В последнее время Вашингтон все более настойчиво предлагает Пекину совместно руководить человечеством. Американцев можно понять. Грандиозный проект Pax Americana, однополюсного мира во главе с США, с треском провалился. Безропотно согласиться с многополюсностью Вашингтону слишком тяжело, поэтому в качестве меньшего зла он согласен теперь разделить с китайцами бремя великодержавия. Двухполюсный мир, однако, не более чем очередная американская иллюзия.

Конечно, китайцам льстят разговоры о величии Поднебесной, но у них хватает мудрости не пускаться в совершенно бесперспективную авантюру. Но даже если бы Пекин поддался искушению, из нового американского проекта все равно бы ничего не вышло.

Прежде всего США и КНР не только партнеры, но и соперники. Не случайно по большинству вопросов в ООН американские и китайские представители голосуют по-разному. Позиции двух держав не совпадают по Косово, расширению НАТО, противоракетной обороне, ближневосточному конфликту, Ирану, Центральной Азии и т.д.

Наиболее острое соперничество между Вашингтоном и Пекином разворачивается в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Там баланс сил меняется в пользу Китая. Он оказывает все большее экономическое и политическое влияние на соседние азиатские государства. Главные американские союзники на Дальнем Востоке — Япония и Южная Корея — уже имеют больший товарооборот с КНР, чем с США. А тайский дипломат недавно заметил в беседе со мной: «Наш премьер раньше начинал день с чтения The New York Times, теперь ему прежде всего докладывают содержание «Жэньминь жибао». Пекин жестко отстаивает свои позиции по Тайваню, нефтеносным районам в Южно-Китайском море, военным приготовлениям Японии и другим проблемам. Одновременно КНР модернизирует вооруженные силы, получая передовую военную технику из России, осуществляет поставки оружия в неугодные Вашингтону страны.

США рассматривают действия Китая как вызов своей военно-политической и экономической гегемонии в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Как следствие — американская политика в отношении Поднебесной включает в себя элементы сдерживания и давления. В Пекине делают вывод: Америка лезет из кожи вон, чтобы не допустить усиления Китая. Именно под этим углом зрения оцениваются такие действия Вашингтона, как поддержка Тайбэя и продажа ему вооружений, ограничения на экспорт китайских товаров на американский рынок, противодействие поставкам китайского оружия за рубеж.

Особое недовольство вызывают у китайских властей попытки американцев вмешиваться во внутренние дела КНР. В Пекине полагают, что за сепаратистами в Тибете и Синьцзяне стоят не только голливудские актеры, но и американские спецслужбы, официальный Вашингтон. Китайские дипломаты и политологи отмечают в этой связи, что действия США направлены на развал КНР. Сначала, мол, американцы способствовали распаду СССР, теперь вознамерились расчленить Поднебесную. Нападки же Соединенных Штатов на Пекин в связи с нарушением прав человека, притеснением антиправительственных организаций (типа «Фалуньгун») расцениваются как направленные на подрыв социалистического строя в Китае.

Но дело не только в отсутствии единства между США и КНР, но и в том, что два государства, пусть даже столь мощные и влиятельные, не в состоянии дирижировать жизнью всего человечества. Соединенные Штаты, еще недавно казавшиеся непререкаемым гегемоном современного мира, надорвались и попали в тиски жесточайшего кризиса как во внутренних, так и во внешних делах. И перспективы преодоления этого кризиса весьма туманны. О каком же лидерстве США может идти речь, когда сотнями разоряются американские банки и корпорации и когда Вашингтон пасует перед мелкокалиберными «изгоями» типа Ким Чен Ира, афганских талибов и иракских подрывников?

Пекин, в свою очередь, не в состоянии взвалить на себя ношу мирового правителя. КНР сталкивается с целым ворохом тяжелых внутренних проблем: очень низкие доходы на душу населения, социальное расслоение, безработица, коррупция, несбалансированность экономики и нехватка сырьевых ресурсов, идеологические и этнические противоречия и т.д. Все помыслы и усилия китайского руководства направлены на то, чтобы удержать гигантскую страну с населением в 1 млрд. 300 млн. человек на рельсах развития. Пекину явно не до грез о вселенской гегемонии.

Следует учитывать и то, что Китай при всем уважении к нему пока не может предложить идеологию, которая захватила бы воображение остального человечества. Вряд ли Германия, Аргентина, Нигерия или Индия возьмут на вооружение социализм с китайской спецификой или конфуцианство. Не сложился у КНР и собственный политический лагерь. У Вашингтона при всех его обнажившихся слабостях — десятки союзников, у Пекина — только друзья. Для гегемонии в военном плане Китаю тоже не хватает потенциала. Пока не является КНР и главным центром притяжения в области СМИ, массовой культуры, образования, науки. И даже в мировой экономике китайская ниша еще не закрепилась на командных высотах. По ВНП и ряду других важнейших показателей

Китай вошел в число лидеров, но среди китайских брендов до сих пор не появились cвои Toyota, Olivetti, Омеga, Christian Dior , Microsoft, Mercedes.

Все это говорится не в обиду КНР или США. Просто хочется предостеречь американцев от погони за новой иллюзией. Вместо этого полезнее признать, что современный мир был и остается многополюсным. В нем непросто жить, его сложно упорядочить, им трудно управлять. Но он таков, и из этого надо исходить и приспосабливаться к реалиям. Иначе впереди уготован очередной провал.

Евгений БАЖАНОВ, проректор по научной работе и международным связям Дипломатической академии МИД РФ, заслуженный деятель науки России.

www.ng.ru