Если Россия примет ислам…

Post navigation

Если Россия примет ислам…

Е-татар предлагает вниманию своих пользователей свежую передовицу газеты «Звезда Поволжья» (от 19 июня 2012 года). МФ-информу она тоже показалась интересной и актуальной. Читайте…

 

Если Россия примет ислам…Демонстрация оппозиции в Москве 12 июня показала, что общественный протест устойчив. Он словно волна проявляется в виде стотысячных демонстраций в Москве, демонстрации и акции протеста становятся всё многочисленнее и сильнее. В Москве прямо поставили задачу провести перевыборы мэра столицы России и городской Думы в ближайший год. Конечно, сейчас своеобразные летние каникулы, однако осенью всё возобновится с утроенной силой. Оппозиция уже сформулировала свой первичный манифест, набор базовых требований к властям, лидеры провозгласили, что лето они собираются употребить на раскручивание оппозиционных настроений в регионах.

Но в целом весь оппозиционный процесс напоминает ленинское определение «периода разброда и шатаний». Москва требует европейской демократии, власть делает одну мелкую уступку за другой, в целом оппозиция принимает неизбежную стратегию формирования параллельных структур власти, беря за основу классический пример — формирование польской «Солидарности». Вероятнее всего, политический процесс смены режима будет развиваться по польскому пути, Россия и Польша более близки по менталитету. Самый главный ресурс оппозиции — Интернет. Но путь России явно будет более растянут во времени, российская интеллигенция в значительной части еще сторонится протеста, в регионах она вообще более аффилирована с властью и не хочет терять свои привилегии, главным мотором протестов остается молодежь, которой нечего терять в силу молодости и которая, лишенная реальных социальных лифтов, готова на решительные действия, чтобы сбросить с кресел засидевшихся функционеров. К ней примыкает мелкая буржуазия. Во многом на оппозиционный протест накладывается конфликт отцов и детей и даже культурный конфликт.

Нельзя сбрасывать со счетов национальный и конфессиональный вопросы. Реально активная паства Русской православной церкви насчитывает примерно 10% населения, в России еще примерно 40% атеисты, много мусульман и много представителей небольших конфессий и даже сект. Многоконфессиональность России порождает проблему недовольства слишком доминирующей позицией РПЦ. Многонациональность страны в последнее время признается благом для России (хотя и здесь весь корень бед видят в национально-территориальном делении, в последнее время всё настойчивее предлагают его ликвидировать, называя «миной замедленного действия»). С многонациональностью ничего не поделаешь, родился человек татарином, он вроде татарином себя всю жизнь и чувствует. Правда, некоторые еще пытаются эволюционировать в булгар, как некоторые русские в языческих кривичей или даже эльфов. Ну, многих татар еще записывают в башкир в соседнем государстве. А что делать с многоконфессиональностью?

В русском культурном коде одним из базисов принимается православие, хотя, например, Константин Леонтьев симпатизировал Османской империи, исламу и крайне не любил болгар, определял себя, как туркофил, считал Стамбул лучшим городом мира, столицей мира, тосковал по Стамбулу. Владимир Соловьев склонялся к католичеству. Многие русские философы и политики считали, что в развитии России сильную сдерживающая роль играет православие. Собственно говоря, и Октябрьская революция родилась из духовного кризиса, кризиса веры, из кризиса православия, которое стало слишком государственной религией, частью государственной машины. Пётр I огосударствил православие в России.

Во времена СССР РПЦ фактически была под жесточайшим контролем государства, и единственно, что предлагает православие сейчас, это возвращение к золотому XIX веку России. Это прямой лозунг «Россия, назад!». Или то, что повторял Константин Леонтьев: «Россию нужно подморозить, иначе она сгниет». Возможна ли модернизация страны при такой позиции РПЦ? Россия во многом еще остается страной без религии, но без сильного религиозного импульса невозможно создать нормально работающую более или менее человечную государственную машину.

Когда руководители страны призывают к быстрой модернизации, они закрывают глаза на то, что без радикальной модернизации РПЦ эта реформа невозможна. Но РПЦ становится слишком аффилированной с государством, она обслуживает власть и при этом теряет доверие. Это практически дурное «дежавю», повтор ситуации с началом XX века в России. Православие — стержень «русскости». Однако оно мешает, противодействует превращению России в европейскую страну. Здесь нужно выбирать — или православие, или модернизация. Попытка модернизации самого православия невозможна, это будет еще одна трагедия, слом русской культуры, причем весьма вероятно, что окончательный. РПЦ предстоит крупнейшая реформа со дня принятия его в России, реформа необходима, но принесет ли она удачу?

Нужно осознавать, что православие — это государственная религия Византии, второго Рима. Политические традиции византизма вырастают из православия. РПЦ может порождать именно византийскую, пусть осовремененную, но по глубокому содержанию византийскую политическую систему, это византийский политический код. С этим политическим кодом, политическим ДНК византизма невозможно войти в Европу. Костел, например, в Польше был одним из мощных союзников «Солидарности», был одним из мощных моторов перемен. Можно ли себе представить в такой позиции РПЦ в России? Костел был в Польше одним из стержней европеизации, в России РПЦ радикально антиевропейский фактор. Российская культура при этом антагонистична китайской конфуцианской политической культуре, исламской политической культуре и тюркской праязыческой культуре. При этом Россию отторгает Европа. То есть выясняется, что Россия не евразийская страна, она не связывает духовно континенты, она только формально по географии кажется евразийской страной, на самом деле она слишком особенная, уникальная страна, не смешивающаяся с другими цивилизациями, даже отторгающая их. Как говорили её цари: «У России только два союзника — армия и флот». Но и их уже практически не осталось.

По размерам Россия — сверхдержава, по политическому развитию это феодальная архаичная страна. Поэтому столь напряглись «на разрыв» её внутренние элементы. Народ кожей ощущает, что нужно что-то делать, Россия стоит одной ногой в пропасти, а элита ворует, не замечая ничего кругом. Существует ли рок России, её судьба, есть ли у нее будущее? Без духовной свободы, без реального равноправия дальнейшее развитие России невозможно. Складывается ощущение, что достигнут предел развития данного государственного образования. Как в Египте, что-то надломилось, возник пассионарный энергетический импульс и миллионы вышли, словно зачарованные, на площадь. В России всё только растянуто во времени из-за больших пространств.

Сегодня это кажется фантастическим, но если завтра значительная часть элиты России станет мусульманской, будет ли это благом для России? По крайней мере, исчезнут пьянство и воровство. Это, конечно, будет уже совершенно другая страна. Если ислам станет государственной религией для России, может ли сохраниться Россия или она превратится в огромный Иран? Или в Турцию? Собственно говоря, у России два пути — конфедерация с Турцией и конфедерация с США. Конфедерация с Турцией возможна, если в России будут доминировать мусульмане. Конечно, сегодня всё это кажется отдаленным вариантом, но время бежит очень быстро. Пожалуй, наиболее интересный для России вариант развития — интеграция с США. В этом случае многое может пройти гладко и комплиментарно. Но здесь загвоздка в самих США. Внутренние политические процессы в США развиваются в сторону дивергенции. Крупный экономический кризис может привести страну к духовной катастрофе. Насколько устойчивы сами США, сконструированные несколько искусственно, как в свое время язык эсперанто? Вроде это «плавильный котел», но позитивизм как идеология рушится на глазах, и вслед за позитивизмом рушится идеология США. С точки зрения прагматизма США, безусловно, очень успешный проект, но любой проект имеет временные рамки и не подходит ли конец данному проекту? Не престает ли он быть притягательным для нового поколения?

И где здесь, в этих скорых будущих глобальных политических тайфунах, место Татарстану, какую политику должен он выстраивать? Быть незаметным, согбенным, пришибленным, словно политический Акакий Акакиевич, мечтающий только о новой шинели? Каково мистическое, сакральное значение татар и Татарстана? Для чего мы находимся здесь, в этой точке пространства? Каков смысл нашего существования? Задается ли этими вопросами президент Минниханов?

Рашит АХМЕТОВ, «Звезда Поволжья»

 

Источник: http://etatar.ru

Похожие материалы

Ретроспектива дня