Накануне 80-летия Юрия Бекировича Османова (1941 – 1993) вновь обращяюсь к его мировоззренческому наследию, которое, наиболее образно и компактно проявлено в его поэтическом творчестве.

Стихи Юрия Османова, посвященные трагедии народа — выселению и борьбе за возвращение в родной край, за восстановление национального равноправия на родной земле, за возрождение полноценного национального бытия — языка, культуры, нравственных устоев, институтов самоуправления, государственности — являются основным содержанием его поэзии (это, в какой-то мере, и поэтическое выражение смыслов Наказа народа).

Сегодня обращу внимание читателя на стихотврение, полнее и лаконичнее других отражающее общенародный и личный жизненный путь (в неразрывной связи), мечту и борьбу, являющееся квинтэссенцией боли памяти и примером провидческого чутья Юрия Бекировича.

Это стихотверение — «Последнее слово», состоящее из 13 строк и написанное двадцатисемилетним Ю.Б. Османовым в заточении 29 мая 1968 года:

Я не ношу с собой ни пепла,

Ни горсти дорогой земли.

Я был младенцем — нас везли…

Я рос — со мной росла и крепла

Любовь, тоска сильней любви.

То Песнь песней жить рождённых

О Той, что старше матерей.

Мой сон среди тревожных дней,

Мой день среди ночей безсонных.

И май грядущий вижу я:

Народ вернётся в край родной.

Так возвращается солдат —

Избит, изранен, но — живой!

Смысл названия стиха подсказывает, что далее будет написано (озвучено) самое главное, сокровенное, ценностное.

Главное – это то, что впереди, прежде всего остального.

Сокровенное – это то, что хранится в сердцах и передаётся как нетленное наследие.

А ценности – это то, за что идут в смертный бой, что не отдают ни при каких условиях.

Перые две строки даны в настоящем времени – «я не ношу»… Пепел и горсть дорогой земли, что это? Разве это буквальные пепел и земля в мешочках? Нет, это память сердца, это образы, которые в сознании, а не за пазухой.

Это и пепел сожжённых нацистскими оккупантами крымских селений, это и пепелище, в которое обратилась вся довоенная жизнь, культура, историческое наследие, жизненный уклад, права и состояния народа, разрушенные преступным выселением 1944 года и полувековым удержанием народа в ссыльных краях в режиме изощрённой национальной дискриминации…

Последующие три строки звучат в незаконченном прошедшем времени: «был, везли, рос, росла и крепла». Это свидетельствует память не только автора, но всех представителей его поколения, кого оторвали от родной земли вывезли на чужбины детьми и подростками, Это память тех, кто вырос и формировался как личность в атмосфере каждодневных разговоров-воспоминаний отцов, матерей, бабушек и дедушек о милой родине. «Тоска сильней любви» – неутихающая боль, из которой выросли его воля и самоотверженность, проявленные Юрием Бекировичем до последних часов, минут и мгновений жизни, оборванной по приказу ещё не наказанных заказчиков и исполнителей убийства.

В следующих четырёх строках нет глаголов, но сохранены действие и динамика.

Ветхозаветным термином «Песнь песней» Юрий Османов в полноте и целостности передал жизнеутверждающую энергию «жить рождённых», порождённую и вопиющей насправедливостью лжевластия, и неистребимой любовью к отечеству и народу, волю к победе (образом которой для него было возвращение на родину и восстановление национального равноправия). Песнь песней есть наиглавнейшая песнь, гимн жизни*.

Изумительно ёмко автором введён в канву стиха образ и статус родины –Та, «что старше матерей». Это мать-земля – Крым, Таврия**.

В строках «мой сон среди жестоких дней» «мой день среди ночей бессонных»  показаны формы проявления Песни песней Юрия Османова  –  неугасающая мечта и ежечасное подвижничество.

Май грядущий, как символ грядущего торжества справедливости – светлый май, который окончательно оттеснит в прошлое чёрный май 1944 года и залечит раны, нанесённые национальному самосознанию и бытию.

Юрий Бекирович считал непреложным наступление этого победного для народа времени.

В образе избитого и израненного в боях солдата, вернувшегося с войны, он выразил и страшные потери генофонда, и невосполнимые потери культурного кода и наследия несгибаемого народа; он предвосхитил – угадал грядущие трудные  десятилетия, которые предстояло прожить ему и его народу…

Асан Хуршутов

* Вместе с этим в богословской трактовке православия «Песнь песней» это и «стяжание Святаго Духа Божия».

** Реминисценция этих строк  есть в моём стихотворнии «Мы коренной народ земли…» — «А матерь – Таврия – ковчег неистребимого народа»