В последние годы евроромантики пытаются наставить украинцев на европейский путь. Их даже не смущает то, что сама Европа от этих еврооптимистов шарахается. А ведь есть в мире народ, который ни за какие коврижки не соблазнить евросказками. Это чукчи.
Чукча — он умный, чукча понимает: вступи не вступи чукча в ЕС, а все равно надо бить моржа и пасти оленя. А вот интеллектуал из Бердичева — не чукча, ему легко размечтаться о том, что придут политики с европейской программой — и завтра заколосятся за окнами его хаты Шанс Элизе*.
В греческой и римской мифологии Елисейские поля, Элизиум — поля блаженных, нечто вроде рая, где никто не сеет, но всякий раз получают обильный урожай, где нет ни болезней, ни страданий. В галлицизированном варианте (Шанс Элизе) — название одной из главных и, пожалуй, наиболее знаменитой улицы Парижа, воспринимаемой многими как своего рода символ европейской цивилизации.
Два фактора всегда определяли и будут определять судьбу государств: экономические условия и полиэтнизм.
Экономические условия определяют выбор рынков, на которых государство способно доминировать и процветать. Полиэтнизм — ту степень национализма, которую элита может себе позволить при эксплуатации национальной идеи. Демократия в теории есть идея замечательная, но для полиэтнических стран она смертельно опасна, ибо несет с собой риски развала государства. Ведь когда Запад шлет туземцам брошюрки, пропагандирующие демократию, и бутылки с «огненной водой», он не предупреждает, что демократия есть средство уничтожения полиэтнических государств, а на бутылках с «огненной водой» не указывает, чем может обернуться похмелье.
Для многих стран (Чехословакия, Югославия, Молдавия, Грузия) благими намерениями была вымощена дорога в Европу, а привела она известно куда. О полиэтнизме поговорим в другой статье, а пока проанализируем все еще популярную евросказку с точки зрения экономических условий Украины.
Но сперва…
Немного истории
С выбором вектора движения (запад — восток) на Украине сейчас вообще интереснейшая ситуация. Политически она во многом повторяет XVII столетие, когда украинская элита металась между Стамбулом, Краковом и Москвой, не зная, куда повернуть страну. Панов полковников душой больше тянуло в Польшу, но только той Украина была нужна лишь как земля второго сорта, уж никак не ровня. Здравый смысл голосовал за Россию, да у московских царей рука уж больно тяжела. Имперская ноша пугала. Вот и терзались в колебаниях полковники и гетманы, накручивали чубы…
Сомнения разрешила булава Богдана Хмельницкого, указавшая на север. Быть народом второго сорта в Европе или соимперским народом в Евразии? Вот в чем вопрос Украины XVII века. Сейчас многие у нас считают, что они-то уж точно умнее своих предков.
История борьбы казацкого сотника Богдана Хмельницкого вообще чрезвычайно поучительна. Поначалу он боролся вовсе не за присоединение к Москве, а за увеличение количества реестровых казаков на службе польской короне.
Тут вспоминается «странная» Союзническая война начала I века до н. э. в Древнем Риме, в которой италийские племена сражались за право на римское гражданство. Не «незалэжности» италики желали, а быть гражданами Великого Рима. «В Европу» им приспичило, за это и голодали, и умирали на крестах. Разумеется, римские легионы разнесли их в пух и прах, но гражданство римское италики получили! Так бывает: война проиграна, но побежденные достигают своей цели.
У казаков получилось с точностью до наоборот: при помощи «руки Москвы» войну с Польшей они выиграли, но цели своей (избежать участи быть второсортными подданными — у польского короля) не добились. Вместо этого Украина попала в крепкие объятия московских царей.
Похожие мотивы звучат и сейчас. Брюссель не торопится опровергнуть вывод о том, что «в Европе» Украине исторически уготована судьба страны не первого сорта, роль любовницы, а не жены. Так к ней относились поляки в веке XVII, так — это мы видим — относится к ней Европа в веке XXI. Обещать жениться? Сколько угодно. А вот в загс, то бишь в ЕС, не торопится ее вести Брюссель.
Почему? Давайте проанализируем причины этой еврохолодности.
Одна из причин — полиэтнизм Украины. Ну не любит Европа интегрировать многонациональные страны. У нее другая политика. Сначала она при помощи демократии и национализма дробит их на более-менее мононациональные фрагменты, а потом с удовольствием переваривает, не беря на себя риски этнических конфликтов и войн. Распалась Чехословакия? Скушаем. Развалилась Югославия? А подать ее остатки на десерт. Только так. Утром — дезинтеграция. Вечером — в ЕС. Но вначале — дезинтеграция.
Увы, Украина есть страна полиэтническая, и сие не секрет даже для «оранжевых» политиков, а что уж там говорить о европейских. Но полиэтнизм — это вторая беда Украины, а пока поговорим о ее экономических условиях.
Первая беда Украины
Почему Норвегия не в ЕС? Да потому, что она — самая северная из стран Европы. У нее плохие экономические условия, вот и сторонится стран с хорошими условиями.
Почему Россия, Белоруссия и Казахстан строят забор таможенного союза и держатся подальше от ВТО? Да потому, что экономические условия у них ужасные (северные, континентальные) и при открытом рынке их предприятия обречены на тотальное уничтожение. Прибалты вон сунулись в Европу — и где их промышленность?
Именно экономические условия хозяйствования жесточайшим образом определяют судьбу предприятий на мировом рынке. Сами же эти условия во многом определяются климатом.
Рыночная экономика не любит больных, слабых и север. Зато она обожает их уничтожать. Вроде бы это понимают и прозападно настроенные журналисты, призывавшие нас броситься в объятия мирового рынка. Мол, там Украину ждут чудеса и европейские стандарты жизни.
А на самом деле?
Плохие (северные) экономические условия обрекают промышленность Украины в лучшем случае на прозябание.
«Украина — страна южная!» — может кто-то возразить сгоряча. Увы, южной республикой она была лишь в СССР, а по европейским меркам статус ее кардинально меняется. Откроем карту Европы с нанесенными на нее изотермами (линии равных температур) января. «Изотермы января» — звучит безобидно, а на самом деле это приговор украинской промышленности. Ведь именно средняя температура этого месяца определяет издержки на строительство и отопление цехов и помещений, а в конечном итоге и сами издержки производства. Инвесторы не любят стран с высокими издержками.
Итак, смотрим карту (ее можно найти в интернете). Только Крым по мягкости климата можно сравнить с Западной Европой, тогда как с остальной территории Украины изотермы тянутся в Прибалтику, а оттуда — в не самые теплые районы Скандинавии. Выходит, экономические условия Украины существенно лучше российских, но в Европе они чуть ли не самые неблагоприятные.
Вывод достаточно очевиден. На евразийском рынке (СНГ) Украина по экономическим условиям — королева, а на рынке ЕС — падчерица. При европейском выборе пределом ее исторических мечтаний станет звание одной из беднейших стран Европы. Экономические условия хозяйствования просто не позволят стране прыгнуть выше этого «потолка», ей даже до прибалтийских стран никогда не дотянуться. Страны Прибалтики маленькие, их Европа может взять на содержание, да и взяла уже, а вот Украину на баланс не примет никогда — дорого. В Европе на данный момент 52 страны. Лучше быть 52-м в Риме, чем первым в «Третьем Риме»? С таким выбором народа Украины никто не будет спорить, если это действительно будет выбор самого народа. Правда, элита не торопится ему объяснить, чем это пахнет в обыденной жизни и чем придется заплатить за гордое звание еэсовца.
По экономическим условиям хозяйствования и климату Украина сопоставима с северными странами Европы, а северные страны могут быть многолюдны лишь при условии некой изоляции от мирового рынка. При интеграции в мировой рынок север быстро вымирает.
В Канаде живут около 30 млн. чел., в США — 300 млн., причем территория Канады больше американской, однако население меньше, чем на Украине. А ведь климат Украины похож на канадский.
Заглянем в Скандинавию: Финляндия — 5,5 млн. жителей на 338 тыс. кв. м; Швеция — 8,5 млн. на 450 тыс. кв. км; Норвегия (без островов) — около 4 млн. на 300 тыс. кв. км.
Средняя плотность населения Скандинавских стран — около 1,5 млн. на 100 тыс. кв. км. Больше народу Скандинавия на приличном уровне прокормить не в состоянии. При таких пропорциях население Украины в ЕС может составить около 10 млн. (сейчас, напомню, — около 46 млн.).
Разумеется, все эти рассуждения вроде бы легко опровергаются. По сравнению со Скандинавией на Украине имеется чернозем, больше пахотных земель, мощнее аграрный сектор, способный прокормить нынешнее население страны, но увядание промышленности в условиях конкуренции с европейскими транснациональными корпорациями неизбежно. Уровень занятости в стране определяется инвестициями, а они не потекут в государство со скромными экономическими условиями.
Европейский шлях Украины — это путь гастарбайтеров. Уже сейчас больше 4 млн. наших сограждан работают за рубежом, и это, увы, не предел. Так что не все так просто с интеграцией в Европу. Но народу, разумеется, никто ничего подобного не говорит, не объясняет даже самую простую шкалу экономических условий, согласно которой у Франции эти условия — хорошие, у Польши — средние, у Украины — плохие, у России — ужасные. Именно эта шкала и определяет уровень и направление инвестиций, а в итоге — уровень жизни.
Гольфстрим обеспечивает Западной Европе уникальные климатические условия, что равносильно созданию уникальных экономических условий по сравнению даже с Восточной Европой, не говоря уж о востоке Украины, по которому проходит январская изотерма -8°С (по меркам Европы — это почти Сибирь). Если инвестор строит завод в прибрежном Китае или в Западной Европе, климат и незамерзающие порты обеспечивают ему минимальные издержки и максимальную прибыль. Если же он покупает завод на востоке Украины, то конкурировать будет в состоянии лишь с заводами России и Казахстана. Разумеется, какие-то исключения возможны, но на исключениях построить всю экономику нельзя.
Теперь понятно, почему ЕС не торопится принимать в свои члены Украину. Зачем ему такая обуза? Уже сейчас 30% бюджета Литвы — это деньги ЕС, вся Восточная Европа дотируется Евросоюзом, и ему неохота брать на содержание еще почти 50 млн. человек.
Так ли уж они ошибались, эти предки?
Подытожим сказанное. При интеграции в Европу Украина — в силу плохих экономических условий — обречена на нищету. Процветать она может лишь на рынке евразийском, так как ее экономические условия хозяйствования существенно лучше российских. Так стоит ли шагать в Европу, если путь этот предстоит проделать на коленях? Терпеть унижения, чтобы ценой мучительных потерь добиться звания беднейшей страны Евросоюза? Хороша перспектива.
Как я уже говорил, многие сейчас считают себя умнее предков. А так ли уж те ошибались, когда выбирали союз с Москвой?
Вадим КИРПИЧЕВ