Любое поликультурное общество предполагает участие в общественно- политических процессах многих этносов, населяющих тот или иной регион. Многонациональный Крым в этом плане не исключение.
От ментальности, индивидуальных характеристик каждого этноса, психологии народа в целом зависит в конечном итоге исход протекающих процессов. Изучением этнокультурных особенностей психики людей, психологических характеристик этносов, а также исследованием психологических аспектов межэтнических отношений занимается наука этнопсихология.
Обсудить некоторые вопросы общественно-психологического развития крымскотатарского социума я пригласила кандидата психологических наук Селиме Хаирову.
— Селиме-ханум, какие наиболее актуальные проблемы в области этнопсихологии в Крыму вы бы обозначили? Каковы прикладные аспекты практической этнопсихологии в нашем регионе?
— Если говорить об этнопсихологии и интересующих ее проблемах как о науке, то они остаются неизменными с тех пор, как этнопсихология возникла. Начну с небольшой предыстории. Если полтора века назад этнопсихология как наука зарождалась везде приблизительно одновременно, то наибольшее развитие за этот период она получила в Соединенных Штатах Америки.
Обусловлено это было теми кризисами, которые сотрясали американское общество. Вспомним непростые взаимоотношения таких этнических групп, как индейцы и пришлые европейцы; африканские рабы, получившие свободу, но не получившие статуса, и белые американцы; азиаты (выходцы из Китая, Вьетнама и др.) и белокожее население страны.
Деление на достойных и недостойных по расовому признаку становилось причиной нестабильной и взрывоопасной обстановки в политической и социально-экономической жизни страны. Необходимость управления многонациональным американским сообществом требовала понимания тех сложных социальных процессов, которые в этом обществе происходили и этим обществом управляли.
И нужно признать, что США прошли большой путь до формирования высокоразвитой психологической культуры, предполагающей толерантное отношение и расовую терпимость внутри общества. Апогеем этой культуры стал выбор президента Б.Обамы.
Наше общество, я имею в виду государства постсоветского пространства, на данном этапе своего развития далеко от этой культуры. Оно переживает то, что в психологии называется «аномия» — отсутствие норм, идеалов, традиций, управляющих обществом.
Советские стандарты традиций и норм социальных отношений разрушены, а новые еще не сформированы. Можно сказать, что в своем общественно-психологическом развитии наше общество, в результате революций и ломки общественного устройства, откатилось назад.
Самое главное — разрушены духовные идеалы, двигающие любое общество вперед. С библейских времен известно, что идеал золотого тельца, который доминирует сейчас в нашем постреволюционном пространстве, для любого общества несет, с точки зрения общественного развития, только разрушительный характер. Общество перестает существовать как социальный организм.
Крым, как в капле воды, отражает все процессы, происходящие как в Украине, так и на всем постсоветском пространстве. Нерешенные проблемы, кризисы, социальные противоречия обуславливают социальную напряженность в обществе и обостряют любые формы межгрупповых противостояний (межэтнические, межконфессиональные, социальные и т.д.).
Ситуация в Крыму обостряется тем, что в политических и экономических интересах отдельные люди и партии эксплуатируют фактор межнациональных противоречий. Для того чтобы обеспечить себе поддержку представителей одних этнических групп, делают жупел из других, сеют страх и ненависть, стравливают между собой. Мы знаем совсем недавние факты, когда людей пытались столкнуть на межконфессиональной почве. История свидетельствует о том, что такие проекты всегда опасны и могут закончиться большим взрывом и неуправляемыми процессами.
— С точки зрения этнопсихологии, как бы вы охарактеризовали общественные процессы, протекающие в современном крымскотатарском сообществе? Чем можно объяснить нынешнюю разобщенность в крымскотатарском социуме?
— Я не согласна с тем, что наше общество разобщено. Либо нужно устано¬вить точные критерии того, что понимается под разобщенностью. Лет 7 назад мы проводили исследование общественного мнения среди крымских татар по разным социальным и политическим вопросам.
Единство взглядов достигало в среднем от 75 до 80 процентов. Это очень высокий уровень согласия, каким не может похвастать ни одно государство. Правда, следует сразу оговорить, что такие цифры возможны счет нашей ко¬пактности и все еще согласованности.
В прошлом году Украинский центр экономических и политических социологических исследований им. А. Разумкова опубликовал свои данные, которые оказались еще выше, чем те, что получили мы. Если говорить о разновекторности интересов крымскотатарской элиты, то это вполне естественные процессы.
Мы не можем быть все время едиными, как в бою. Этот этап мы прошли, и теперь идет освоение того жизненного пространства, что мы отвоевали. И идет оно по разным направлениям, как и в любом другом обществе.
Иначе и быть не может: общество не будет развиваться, если в нем не будет этой разновекторности.
Теперь посмотрим на проблемы. Да, они есть. Главная из них это невыраженная этноинтегрирующая идея, или то, что еще называют национальной идеей. Раньше она заключалась в восстановлении права, возвращении на родину. Историческая несправедливость в отношении народа стала мощным объединяющим и вдохновляющим фактором. Но на тот момент она была очевидной, явно осязаемой, и широкому социуму простой и понятной.
Сейчас в сознании большинства нашего населения основная задача — возвращение на родину — как будто бы решена. Все остальные задачи, хоть и не решены, как проблема носят неявный характер: социальная несправедливость, нарушение поав. дискредитация и т.д.
Они как бы растворены в общем хаосе социального кризиса. Иными словами, простой крымский татарин сегодня не знает, за что бороться. Восстановление истории и культуры своего народа — идея, безусловно, важная, но на фоне борьбы за выживание в экономических реалиях повседневности отступает на второй план.
Идея должна быть простой, ясной, лежать в зоне актуальных потребностей и выступать как основной способ решения проблем народа. В свое время большевики, собирая народ под свои знамена, предложили обездоленным массам идею социального равенства и справедливости, лежащую в зоне актуальных потребностей людей, и облекли ее в очень простой лозунг «Заводы — рабочим, землю — крестьянам, власть — народу!». Не будем обсуждать все, что дальше с этим было связано, скажем только, что, с точки зрения науки, как движущая сила на тот исторический момент этот лозунг сработал превосходно.
Подобная задача — формирование национальной идеи, способной интегрировать народ и определить вектор его развития, — стоит сегодня и перед элитой крымскотатарского народа.
— На ваш взгляд, каков сегодня уровень национального самосознания крымских татар? Какие тенденции вы отмечаете?
— Давайте сначала определимся, что такое национальное самосознание. Согласно этнопсихологическому словарю это — осознание людьми своей принадлежности к определенной социально-этнической общности и ее положения в системе общественных отношений.
Исходя из этого определения, можно сказать, что он очень высок уже хотя бы потому, что те, кто разжигает в Крыму межэтническое противостояние, не дадут забыть крымским татарам, кто они есть и зачем они здесь. Но это так, реплика.
А если серьезно оценивать уровень национального самосознания крымских татар, то можно с уверенностью сказать, что он высок. Просто, находясь внутри общества, мы не замечаем его, как рыба воды.
Все познается в сравнении. Мне пришлось долгое время жить в Киеве. И я видела, как реагировали на действия крымских татар в тех или иных ситуациях украинцы и русские, живущие там. Их в первую очередь восхищала степень сплоченности и самоорганизованности крымских татар, степень национального самосознания, которую они демонстрировали, степень готовности отстаивать свое достоинство, свои права и интересы, действовать во имя этого сплоченно и согласованно. Яркой иллюстрацией этих слов служит стена, выложенная из кирпичей вокруг территории будущей соборной мечети в Акмесджиде (Симферополе).
— Селиме-ханум, составьте, пожалуйста, психологический портрет современного крымского татарина.
— Я, скорее всего, буду необъективна в этом вопросе, ведь я тоже крымская татарка. Могу только сказать, что портреты эти у каждого свои и они субъективны. А в целом скажу, что средний крымский татарин со своими мотивами, целями, стремлениями, чаяниями и надеждами ничем не отличается от среднего славянина или азиата.
Возможно, немного больше выражено чувство социальной обиды, которую нанесли, и относительно выше стремление эту обиду компенсировать за счет образования, предпринимательской активности и других форм социальной активности. Я бы сказала, что в какой-то мере эта социальная обида играет нам на руку — она делает нас социально активными.
— На ваш взгляд, по каким общественным законам будет протекать духовная деятельность народа в ближайшие 40-50 лет? Прогнозы психолога.
— Я считаю, что прогноз — это неблагодарное дело. С одной стороны, он требует точных измерений и моделирования, а с другой — все равно не бывает точным. Тем более на столь длительный период.
Так, например, по прогнозам ВОЗ, опубликованным в 1988 году, две трети населения планеты к 2000 году должны были погибнуть от СПИДа. Как видим, этого не произошло. По поводу духовного развития общества могу сказать только то, что в большинстве своем процессы в крымскотатарском обществе будут неразрывно связаны с процессами, происходящими в Украине и за ее пределами.
Дело в том, что сегодня весь мир стоит на пороге глобального кризиса и ломки прежних стандартов и норм социальных отношений, в том числе и духовной стороны жизни общества. И поскольку мы не являемся изолированным обществом, то во многом будем испытывать на себе влияние мировых процессов.
Зельфира МУТАЛУЛОВА,
Газета «Голос Крыма»
№ 14 ()1004 от 05.04.2013 г.