Время бежит быстро, и это особенно чувствуется в момент Нового года. Еще недавно, год назад, местная организация «Единая Россия» выдвигала в качестве кандидатов на пост президента РТ трех человек: Минтимера Шаймиева, Фарида Мухаметшина, Рустама Минниханова. Все были уверены, что президентом останется Шаймиев.
И вдруг 21 января 2010 года в Казань приезжает представитель федерального центра Евтушенков (которому ныне принадлежит ТЭК Башкортостана) и сообщает Шаймиеву просьбу о том, что он должен отказаться выдвигаться на пост президента Татарстана по причине возраста. Уже потом Владислав Сурков сформулирует так новое квалификационное требование к руководителям «ельцинского призыва»: их возраст во время переназначения не должен превышать 70 лет. В условиях выборной системы, если бы на территории Татарстана проходили прямые выборы президента республики (за которые президент Шаймиев активно выступал еще летом 2009 года), можно было бы не сомневаться, что Шаймиев победил бы на них вновь с результатом примерно в 80% голосов «за».
Но при системе «назначенчества» федеральный центр сделал возможность вмешательства местной элиты в выборы глав регионов фикцией. Шаймиева довольно твердо отодвинули в сторону, и президентом был назначен Рустам Минниханов. При этом федеральный центр не поддержал кандидатуру Фарида Мухаметшина, который хотя и дистанцировался от Шаймиева, но все-таки, видимо, недостаточно. Фарид Мухаметшин всегда считался при Шаймиеве преемником президента РТ, даже в негласном фототабеле о рангах он изображался всегда рядом с Шаймиевым, и они были единомышленниками. Мухаметшин был правой рукой Шаймиева, в то время как Минниханов был всегда деполитизированным премьером, ответственным только за экономику. Политические и кадровые вопросы решали всегда Шаймиев и Мухаметшин.
Погруженность Минниханова исключительно в экономические вопросы, кстати, весьма чувствуется сейчас, Минниханов сетует, что он никак не может почувствовать себя в полном смысле президентом, так как он в свое время, видимо, на столько наложил внутреннее психологическое табу на решение политических вопросов, что для него это стало существенным ограничением в течение президентского года деятельности. Складывается впечатление, что он рад бы «спихнуть» на кого-либо решение политических вопросов в республике, он словно отторгает от себя политику. И чувствует дискомфорт, когда пытается решать эти непривычные для себя политические вопросы, но которые неизбежно нужно решать. В экономике Минниханов чувствует себя как рыба в воде, в политике он чувствует себя как рыба, выброшенная на берег.
Мухаметшин при этом обладает комплексом «вечно второго», он всегда был ведомым, ему никогда не приходилось исполнять роль ведущего. Скорее всего он пытался несколько раз «шаймиизировагь» Минниханова, но, видимо, убедился, что Минниханов не горит желанием пытаться разобраться в политических хитросплетениях. Минниханов словно осознает — политические вопросы сами по себе такого «напряжения», его могут так подставить, что он может иметь при этом крупные неприятности.
Мухаметшин при решении политических вопросов всегда ощущал за собой сильный тыл — Шаймиева, он часто выполнял для Шаймиева «разведку боем», был хорошим исполнителем. В общем, политическая работа и шаймиевское политическое наследство оказываются в некотором роде психологически некомфортной, непривычной, нелюбимой и даже опасной работой для Минниханова. Он хочет переложить ее на Мухаметшина, а Мухаметшин, естественно, обращается за советом и даже, скорее всего, за прямыми указаниями к Шаймиеву. Шаймиев при этом имеет свое видение ситуации и, вероятно, планирует даже возвращение к привычному уровню власти с помощью, например, такого варианта, как назначение после проведения Универсиады-2013 на_пост президента Татарстана Фарида Мухаметшина. По возрасту он вполне подходит, ему 63 года.
После событий на Манежной площади ясно, что попытка федеральной власти свести все к экономическим вопросам потерпит неизбежный крах. События на Манежой это прямое столкновение культур по Хантингтону, и решать эти вопросы можно только культурологически, а не силовыми способами. Попытки решать их силовыми способами есть только на самом деле довольно кратковременная возможность загнать проблему сначала в подполье, где она накопит достаточно сильный разрушительный потенциал и затем вырвется наружу с удесятеренной силой. Если в стране нет справедливости, то не стоит удивляться, что возникнет мощное движение за восстановление справедливости. В стране нет политических сил, которые защищали бы режим правления, которые были бы в нем кровно заинтересованы. Власть не осознает опасности нового разрушительного политического тайфуна, не осознает, что она «висит в воздухе».
В доказательство можно привести такой факт — откаты достигают в Москве уже 70%, это, по существу, приводит к торможению развития, и происходит не только консервация, а деградация экономики. Военная промышленность, например, отказывается изготовлять военную технику при таких откатах, так как реальные суммы, получаемые военной промышленностью, ниже себестоимости производства военной техники.
Казань недавно посетил, политтехнолог Собянин (родился в г. Ош в Киргизии), который выдвинул прогноз, что в 2013 году состоится третья мировая война. И при этом он, например, сообщил такие факты, что большинство чуть ли не руководства «Аль-Каиды» составляют татары, так как они одни из немногих народов мира, который готов сражаться за идею. Собственно говоря, получается, что татары — одна из важнейших составляющих военной мощи России. На чьей стороне будут татары, на той стороне будет велика вероятность по беды, хотя я, например, не очень понимаю, какой может быть победа в термоядерной войне.
В то же время думаю, что вероятность военного сценария велика, потому что как только начнется реальная борьба с коррупцией, то появятся мощные силы, которые согласно правилу «война все спишет» будут стремиться развязать мировую войну, чтобы уйти от прямой ответственности за тотальное воровство. Иначе все наворованное придется отдать другой, более сильной группе. Тот же ЮКОС уже сейчас напоминает переходящий приз.
Если учитывать, что межнациональные проблемы будут в России только возрастать, то одним из наиболее опытных в решении этого вида трудных вопросов в стране являются Минтимер Шаймиев и его правая рука Фарид Мухаметшин. Правда, время работает не на них. Если Шаймиев по возрасту отойдет от дел, то Мухаметшин, скорее всего, не сможет стать лидером группы Шаймиева, он хорош в аппаратных интригах, но самостоятельные решения не рискует принимать.
Интересно сравнить положение Шаймиева и Рахимова после ухода с постов президентов. Шаимиев организовал благотворительный фонд с довольно узкими задачами восстановления Свияжска (75% фонда) и Булгара (25%), аккумулировав при этом до 3 миллиардов рублей. При этом федеральная власть, сначала пообещав выделить для фонда Шаймиева деньги, избрала тактику проволочек, и Шаймиев неоднократно жаловался, что федеральные деньги так и не пришли.
Муртаза Рахимов все деньги, вырученные от продажи ТЭК Башкортостана в АФК «Система» — 68 миллиардов рублей, тоже аккумулировал в благотворительный фонд и при этом, ориентируясь на годовой доход от капитала в 10% — более 6 миллиардов рублей, получил в несколько раз финансово более мощный инструмент для укрепления своего постпрезидентского положения. Мы еще не имеем сведений о его зарубежных активах. Шаймиев на продажу «Татнефти» не пошел, да и Минниханов тоже. Правда, у Шаймиева остался ТАИФ, но логика управления неизбежно будет диктовать, чтобы контрольный пакет ТАИФа постепенно переходил к группе Минниханова. Конечно, это вопрос нескольких лет, но это слишком сладкий кусок, чтобы его не проглотить. Денег всегда не хватает.
Тем не менее мы видим, что Рахимов располагает ежегодной суммой в 6 миллиардов рублей и, кстати, полностью поддерживает Владимира Путина, готов обеспечить ему результат на президентских выборах 2012 года. У Шаймиева же под контролем разовая сумма в 3 миллиарда рублей, которая быстро будет израсходована в течение строительства в 2011 — 2012 годах, и затем он может оказаться в положении короля Лира.
По материалам: etatar.ru