — но это не помешало организовать здесь «оранжевую революцию». Ливия была самой экономически и социально благополучной страной в Африке, но и здесь нашлись недовольные Каддафи, которых Запад сумел организовать, мобилизовать и привести к власти путем вооруженного переворота. Такая же ситуация была с благополучной Югославией. Точно так же удалось расшатать СССР, несмотря на то, что благополучие советских граждан перед перестройкой все же росло, а не падало.

 

Общая уязвимость постсоветских государств (за исключением России) заключается в том, что они не имеют устоявшихся государственных традиций. Нет и собственных пламенных Уго Чавесов, способных новой «боливарианской идеей» вселить энергию в массы, способных из массового движения сделать преданную опору власти. Внешняя политика каждой из стран до сих пор еще несет печать многовекторности, позиция по ключевым геополитическим событиям остается невыраженной.

В условиях, когда мир резко поляризовался, пагубность подобного подхода очевидна. Опыт лояльных Западу Кучмы, Шеварднадзе, Акаева, Януковича ярко продемонстрировал: в современных условиях именно режимы, придерживающиеся принципа многовекторности, становятся первыми жертвами Вашингтона.

 

Причина, думаю, в маниакальном желании США разрушить своего главного геополитического противника, Российскую Федерацию. Попытки подорвать ее изнутри каждый раз заканчивались неудачей. Поэтому сегодня тактика американских политиков несколько иная — разрушить Россию извне, создавая зону нестабильности вдоль ее границ и втягивая Кремль в очередные конфликты на постсоветском пространстве. И ради решения этих задач Вашингтон готов приносить в жертву даже своих союзников, не говоря уже о тех, кто предпочитает держаться в стороне.

 

В этих условиях единственным способом предотвратить очередные евромайданы стала евразийская интеграция. Не случайно к формированию Таможенного, а теперь и Евразийского Экономического союзов форсированными темпами приступили после серии первых «цветных революций» в Грузии, на Украине, в Киргизии и др.

 

Евразийская идеология — следующий шаг интеграции

 

Но любая интеграция сама по себе не станет панацеей от грядущих угроз. Чтобы объединение было действительно устойчивым и прочным, одной экономики недостаточно. Стабильность в государстве наступает только тогда, когда порядок и ясность присутствует в душах и умах населяющего его народа. Именно этому призваны служить идеологические инструменты.

 

Сложность формирования новой евразийской идеологии, которая бы укрепила единство нового сообщества, — в том, что в условиях информационных технологий и глобализации многие прежние концепции (например, евразийские идеи XX века) не срабатывают. Причина — в разрыве прежних ментальных связей и традиций.

 

Менталитет славянина с Западной Украины в наши дни абсолютно чужд менталитету его соплеменника из Донбасса или России. В этих условиях идея славянского (восточнославянского) или славяно-тюркского единства явно устарела и требует пересмотра.

В 1928 году выдающийся русский философ Георгий Флоровский, входивший в ранний кружок евразийцев, в статье «Евразийский соблазн» призвал своих коллег поставить во главу евразийской идеи не этническо-географический, а нравственно-ценностный принцип. Территорию между Западной Европой и Китаем может объединить стремление сохранить духовные традиции, базирующиеся на общечеловеческих ценностях, а не этническая близость, считал он.

С этой точки зрения России, Белоруссии и Казахстану куда важнее интегрироваться, например, с расположенной вне границ постсоветского пространства Сербией, жители которой искренне разделяют духовные ценности Русского мира, или иной по этническому составу Арменией, чем с русофобствующей Галичиной.

И значит, при принятии новых членов в ЕАЭС должен учитываться не принцип территориальной близости (а иногда он может и вовсе не учитываться). Приоритетным в процессе объединения должно быть наличие общих нравственных и духовных общечеловеческих ценностей.

 

http://ria.ru

 

Похожие материалы

Ретроспектива дня