В этом году у представителей коренных народов Севера впервые зарегистрировано ожирение. Более того, именно жители северных регионов возглавили рейтинг самых толстых россиян. Что происходит? Как меняется образ жизни народов северных регионов и кто виноват в этих переменах?
В поисках ответов на эти вопросы «Лента.ру» обратилась к Андрею Попову, заведующему сектором медицинских исследований Научного центра изучения Арктики, который как раз в этом году изучал состояние здоровья представителей коренных народов Севера на примере Ямало-Ненецкого автономного округа и поселка Антипаюта.
— Какие цели и задачи стояли перед участниками экспедиции?
— Эта экспедиция завершает цикл исследований, проводившихся в течение трех лет в Тазовском районе на Гыданском полуострове, в зоне предстоящего освоения газовых месторождений. Мы должны были оценить состояние здоровья местного коренного населения, чтобы потом наблюдать за его динамикой.
Мы выявляем множество проблем. Речь не только о заболеваниях. Мы уделяем внимание демографии, уровню потребления алкоголя, другим социально значимым вещам. Оказываем помощь в виде консультаций местному населению. Кроме того, по результатам этих экспедиций мы проводим анализ ситуации. В конце года на конференции в Салехарде представим доклад о здоровье жителей Арктики.
— Какие основные проблемы со здоровьем у представителей коренного населения и почему?
— Эти проблемы прежде всего связаны с экстремальным климатом. Заболевания органов дыхания, мочевыделения, почечные болезни из-за переохлаждения. Распространен туберкулез. Есть и современные заболевания: например, гипертония — из-за соленой пищи. Есть сложности с материнством, с детским здоровьем.
Снижается рождаемость, медицинская помощь труднодоступна из-за отдаленности и кочевого образа жизни. Конечно, действует санавиация, но этого недостаточно, особенно при острых заболеваниях. Не хватает специалистов. Порой приходится совершить целое путешествие, чтобы добраться до нужного врача.
— Насколько охотно представители коренных народов Севера сами обращаются за медицинской помощью?
— Очень охотно. В отличие от жителей больших городов, у них весьма высокий уровень доверия к медицине.
— Вы упомянули о проблемах со спиртным. Много алкоголиков?
— Тут все зависит от степени занятости населения. Среди оленеводов и рыбаков, ведущих преимущественно кочевой образ жизни, алкоголизм не распространен. Заниматься в тундре в мороз тяжелым физическим трудом в состоянии алкогольного опьянения невозможно. Это просто смертельно. Выпивкой злоупотребляют там, где возникают всяческие социальные проблемы. В поселках с высоким уровнем безработицы.
— Есть ли присущие исключительно северным народам болезни?
— Нет. Нельзя говорить о каких-то этнических болезнях, их не существует. Считается, что коренные народы Севера плохо переносят алкоголь. Действительно, у некоторой части всего азиатского населения такая проблема существует. Это общеизвестно и касается не только аборигенов нашего Севера. Поэтому азиаты предпочитают некрепкий алкоголь. Например, в традиционной японской водке саке 12 градусов.
Мы рекомендовали по итогам экспедиций как-то ограничить поставки крепкого алкоголя на Крайний Север в пользу более щадящих организм напитков. Они дают немного иной характер опьянения. Повышение культуры употребления алкоголя, по нашему мнению, помогло бы исправить ситуацию. Ведь коренные северные народы, когда садятся что-то праздновать, как и все остальные, не планируют потом мучиться от похмелья.
— Еще говорят, что северные народы плохо переносят сахар.
— Это такая же проблема, что и у других народов, употребляющих много рафинированных углеводов, — общемировая проблема. Да, большинство коренных жителей Севера любят сладкое, но некоторые вообще сладкое не едят.
— С развитием цивилизации, за последние лет 70, перечень самых распространенных заболеваний коренного населения изменился?
— Конечно. Раньше у них вообще не было сердечно-сосудистых и эндокринных заболеваний, а сейчас — у многих. Растет заболеваемость раком, хотя и медленнее, чем в целом по человеческой популяции. С одной стороны, это связано с привозными продуктами, применением бытовой химии. С другой — произошло естественное увеличение срока жизни. До некоторых болезней (той же онкологии) они раньше просто не доживали.
— И как быстро растет у них продолжительность жизни?
— Медленнее, чем в целом по стране. Жизнь в тундре тяжелая, высокий уровень травматизма и смертности от внешних причин. Знаете, есть такое понятие «смертность на производстве». А для них жизнь в тундре — это фактически постоянное «производство». Если человек, передвигаясь на снегоходе, попал в аварию, ему никто не поможет и он погибнет.
Высок и уровень агрессии…
— С чем это связано?
— Они ведь охотники. Если бы у нас в метро у всех были ножи, я даже представить боюсь, что бы там творилось.
— В 2017 году у представителей коренных народов Ямала было впервые зарегистрировано ожирение. У кого именно? У поселковых?
— Конечно, они куда меньше двигаются, чем кочевники. Люди, живущие в чуме (особенно мужчины), проходят десятки километров по бездорожью ежедневно. У них атлетическое телосложение, и намека на ожирение нет, хотя они могут пить чай с сахаром по семь раз в день и съедать по банке сгущенки в сутки (если позволяют средства). У них и очень большие затраты энергии.
Половину рациона тех, кто живет в тундре, составляют сырые мясо и рыба. Когда они забивают оленя, то обязательно пьют его кровь. Часть ее сливается и замораживается впрок. Потом они употребляют ее каждый день, как мы — поливитамины.
У поселковых жителей очень сильно меняется характер питания, что вызывает большой стресс у организма. Да и пища, богатая углеводами, которую сюда привозят, не полезна ни для кого, и для населения городов в том числе. Большую часть продуктов, употребляемую нами, вообще лучше не есть.
— Люди, занимающиеся традиционными промыслами, ведут кочевой образ жизни круглый год или иногда возвращаются в поселок?
Классические оленеводы действительно беспрерывно кочуют, проходя около тысячи километров в год. Каждые три-семь дней они переносят чум.
— Они сохраняют традиции и верования предков?
— Не скажу за все коренные народы Сибири, но у наших ненцев носителями веры всегда были шаманы. Их уже практически не осталось. Поэтому вера предков, безусловно, сохранилась, но степень приверженности к ней сильно разнится от семьи к семье. Есть те, кто строго придерживается традиций, есть те, кто почти не придерживается. Есть православные и представители мелких сект (баптисты или даже иеговисты), но их мало.
Во многих чумах я встречал иконы и крестики. Они живут в состоянии некоторой дуальности вероисповедания. Для них традиционная вера важна, но она не считается определяющей. Для ненцев главное — оленеводство. Ненец — значит оленевод. Есть оленеводство — есть ненцы. Олень для них как для бедуина верблюд.
— На ваш взгляд самобытность коренных северных народов сохранится или они растворятся в «многонациональном российском»?
— Есть разные варианты сосуществования с арктическими народами в разных странах мира — в Скандинавии, Канаде, США и у нас, в России. Американцы, скажем, всех поселили в поселки. Создали им все условия, но это же резервация. Народ просто спивается, хотя в фильмах показывают, что там все прекрасно. Людей оторвали от их традиционных занятий.
Российский опыт уникален тем, что северные народы сохранили свои традиционные промыслы: оленеводство и рыболовство. Пока у них это есть, они будут существовать.
Беседовал Михаил Карпов
Источник: https://lenta.ru