Имя Алиме зазвучало гордо!

Post navigation

Имя Алиме зазвучало гордо!

Продолжая публикацию материалов об Алиме Абденнановой, предлагаем вниманию читателей произведение писателя-фронтовика, участника Национального Движения Крымских Татар Сеитумера Эмина (1921-2004), посвящённое подвигу фронтовой разведчицы: — рассказ «Алиме — это звучит гордо», написанный в 1997 г.


Алиме — это звучит гордо!

 

Памятник Алиме АбденнановойВ эти весенние дни, когда зацветают первые цветы, когда тёплый ветерок играет в ветвях только зазеленевших деревьев и, улыбки людей становятся светлей и радостней, когда, казалось бы, всё вокруг дышит, наслаждается жизнью, мы вспоминаем тех, кто более пяти десятилетий тому назад приближал и отстоял эту весну, цветы, улыбки, Победу.

 

Мы чтим тех немногих, кто остался в живых, мы помним тех, кто заплатил самой высокой ценой — достоинством в свою жизнь 22 июня 1941 года. В этот день для многих, абсолютно неожиданно ворвалась война, чтобы сделать свои зарубки на память. Но для большинства закономерным было, желание встать на защиту своей Родины, приблизить тот день, когда можно будет произнести это сладкое слово» Победа».

 

И они уходили на фронт, в партизанские отряды, мальчишки со школьной скамьи, для которых институтской аудиторией, футбольным полем и танцплощадкой стало поле боя. Это они в минуты отдыха видели свои детские сны, шепча «мама», «Победа». Отцы оставляли своих детей, мужья — жён, братья сестёр, не думая — вернутся ли. Потому, что были уверены — вернутся… и с Победой.

 

В честь Алиме Абденнанаовой назван сквер в её родном селеЭто женщины и дети, старики и старухи выращивали хлеб и картофель, свеклу и кукурузу, это они стояли у станков и принимали в руки тёплые боеприпасы, там же спали и там же ели, шили одежду для бойцов — делали всё, чтобы облегчить путь воина, потому что — всё для фронта, всё для победы.

 

Это девчонки, которым в куклы бы ещё играть, влюбляться, красивые платья шить, им выпала иная доля — они выносили на себе под пулями раненых. Они маленькие и выносливые делали то, что не под силу было мужчинам, они ходили в разведку, ни на минуту не задумываясь о цене своей жизни, они знали — Победа просто так не даётся.

 

Это были люди сильные духом, своей горячей любовью к Родине и жгучей ненавистью к врагу. Они превратили пребывание гитлеровцев на временно оккупированной советской земле в кромешный ад: под ногами захватчиков горела земля, чуть ли не за каждым деревом подстерегала партизанская пуля, взлетали на воздух после бомбовых ударов замаскированные аэродромы, склады боеприпасов и продовольствия, базы с горючим, скопления живой силы и техники противника.

 

Об одной из отважных пойдёт наш рассказ.

 

Это было в 1958 году.

 

Краснодар.

 

Идёт судебный процесс по военным преступникам и их пособникам. Трибунал Северо-Кавказского военного округа признал подсудимых Михельсона, Дубогрея, Оленченко, Зуба, Круглова и Василенко виновными в измене Родине, в зверском истязании и массовых расстрелах советских граждан и приговорил палачей к смертной казни…

 

… В логове врага, в штабе тайной полиции, «ГПФ-312», где предатели вершили своё грязное дело, выполнял важное задание юный советский разведчик. Работал в штабе переводчиком. Он был свидетелем того, как мужественно, как стойко вели себя на допросах советские патриоты партизаны, участники подпольной группы, о многом узнавал из документов.

 

Ему было очень трудно.

 

Вот как рассказывал об этом он сам:

 

— Ночами я внимательно рассматривал своё лицо в зеркале. Предательская седина поднималась от висков всё выше. Чтобы утром на допросах её не было заметно, я красил волосы. Было очень тяжело, тяжело сидеть напротив избитого, окровавленного человека, знать, что он свой, родной, советский, и в то же время не иметь возможности помочь ему, ободрить…

 

«… Чем ты поможешь этому герою — спрашивал я себя. — Ничем!.. Его расстреляют вместе с тобой. А твоё задание?.. Там, на Большой Земле, от тебя ждут новых сообщений. Стисни зубы! Переводи!..».

 

И я снова и снова переводил одни и те же вопросы:

 

«С кем связаны? Назовите фамилии. Мы всё равно узнаем…».

 

А люди, наши советские люди, молчали. Они умирали гордо, ни одного слова не услышали от них палачи…

 

Эти люди любили Родину. Они отдавали за неё жизнь. Смерть не страшила их, и единственное, что угнетало их, быть может, в последний час, — было сознание того, что товарищи по оружию, родные не узнают, как пришлось им умирать, не узнают, как стойко они выдержали все пытки, прошли через все муки. Имена многих из этих героев, до сих пор не известны…

 

В ходе процесса были выяснены фамилии патриотов, арестованных 312-м отделением ГПФ — гитлеровским контрразведывательным органом: А.А. Наголов, А.Н. Касьянов, А.А. Белоненко, Л.Р. Влачуга, В.А. Савченко. Судьбы их трагичны. Андрей Наголов и Александр Касьянов умерли под пытками. Анна Белоненко и Лидия Влачуга расстреляны на станции Семь Колодезей в декабре 1943 года. Василия Савченко изверги обернули красным знаменем подпольщиков и подожгли…

 

… И ещё одно имя было названо на том судебном процессе…

 

Речь шла о девушке, которую пытали в застенках гестапо. Кем была та девушка назвавшаяся Аней? Почему гестаповцы не расправились с ней там, где схватили — в Джермай-Кашике, а под сильной охраной привезли в Симферополь?

 

Военная разведчица — резидент разведгруппы Северо-Кавказского фронта, Отдельной приморской Армии Алиме Абденнанова — она же София, связь с которой прекратилась в феврале 1944 года, она же Аня, никого не выдавшая и ничего не сказавшая палачам о себе…

 

А начиналось так.

 

… Осенью 1943 года краснодарцы ещё купались в Кубани. В садах на окраине аэродрома поднялся в воздух маленький «По-2» и взял курс на Крым.

 

В самолёте находились две девушки. На большой высоте пронизывал холодный ветер. Девятнадцатилетняя, синеглазая, с вьющимися каштановыми волосами, девушка, названная в легенде Аней, закутавшись в пуховый платок, вспомнила недавний разговор с одним из военных руководителей:

«…Нас интересует переброска немецких войск на Керчь по железной дороге и шоссе. Посылаем тебя в деревню Джермай-Кашик. Там ты родилась, легче будет устроиться. Работать будешь вместе с радисткой Инной. Комсомольский билет сдашь начальнику штаба. Вот твои новые документы.

 

Аня достала из кармана справку с немецкими печатями. Справка говорила, что она проживала на оккупированной территории в районе Кубани и с разрешения немецкого командования возвращается в Крым…

Прыгали ночью. Приземляясь, Алиме вывихнула ногу. Закопав парашют и рацию, с трудом добралась до Джермай-Кашика.

 

Для более успешного сбора необходимых командованию сведений Аня создаёт подпольную организацию в которую входят дядя Ани Абдуракип Болатов, учительница Наджибе Батталова, помощник начальника станции Семь Колодезей Е.Г. Иванов, сцепщик вагонов А.А. Ачкалов, стрелочник Петляк и близкая Ане молодёжь.

 

Юноши вели круглосуточное наблюдение за железной дорогой и шоссе. Если одна из групп упускала из поля зрения передвижение какой либо воинской части, это обязательно засекала другая.

 

… Действуя в непосредственной близости от расположения боевых порядков войск противника, подпольщики устанавливали систему оборонительных сооружений на Керченском полуострове, дислокацию частей и штабов противника в районе станции Семь Колодезей и окрестных сёл. С каждым днём работа подпольщиков активизировалась. На Большую Землю шла точная информация.

 

«Радиограмма № 16 от 19.10.43. г. В деревне Семь Колодезей — штаб третьей румынской пехотной дивизии. Здание штаба выделяется цинковой крышей — 200 метров от шоссе к северу, 400 метров юго-западнее железнодорожной станции Семь Колодезей, за школой — склад горючего…».

 

«Радиограмма № 39 от 26.11.43 г. Район Султановки окружён патрулями, объявлен запретной зоной. Там штаб немецкой армии…».

 

«Радиограмма № 7 от 14.01.44 г. На аэродром Багерово в транспортных самолётах прибывают войска… 13.01., по шоссе в сторону фронта прошло 8 автомашин со снарядами…».

 

Восемьдесят одно донесение Ани дало советскому командованию ценнейшие сведения о численности, расположении, перемещении частей противника на Керченском полуострове. По её ориентирам наша авиация наносила удары по скоплениям войск и боевой технике врага, разбила несколько его эшелонов.

 

За мужество при выполнении боевого задания Аня — Алиме Абдэннанова была награждена орденом Красного Знамени. Но награду получить не удалось.

 

…Долго вынюхивали следы подпольщиков гестаповец Михельсон и предатели Зуб, Дубогрей, Оленченко, Купрыш. Однако обнаружить их не удавалось… Но…

 

Наконец, беда пришла… Неожиданно.

 

В камеру гестаповской тюрьмы в Старом Крыму, где находилось несколько партизан, связанных с Ивановым, немцы подсадили провокатора, через которого потянули нить связей. Через день помощника начальника станции Семь Колодезей арестовали. В это же время в деревне Джермай-Кашик появились агенты гестапо — Зуб, Купрыш, Бекаури. Выдавая себя за десантников, они появились на квартире у учительницы Батталовой Наджибе, заявили, что хотят установить связь с партизанами.

 

Батталова не поверила неизвестным. Но в разговоре с ними, видимо, чем-то выдала себя. С этого дня гестаповцы не спускали с неё глаз…

 

Путём наблюдения им удалось выявить связи организации. Через несколько дней, 25 февраля 1944 года, Аня — Алиме, радистка Инна и ещё шесть человек были арестованы. Алиме пытали в застенках гестапо Старого Крыма. Допрос следовал за допросом. Зуб, Оленченко и Дубогрей вывернули девушке руки, сорвали ногти. Её красивое лицо было обезображено побоями. Густые каштановые волосы палачи вырывали целыми прядями. Перебили ноги. Девушка не могла стоять…

 

Гестаповцы получили приказ: любой ценой добиться показаний Алиме. От радистки Инны, на первом же допросе ставшей предательницей, фашисты узнали о роли Алиме в партизанском движении.

 

Немцы устроили им очную ставку. Радистка, уже в то время работавшая на гитлеровцев, явилась на неё в цветастом платье, с ярко накрашенными губами, в которых дымилась сигарета.

 

Алиме вынесли на носилках. На бледном окровавленном лице горели тёмно-синие глаза. В них была ненависть и твёрдая воля — решимость бойца. Она посмотрела кругом. Низкая мрачная комната. Решётки на окнах. Инструменты пыток… Комиссар Отто Кауш за столом.

 

Допрос продолжался двое суток. Алиме избивали резиновыми дубинками, топтали кованными немецкими сапогами. Жгли калёными прутами… Когда теряла сознание, её обливали холодной водой… Потом снова мучили…

 

Очная ставка длилась… Алиме — молчала. И Победа в её молчании звучала…

 

Чёрные кровавые дни и ночи. Снова и снова допросы и пытки. Не добившись признаний, под сильной охраной отправили девушку в Симферополь, надеясь сломать её там.

 

Однако и здесь у гестаповцев ничего не вышло.

 

Алиме допрашивал командир карательного отряда ГПФ-312, палач и садист обер-лейтенант Рудольф Циммер.

— Сегодня вас, расстреляют, — сообщил гестаповец Циммер, глядя ей в лицо, — ещё не поздно спастись, хотя вы могли сделать это и раньше, не доводя до худого, — он скользнул по ней взглядом.

 

Алиме молчала. Циммер нажал кнопку.

 

— В камеру! — бросил он конвойным и отошёл к столу.

Безжизненное тело Алиме бросили в камеру. Через несколько часов Алиме открыла глаза.

В камере появилась женщина. Алиме поняла — провокатор…

 

Чтобы отвлечься от ожидаемого она окунулась в мир воспоминаний. Перед глазами прошла вся жизнь. Мало в ней было светлого, ещё меньше спокойного… Обидно умирать, быть может, накануне освобождения. Хотя с момента ареста она не обманывала себя, понимая, что из гестапо живыми не выходят. Но каждый умирает один раз…

 

Когда воспоминания довели до школы, улыбнулась как добрым друзьям. Было и у неё счастье. Припомнилось доброе лицо учительницы. Как ей хотелось, чтобы ученики лучше понимали всё, о чём она рассказывает. А как она читала «Песнь о Соколе»! В памяти опять возникли гордые, волнующие строки:

 

«Безумству храбрых поём мы песню»!

 

Алиме мысленно читала стихи и, слёзы текли по её почерневшим щекам… Стены узкой, тёмной камеры словно растаяли. Перед глазами родная синяя степь, дом родной… Мама… Ну, что это, сон? Вокруг безбрежное голубое небо и парящий в нём храбрый Сокол. О словно откуда-то сверху зазвучали гордые огневые слова:

Алиме вывел из забытья резкий голос конвоира:

 

— Выходи!

 

Видя, что Алиме не может подняться, он подошёл и рывком поставил её на ноги. Цепляясь за стены, Алиме пошла к двери…

 

… В мыслях возникли воспоминания о родных и близких, но все представления о любви к чему-либо соединены в одном слове — Отчизна. Какой честный человек будет колебаться умереть за неё, если он может принести этим ей пользу…

 

…Алиме расстреляли… 5 апреля 1944 года.

 

До освобождения города от фашистов остались считанные дни.

 

Крымская земля стала ареной ожесточённых боёв. Враг жестоко расправлялся с теми, кто противостоял. Палачи оцепили деревню Джермай-Кашик, никто не смог уйти. Пытки и издевательства начали прямо на месте. Затем Абдукарипа Болатова, Наджибе Батталову, Джевата Меннанова, Хайруллу Мамбетджанова, Сайфетдина Меннанова отправили в сарокрымскую тюрьму, 9 марта их вывезли к подножию горы Агармыш и расстреляли.

 

Разведчик Игорь Харитонович Аганин ещё многое расскажет о подвигах наших героев, о тех, кто, презирая смерть, остались живыми…

 

Алиме Абденнанова погибла как герой, защищая Родину.

Нет, герои, отдавшие жизнь за Родину и Народ, не умирают… Она и сейчас перед моими глазами. Я помню её такой, как когда-то помнила её Тамара Игнатьевна Строганова.

«…Она была, — невысокого роста, плотненькая, подвижная, с удивительно красивыми глазами. По воскресным дням комсомольцы устраивали в маленьком клубе танцы, диспуты. Мой брат любил с ней выступать на конкурсных танцах… Брат погиб на фронте, судьба Алиме сложилась ещё более трагично.

 

Последний раз мы встретились в старокрымской тюрьме. Девушка приложила палец к губам: дескать, не знаешь меня. Молчи. А что было говорить фашистским палачам. Нас обеих ждала смерть. Если бы Алиме не отправили в симферопольскую тюрьму, её, возможно, спас бы партизанский отряд Вахтина»…

Сейтумер Эмин

Опубликовано в газете «АРЕКЕТ» № 9, 10 (63, 64),

28 ноября, 12 декабря 1997 г

 

Подготовил к публикации Асан Хуршутов

 

Дополнительные материалы по теме:

 

Алиме Абденнанова — Герой России!

 

Похожие материалы

Ретроспектива дня