Мусульмане-татары и выборы в Думу

Post navigation

Мусульмане-татары и выборы в Думу

В настоящее время вопрос о формах общественного движения мусульман приобретает, прежде всего, не научное теоретическое, а практическое политическое значение. Перенесение конфликтных ситуаций в стены представительных учреждений является наиболее адекватным способом достижения политического компромисса и гарантией неприменения насилия.

 

Члены II Государственной Думы. Депутаты-мусульмане: слева направо - Кульбанов Н.Н., Массогутов Н.Н., Усманов Н.Н.Российский опыт дает нам примеры различного решения конфликтных ситуаций. Отличительной чертой политической культуры мусульман Волго-Уральского региона была и есть ориентация на мирное разрешение проблем при условии признания их гражданских прав и, прежде всего, свободы вероисповедания. При отсутствии территориальной автономии они стремились обеспечить свои права на всероссийском уровне путем участия в законодательном процессе. В данной статье мы анализируем выборную активность мусульман-татар во время выборов в I-IV Государственной Думы Российской империи 1906-1917 гг. и Всероссийское учредительное собрание, а также их последующие политические альянсы в стенах парламента.

 

В годы российской революции 1905-1907 гг. казанские татары составляли основу политического движения российских мусульман, однако авторами программы либеральной партии «Иттифак» были преимущественно азербайджанские лидеры. После провозглашения Манифеста 17 Октября 1905 г. в Петербурге проходит совещание с участием татарина Г.-Р. Ибрагима и азербайджанцев А.-М. Топчибашева и А. Агаева. Оно решает приступить к созданию программы мусульманской партии и подготовке к выборам.

 

Сама численность татар, их уникальная структура образования, наличие финансовой базы, присутствие в национальном движении крупной буржуазии и земских деятелей, их ориентация на европейские формы политического движения быстро приводит их к лидирующей роли. Сила татар заключалась и в наличии значительного слоя национальных активистов (местного духовенства, средней и мелкой буржуазии, мугаллимов, учителей и учеников государственных школ, студентов, шакирдов), которые сумели создать структуры движения, как в национальных центрах, так и на местах. В целом, в период революции 1905-1907 гг. мы можем говорить о политическом преобладании буржуазии и духовенства в Казани, мурз и духовенства в Уфе и буржуазии в Оренбурге.

 

После издания Манифеста от 17 Октября 1905 г. И. Гаспринский выработал программу реформ в сфере политики и образования. Мусульманское общественное движение выходит за рамки движения, обеспечивающего защиту потребностей миллета, и превращается в общероссийское политическое движение, ориентированное на реформу государственного строя путем голосования в Государственной Думе. Нежелание правительства провести какие-либо реформы в статусе мусульманской общины России (прежде всего, признать религиозную автономию мусульман и уравнять их в правах с православными) вынуждают ее к радикализации и к ориентации на замену самодержавия конституционным государством. Российская мусульманская элита могла ориентироваться только на партию эволюционного развития, так как стремилась сохранить единство мусульманской общины и обеспечить автономию ее религиозных и образовательных институтов.

 

Само выборное думское законодательство было весьма выгодным для меньшинств, которые были в состоянии создать широкую коалицию. Избранные в волостях, а затем уездах выборщики в свою очередь избирали членов Государственной Думы. Депутатами становились лица, получившие наибольшее число голосов. В условиях расколотости русского населения на несколько партий, мусульмане могли провести своих депутатов, блокируясь с одной из общероссийских партий. Здесь инструметально важным оказалось единство российской мусульманской элиты, достигнутое на I Всероссийском мусульманском съезде 15 августа 1905 г.

 

В целом, мы можем говорить о нескольких формах предвыборной организации:

1. Собрание общероссийских лидеров «Иттифака» в столице империи (см. выше).

2. Переговоры с лидерами российских политических партий в центре и в регионах (их проводят Г.-Р. Ибрагим и Ю. Акчура) и заключение предвыборного альянса с кадетами.

3. Консультации с другими регионами: 3 декабря 1905 г. в Казани было принято решение об обмене мнениями с А.-М. Топчибашевым (Баку), И. Гаспринским (Крым), Р. Ибрагимом (Санкт-Петербург), Ф. Карими (Оренбург), Г. Ахмеровым (Троицк) и другими.

4. Политическая пропаганда в СМИ, преимущественно в газетах. На рубеже 1905-1906 гг. татарам удается создать четыре газеты, возглавлявшиеся национальными лидерами: в Петербурге это «Ульфат» (редактор Г.-Р. Ибрагим при участии М. Биги), в Казани — «Казан мюхбире» (редактор С.-Г. Алкин при участии Ю. Акчуры) и «Йолдыз» (редактор А.-Х. Максуди), в Оренбурге — «Вакыт» (редактор Ф. Карими). Вокруг этих печатных органов происходит концентрация бюро «Иттифака» в Казани и Оренбурге. На Кавказе эти функции выполняли «Каспий» и «Хаят», в Крыму — «Терджиман».

5. Создание по образцу казанского бюро «Иттифака» комитетов как органов общественного движения мусульманских общин. Так, 26 ноября 1905 г. мусульманское общество было создано в Стерлитамаке и провозгласило себя «Центральным Правлением для города Стерлитамака», которое существует постоянно и официальным образом». В отсутствие партий общество признало центральными национальными органами газеты «Терджиман» и «Казан мюхбире».

6. Непосредственная организация собраний в городах и сельских регионах, где принимались решения о блоках с кадетами. При этом можно говорить о наличии собственных региональных моделей, но о преобладании единой общероссийской стратегической линии. Решение о создании общероссийского объединения элиты «Иттифак аль-муслимин», принятое на I Всероссийском мусульманском съезде оказалось жизнеспособным. Так как до издания Манифеста 17 Октября 1905 г. политические партии находились под запретом, то «Иттифак» вначале предполагался скорее как общероссийский орган, координирующий борьбу за гражданские и политические права и культурно-просветительную деятельность. После объявления в Манифесте 17 Октября 1905 г. о выборах в однопалатный законодательный парламент вопрос стал не о единстве вообще, а предвыборном союзе с конкретной партией.

 

Целеполагающая роль здесь принадлежала исторической столице татар. 10 ноября 1905 г. в Казани состоялось собрание, где рассматривался вопрос о присоединении татар к одной из общероссийских политических партий после детального ознакомления с их программами. Собрание, состоявшееся 17 ноября 1905 г., по докладу лидера казанского бюро «Иттифака» Ю. Акчуры приняло решение о преобразовании программы I Всероссийского мусульманского съезда в программу партии «Иттифак аль-муслимин» («Союз мусульман»), объединяющей всех мусульман России. На думских выборах предлагалось выступить в союзе с конституционно-демократической партией, так как «она обращает большее внимание на религиозные свободы и показывает понимание угнетенных наций».

 

К этому моменту уже были приняты постановления съезда земских и городских деятелей и программа партии кадетов. 14 сентября 1905 г. земские лидеры одобрили постановления съезда земских и городских деятелей. В разделе «О правах национальностей и децентрализации» утверждалось, что «основной закон Российской империи должен гарантировать всем населяющим империю народностям — право свободного культурного самоопределения. Как то: полную свободу употребления различных языков и наречий в общественной жизни, свободу собраний и союзов, свободу основания и содержания частных учебных заведений и всякого рода учреждений, имеющих целью сохранение и развитие языка, литера-туры и культуры каждой народности и т. п.». Именно в данной редакции были изложены пункты 11 и 12 раздела «Основные права граждан» в программе Конституционно-демократической партии. В пункте третьем программы указывалось, что «православная церковь и другие исповедания должны быть освобождены от государственной опеки».

 

Деятели казанского бюро конституционно-демократической партии перевели на татарский язык и издали программу партии с примечаниями. Особая роль в этих примечаниях уделялась равноправию нерусских народов, свободе вероисповедания, религиозной автономии и особенностям национальной системы образования.

 

Таким образом, кадеты гарантировали не только гражданское равноправие, но и религиозную автономию. Система частного образования и национальных культурных организаций также получала полную автономию. Обеспечивалось преподавание в государственной начальной школе на родном языке. Для мусульманских либералов такие гарантии являлись достаточными на этапе развития, требовавшем, прежде всего, религиозной и культурной автономии и создания целостной системы образования.

 

В итоге, 5-6 февраля 1906 г. Ю. Акчура от имени мусульманского съезда заключил соглашение с ЦК партии кадетов. ЦК кадетов принял решение о поддержании постоянных контактов между «представителями мусульман и центральными органами партии, а также между местными партийными комитетами и комитетами мусульманскими для согласования действий в избирательной кампании». 26 апреля 1906 г. Ю. Акчура был избран членом ЦК партии кадетов.

 

Однако сам предвыборный альянс с кадетами в Казани не был чем-то предрешенным, так как на голоса мусульман претендовали и другие нереволюционные партии. Отказ большинства мусульманских лидеров Казани четко поддержать Казанскую коммуну в октябре 1905 г. и участие их в монархической манифестации 22 октября 1905 г. подтолкнули на союз с мусульманами правые партии, включая октябристов и монархистов.

 

Однако дальнейшие события показали взаимное непонимание и отличие в политической культуре татарских и русских монархистов. Черносотенцы рассматривали татар, наряду с другими нерусскими народами края, как «дружественный народ», в отличие от евреев, поляков, финнов и армян, чьи организации напрямую были связаны с террором. Однако черносотенцы стремились решить национальный вопрос в России путем ассимиляции и христианизации всех нерусских народов, что категорически отрицалось лидерам татарских монархистов. Герои черносотенцев: покоритель Казани и уничтожитель мусульманской городской цивилизации в Поволжье Иван Грозный и отец ассимиляционной образовательной системы Николай Ильминский однозначно негативно воспринимались даже монархическими лидерами казанских мусульман.

 

Рассматривавшийся октябристами и даже правыми (Царское Народно-русское Общество — ЦНРО) в качестве союзного им кандидата в Государственную Думу купец Ахметжан (Ахметзян) Сайдашев имел прозвище «Татарский губернатор Казани». Он прославился как организатор целого ряда кампаний в защиту системы мусульманского образования и традиционного образа жизни, был делегатом Всероссийских мусульманских съездов 1905-1906 гг. Возможно не стоило бы останавливаться столь подробно на этом заблуждении 100 летней давности, но благодаря Галимджану Ибрагимову, А. Сайдашев и Г. Баруди до сих пор рассматриваются некоторыми как черносотенцы.

 

26 января 1906 г. собрание ЦНРО в Казани даже выдвинуло инициативу посылки второго депутата в Государственную Думу от Казани (от мусульман) после поражения правого кандидата на выборах в I Государственную Думу. Крайне любопытный характер носит их аргументация: «признавая справедливым, что мусульманское население (бывшего казанского татарского Царства) должно иметь в Государственной Думе своего представителя» постановило «возбудить телеграммой перед Его Императорским Величеством ходатайство о назначении от Казани второго депутата специально для мусульман».

 

Сами татары не поддержали данное ходатайство, так как были противниками деления избирательных курий по национальному признаку. Лидеры татар считали принципиально невозможным союз с черносотенцами. Сам А. Сайдашев на III Всероссийском мусульманском съезде абсолютно однозначно оценил политику самодержавия, указав, что в России не действуют даже имеющиеся законы, и «везде начальники для своих райя» (здесь подвластное население — А. Х.) являются законом». Столь же резкое расхождение с черносотенцами у него имелось по вопросам права и политики. А. Сайдашев заявил, что «драгоценный Коран и Сунна пророка являются для нас единственной программой».

 

Если союз с ЦНРО был фактически нереален, то мусульмане блокировались со многими из лидеров октябристов, включая предводителя дворянства Казанского уезда А.Н. Боратынского. С ними вел переговоры тот же А.Я. Сайдашев, но они были прерваны после заключения союза мусульман с кадетами.

 

Выборы в I Государственную Думу в Казани, губернии, других регионах показали, что татары жестко голосуют за выборщиков-татар. По воспоминаниям одного из русских выборщиков, в Тетюшском уезде «татары были дружны и готовы были голосовать как один, за кого укажет комитет («Иттифака» — А. Х.)». Из 4 депутатов-либералов от губернии 3 были членами «Иттифака» и только 1 кадетом.

 

В Уфимской губернии центром выборной активности стало Оренбургское Магометанское Духовное Собрание (ОМДС). 15 февраля 1906 г. при ОМДС в Уфе начались совещания мусульманской элиты. Первое заседание было посвящено обеспечению солдат услугами имамов. Присутствовавшие там религиозные и общественные деятели в большинстве своем составили основу национального движения в Уфе, выступив организаторами выборов в I Думу. В заседании, в частности, приняли участие будущие депутаты Думы I созыва: К.-М. Тевкелев, Ш.-А. Сыртланов, А. Ахтямов, С.-Г. Джантюрин, что подтвердило преобладающую роль в Уфе земских лидеров из числа мурз. От Духовного Собрания в заседаниях приняли участие все три казыя: Риза Фахретдин, Гинаятулла Капкаев и Нур-Мухаммед Мамлиев.

 

В Оренбурге ключевую роль сыграл альянс золотопромышленников братьев Рамиевых и интеллигенции, возглавляемой редактором газеты «Вакыт» Фатихом Карими.

 

На предвыборных собраниях в сельских регионах были сформулированы достаточно близкие требования. Для примера приведем две программы. 8 января 1906 г. в ауле Кулле-Киме состоялось собрание мулл и прихожан северо-западной части Казанского уезда, а 1 марта 1906 г. 80 указных мулл Тетюшского уезда собрались в ауле Танай-Тураево. В число новых требований вошли исполнение манифеста 17 Октября, пропорциональное представительство мусульман в Государственной Думе и в земских учреждениях, избрание в Думу нескольких имамов для решения вопросов по шариату.

 

Особым пунктом была обозначена «передача мектебов, мечетей и медресе в ведение Духовного Собрания». Местные школы переходили под контроль приходских имамов. Предложения также ориентировались на максимальное снижение преподавания русского языка и невмешательство в образование мусульман, даже земских учреждений. При этом земское самоуправление делилось по национальному признаку, для расходования «земских средств, собираемых с мусульман, на их нужды».

 

В итоге, почти все избиратели-татары приняли участие в выборах в Казанской, Уфимской, Оренбургской и Вятской губерниях, где были избраны соответственно 3, 6, 2 и 1 депутат. Были избраны такие лидеры «Иттифака», как С.-Г. Алкин в Казани, А. Ахтямов и С.-Г. Джантюрин в Уфе, М.-З. Рамиев в Оренбурге. Во всех этих регионах мусульмане участвовали в выборах в альянсе с кадетами.

 

В дни выборов в I Государственную Думу в Самарской и Симбирской губерниях ряд баев, ишанов и мулл предпочли заключить союз с русскими реакционерами, а не с татарскими и русскими либералами. В результате, в этих губерниях в I Думу не был избран ни один татарин.

 

Окончательное формирование партии «Иттифак» и предвыборной программы мусульманских либералов происходит на II Всероссийском мусульманском съезде в январе 1906 г. в Санкт-Петербурге. Съезд рассмотрел программу «Иттифака». Она предусматривала создание правового конституционного государства при равноправии всех религий и наций в соответствии с программой кадетов. Экстерриториальная автономия рассматривалась как автономия религиозная, по образцу османской системы миллетов. Особое значение носило решение о создании 16 отделений партии. Чисто татарскими были отделения: Петербург, Москва, Литва, Нижняя Волга (Астрахань), Верхняя Волга (Казань), Уфа, Оренбург, Сибирь. Однако национальным деятелям удалось обеспечить создание реальных отделений партии лишь в Казани, Уфе и Оренбурге. Во всех других регионах национальная светская элита подчинилась элите традиционной.

 

Выборы в I Государственную Думу обеспечили абсолютное большинство сторонникам «Иттифака», и его лидеры составили ядро мусульманских депутатов. Мусульманская фракция Государственной Думы 1-го созыва (27 апреля — 8 июля 1906 г.) была сформирована 21 июня в составе 22 депутатов (12 татар) из числа сторонников «Иттифака» (представители интеллигенции, помещиков и улемов). На первом собрании фракции было избрано ее бюро: А.-М. Топчибашев (председатель бюро и фракции), И. Зиатханов (оба — азербайджанцы), С.-Г. Алкин, А. Ахтямов, С.-Г. Джантюрин, М.-З. Рамиев (Дэрдменд), Ш.-А. Сыртланов (все — татары). Все члены бюро фракции от татар входили в состав Казанского, Уфимского и Оренбургского бюро «Иттифака». Однако из татар в Думу не вошел ни один из основателей «Иттифака».

 

До принятия нового выборного закона 3 июня 1907 г., резко ограничившего представительство нерусских народов в Думе и поставившего его под контроль русских выборщиков, можно говорить об определенных закономерностях формирования корпуса депутатов-татар. В Казанской губернии выборы проходили по формуле: 1 интеллигент, 1 мулла, 1 представитель буржуазии. В Уфе основное место во всех созывах Думы заняли мурзы: К.-М. Тевкелев (единственный депутат Государственной Думы I-IV созывов и председатель мусульманской фракции во II-IV Думах), А. Биглов (II Дума), Ш.-А. Сыртланов (I-II Думы), Г.-А. Сыртланов (III Дума) и муллы: ахун Белебея Дж. Хурамшин (I Дума), имам 3-й мечети Уфы, мударрис медресе «Хасания» М.-С. Хасани (II Дума) и представитель клана мударрисов из Стерлибаша, шейх тариката «Накшбандийа» М.-Ш. Тукаев (II-III Думы). В Оренбургской губернии избирался один представитель от города (в I Думе — золотопромышленник М.-З. Рамиев, во II — ахун Каргалы Хайрулла Усманов) и один представитель сельских районов.

 

В мае-июле 1906 г. лидеры «Иттифака» проводили политику сотрудничества с кадетами, действуя в рамках их думской фракции. Первая «кадетская» Дума направила Императору Николаю II адрес, где настаивала на отмене всех национальных, религиозных и сословных ограничений и требовала весь спектр политических свобод. Одновременно лидер кадетов П. Н. Милюков вел переговоры с министром внутренних дел П. А. Столыпиным о создании правительства с преобладанием кадетов. 25 мусульманских депутатов оплачивали солидарным голосованием будущие уступки кадетов. Однако 9 июля 1906 г. император Николай II распустил I Думу. Никогда больше в российской истории парламент не будет иметь либерального большинства. Вместе с кадетами думские лидеры «Иттифака» подписывают Выборгское воззвание и отстраняются властью от политической деятельности. Помимо С.-Г. Алкина, А. Ахтямова и С.-Г. Джантюрина воззвание подписывает и председатель партии А.-М. Топчибашев. В результате будущая фракция потеряла своих лучших политиков и юристов.

 

На III Всероссийском мусульманском съезде в августе 1906 г. в ЦК «Иттифака», избранного съездом, вошли преимущественно члены распущенной I Государственной Думы. Это были Саид-Гирей Алкин, Шахайдар Сыртланов, Салим-Гирей Джантюрин, во II Государственную Думу был избран только Садри Максуди, недавно окончивший Сорбонну. В постановлениях съезда вопрос о Государственной Думе не рассматривался.

 

Выборы во II Государственную Думу в 1907 г. также проходили с большим энтузиазмом. Либеральные газеты призывали фракцию во II Думе «защищать собственные политические, экономические, национальные и религиозные права мусульман России и удовлетворять их потребности», рекомендовали направить в постоянное бюро фракции юристов и начать издавать газету на русском языке. В Свияжском уезде Казанской губернии был организован комитет «Иттифака». В Казанском уезде все 11 выборщиков были татарами. В Белебеевском уезде Уфимской губернии все 19 выборщиков также были мусульманами. В Стерлитамакском уезде Уфимской губернии было избрано от уезда 9 выборщиков мусульман и 2 русских. В Оренбурге был забаллотирован голосами русских выборщиков Ф. Карими. Либералы потерпели поражение. За исключением С. Максуди, в Думу не пришел ни один из лидеров, близких к И. Гаспринскому.

 

Мусульманская фракция Государственной думы 2-го созыва (20 февраля-3 июня 1907 г.) была образована в составе 36 депутатов-мусульман (15 татар), 6 из которых в марте выделились в самостоятельную мусульманскую трудовую группу (мусульман хезмэт таифэсэ). Председателем фракции стал К.-М. Тевкелев, а председателем бюро фракции — А. Биглов (оба — уфимские мурзы). Казанец С. Максуди стал секретарем фракции. 6 членов фракции представляли Уфу, 3 — Казань, 1 — Оренбург.

 

В период II Думы проходили первые в татарском мире переговоры, определившие соотношение сил между партией и парламентской фракцией. А.-М. Топчибашеву было отказано в регистрации «Иттифака». Поэтому задачей стала концентрация политических сил вокруг Думской фракции. Большинство депутатов решило разорвать союз с кадетами и избавиться от подчинения ЦК «Иттифака». Развернулась дискуссия о статусе фракции. Казанцы С. Максуди, С.-Г. Алкин и Ю. Акчура призывали к единству с кадетами. Депутаты же от Уфы А. Биглов, Ш.-А. Сыртланов, М.-С. Хасани и представители Крыма и Кавказа выступали за независимость. Для решения политических проблем ЦК и фракции в апреле 1907 г. была создана комиссия из членов фракции и ЦК «Иттифака», не пришедшая к реальным результатам. Казанские лидеры «Иттифака» надеялись на включение кадетов во власть. Представители же других регионов считали, что кадеты не добьются реальной власти и стали склоняться к союзу с октябристами. Происходит возвращение традиционной элиты общества в лице мурз и ахунов в противовес буржуазной элите и структуре «Иттифака».

 

Во II Государственной Думе возникла «Мусульман хезмэт таифэсе» (Мусульманская трудовая группа) — депутатская группа мусульман аграрно-социалистического спектра, близкая к «тангчылар». Так как революция 1905-1907 гг. завершилась историческим поражением российских либералов, то уже II Государственная Дума имела радикальное и социалистическое большинство. Хотя среди мусульман в этой Думе большинство составляли члены умеренной мусульманской фракции, но имелось уже 6 депутатов — членов «Мусульман хезмэт таифэсе», 5 из них были татарами. Если учесть, что мусульмане Волго — Уральского региона составляли в Думе 16 человек, то «думачылар» имели почти треть мест. В Уфимской губернии 1 из 7 (К. Хасанов), в Казанской 1 из 4 (Г. Бадамшин), в Вятской, Симбирской и Самарской по 1 из 1 (Х. Массагутов, А. Неджметдинов и Х. Атласи). Группа объединяла 3 мулл, 1 торговца, 1 учителя и 1 рабочего — азербайджанца З. Зейналова. Сторонники этого социалистического движения опирались на районы развитой сельской буржуазии, выступившей автономно от традиционной и либеральной элиты Роспуск II Государственной Думы и поражение их общероссийских союзников-трудовиков вывели группу с политической арены.

 

Государственная Дума 3-го созыва (1 ноября 1907 — 9 июня 1912 гг.) была созвана по новому избирательному закону от 3 июня 1907 г. По нему представительство в Думе потеряло коренное население Средней Азии, Степей, большей части Кавказа (кроме Дагестана) и турецкой части российского Закавказья. Фракция состояла из 8 человек: 7 из них татары. Вместо 29 человек во II Думе фракцию составили 8 человек: 7 из них были татарами из Казанской (2), Уфимской (3), Оренбургской (1) и Самарской (1) губерний. Председателем и секретарем мусульманской фракции остались соответственно К.-М. Тевкелев и С. Максуди. Фракция голосовала то с кадетами, тот с октябристами.

 

Деятельность фракции в Государственной Думе получила новую доминанту — борьбу за начальную светскую школу на родном языке. Правительство П.А. Столыпина внесло законопроект об обязательном начальном образовании в рамках 4-х летней школы. Фракция действовала в соответствии с резолюцией III Всероссийского мусульманского съезда 1906г. и провела в 1910 г. петиционную кампанию, получив поддержку депутатов-октябристов от Казанской губернии И.В. Годнева и А.Н. Боратынского и Уфимского губернского земства. Правительство требовало обучения на русском языке, давая определенный переходный период для овладения им. В Гос. Думе прошел вариант о татарском языке как языке преподавания и только для татар. Даже такой вариант был отклонен Государственным Советом.

 

В связи с этим татарское общество не видело реальной пользы от деятельности Государственной Думы для татар. Татарское общество Казани после отстранения от выборов С. Максуди не сумело даже выставить единого кандидата. IV Государственная Дума в 1912 г. была избрана по тому же избирательному закону. В ней мусульманская группа состояла из 6 депутатов (из них пять татар): трое — от Уфимской и по одному от Оренбургской и Самарской губерний. Мусульмане Казанской губернии не были представлены. Пост председателя сохранил К.-М. Тевкелев, а секретарем стал Ибн. Ахтямов, сын А. Ахтямова. Фракция вновь потребовала возвращения избирательных прав мусульманам Казахстана и Средней Азии. 7 декабря 1912 г. Ибн. Ахтямов выступил с развернутым заявлением фракции, где критиковал национальную и переселенческую политику правительства. Одновременно он подтвердил политическую лояльность российских мусульман: «Будущее Родины нам не менее дорого, чем русским, ибо у русских мусульман нет политических судеб, раздельных от судеб Российской Империи».

 

В дальнейших тезисах выступления Ибн. Ахтямов фактически повторил основные программные решения III Всероссийского Мусульманского съезда, потребовав религиозную автономию и «самостоятельность в области культурно-просветительской деятельности», отмену цензовой системы в местном самоуправлении. Его тезис о том, что «только путем самобытного развития мы сможем достичь уровня культуры, который необходим для граждан современного государства» носил центральный характер.

 

В феврале 1914 г. при мусульманской фракции состоялось совещание, на которое прибыли, в частности, И. Гаспринский, А.-М. Топчибашев и Ф. Карими. Со времени революции 1905-1907 гг. это было первое общероссийское совещание либеральных мусульманских лидеров. Представители Казани отсутствовали. В статье, опубликованной в органе фракции газете «Миллет», утверждалось, что Всероссийский мусульманский народный союз (фактически другое название «Иттифака») будет руководствоваться в своей деятельности программой мусульманской фракции Государственной Думы и программой Нижегородского (III Всероссийского Мусульманского съезда). Требования мусульман включали три группы: общеполитические, то есть «осуществление начал правового строя, возвещенного Манифестом 17 октября»; «политическая свобода национального самоопределения во всех областях общественной жизни»; «социальные, при включении которых в программу мусульманская фракция исходила из интересов широких народных масс, поэтому и требования эти имеют демократический характер». В статьях, опубликованных в газете «Миллет», утверждалась необходимость создания общероссийского политического центра и завершения периода фактического бессилия фракции. На роль такого центра намечался восстановленный «Иттифак».

 

29 марта 1914 г. бывший идеолог «Мусульман хезмэт таифэсе» Ф. Туктаров выступил со статьей «Национализм и политика». Поводом для статьи была подготовка IV Всероссийского мусульманского съезда в Петербурге, на котором должен был обсуждаться вопрос о возрождении «Иттифака». Ф. Туктаров утверждал, что в этом вопросе «вся национальная пресса и весь сознательный народ были одного мнения и единогласно дали ответ: «нет никакой надобности в учреждении подобной партии и оно невозможно». Он иллюстрировал этот тезис положением мусульманской фракции, шесть депутатов которой не могли добиться никаких результатов из-за своей малочисленности. Ф. Туктаров утверждал, что в современных российских условиях невозможно существование мусульманской партии, так как она не может сыграть никакой роли в общественной жизни в целом, и в стенах Думы, в частности.

 

15-25 июня 1914 г. в Петербурге состоялся IV Всероссийский Мусульманский съезд. Делегаты-татары представляли все основные городские центры. На съезде присутствовали лидеры казахов (А. Букейханов), крымских татар (М. Давидович) и азербайджанцев (А.-М. Топчибашев). Основной акцент съезд сделал на реформе Духовного Собрания. Попытки С. Максуди добиться принятия на съезде какой-либо политической программы не имела результата.

 

Съезд отказался принять решение о восстановлении партийных структур «Иттифака», то есть показал неспособность мусульманской элиты России перейти от структуры культурно-просветительного к структуре политического движения в условиях российской действительности. Вне сферы просвещения произошло достижение консенсуса только по вопросу частичной реформы духовных учреждений на местном уровне. Это бессилие привело к ориентации молодого поколения у азербайджанцев и крымских татар на Турцию, а у татар на концентрацию внутри своего этноса при росте социалистических настроений у всех мусульманских этносов Империи.

 

Татарская элита надеялась на то, что мусульмане, проливавшие кровь на фронте, получат равноправие. 20 июля 1915 г. К.-М. Тевкелев от имени думских представителей латышей, литовцев, эстонцев, армян, евреев и мусульман заявил: «Мы выражаем… глубокую уверенность, что в деле отражения врага и победы над ним одним из главных условий успеха является подъем духа в среде населяющих Россию народов, и возможность свободного приложения для каждого из них своих сил на общее дело борьбы с врагом, и что такое положение может быть лучше всего достигнуто, при обеспечении входящим в состав России народностям гражданского и национального равноправия». Заявление было отклонено 190 голосами против 162. Оно стало последней реальной попыткой компромисса нерусских народов с думским большинством.

 

Начавшаяся I Мировая война дала новый импульс для объединения мусульманских политических лидеров. Они решили создать центр, объединяющий все тюркские регионы России — бюро мусульманской фракции. Члены бюро первоначально должны были помогать фракции в вопросах координации деятельности мусульман России. В 1915 г. муфтием ОМДС был назначен Мухаммад-Сафа Баязитов, лидер черносотенной партии «Сырат уль-мустаким». В результате, если ранее Духовное Собрание рассматривалось национальными лидерами скорее как нейтральный орган, то после назначения М.-С. Баязитова они ориентировались на создание светского общенационального органа, не связанного с Собранием. В начале 1916 г. в Петрограде состоялось совещание, принявшее решение о создании бюро при мусульманской фракции. Бюро приняло на себя роль информационного и координирующего центра мусульман России. Фракция и Бюро все более воспринимали себя единственными законными представителями мусульман России.

 

Параллельно обсуждался вопрос о присоединении к оппозиционному думскому «Прогрессивному блоку». С. Максуди предлагал войти в Прогрессивный блок при признании им таких требований мусульман, как устранение законодательных ограничений по отношению к мусульманам, реформа мусульманских духовных учреждений и разрешение вопроса об отдыхе торговых служащих. С. Максуди поддержали такие умеренные деятели и улемы, как редактор уфимской газеты «Тормыш» З. Кадыри и имам Петроградской мечети М. Биги. Противниками этого предложения выступили социалисты Г. Исхаки, Ш. Мухаммедъяров и член кружка «Татар учагы» К. Сагит. Инициативе С. Максуди препятствовали как осторожная позиция председателя фракции К.-М. Тевкелева, так и нежелание лидеров блока сотрудничать с единоверцами их противника — Турции.

 

Таким образом, с конца 1915 г. татарская элита, из-за нерешенности проблем мусульман России и углубления внутригосударственного кризиса, начала поддерживать те силы в российском обществе, которые стремились к свержению самодержавия. При этом либералы ориентировались на «Прогрессивный блок», а социалисты были сторонниками своих российских соратников.

 

В 1917 г. основной политической кампанией стали выборы Учредительное Собрание. На I Всероссийском мусульманском съезде в мае 1917 г. в Москве по вопросу об участии мусульман в выборах в Учредительное Собрание было решено создать демократический блок мусульман, способный заключать соглашения с партиями и блоками, идеологически находящимися не правее трудовиков. При этом отмечалось, что лишь партия эсеров выступает за право нерусских народов на самоопределение. Бывшие члены мусульманской фракции во главе с С. Максуди сосредоточились на деятельности в органах национально-культурной автономии Милли Идарэ и Миллет Меджлисе. Поэтому в выборах в Учредительное Собрание приняли участие только социалисты, близкие к «тангчылар» и «мусульман хезмэт таифэсе».

 

Выборы в Учредительное Собрание проходили по отдельным губернским избирательным спискам. Депутаты избирались в зависимости от числа голосов, полученных за данный избирательный список. За исключением Казанской и Уфимской губерний, татары составляли единые общенациональные списки. При этом на уездном уровне также формировались единые списки. В Бирском уезде Уфимской губернии список включал в себя представителей башкирских автономистов, губернское Милли Шуро, татарских левых эсеров.

 

Курултай (съезд мусульман) Казанской губернии предложил список кандидатов из двенадцати человек. Представители Мусульманского Социалистического Комитета (МСК), включая М. Вахитова, воздержались от голосования. Наибольшее число голосов набрали лидеры умеренного социалистического Казанского Мусульманского Комитета (КМК) Фуад Туктаров, Самигулла Салихов, Наджип Хальфин и Мухетдин Курбангалиев, лидер Харби Шуро (Военного Совета) Ильяс Алкин. В результате, был сформирован список из восьми человек в составе Фуада Туктарова, Самигуллы Салихова, Наджиба Хальфина, Мухетдина Курбангалиева, Валидхана Таначева, Габдульбарри Баттала, Хадичи Таначевой и Абубекра Терегулова.

 

Наиболее популярным общенациональным деятелем, включенным в избирательные списки, был председатель Всероссийского Милли Шуро Ахмет Цаликов (Социалистический список Казанской губернии Казанской и список Милли Шуро Симбирской губерний, Западный фронт). Социалистический список Казанской губернии отличался значительной разнородностью. Он объединил такие организации как МСК, Харби Шуро, бюро приказчиков, бюро солдаток, союз учителей и все рабочие организации Казани. Лидер МСК М. Вахитов занял третье место в социалистическом списке Казанской губернии. Его избрание состоялось благодаря тому, что А. Цаликов предпочел воспользоваться мандатом от Симбирской губернии. Таким образом, наряду с лидером Харби Шуро Ильясом Алкиным Мулланур Вахитов получил мандат от Казанской губернии. В социалистический список входили такие представители Харби Шуро как брат Ильяса Джигангир Алкин и военный ахун Казани Гатаулла Багутдинов. Будущий лидер национал-коммунистов М. Султан-Галиев занимал в нем восьмое место и не обладал никакими шансами на избрание.

 

Наиболее грамотно выборная компания была проведена татарскими уфимскими левыми эсерами — группой Галимджана Ибрагимова. Он прибег к новому в татарской политике тактическому приему, объединив под одну крышу четыре организации. Единый список получил название «Совет Крестьянских Депутатов — левая фракция Мусульманского национального совета, татарские эсеры, Мусульманский Национальный Совет». В этом названии Г. Ибрагимов сохранил связь с общенациональными органами и всероссийской партией эсеров (преобладавшей в губернии) и подчеркнул свое отличие от них. Этот список, наряду с башкирским, является единственным случаем использования наименований этнических групп у мусульман России.

 

Г. Ибрагимов активно использовал для выборов отделы мусульманского образования земств, руководимые своими сторонниками. Так он получил доступ к основной группе национальных активистов — учителям. Совместные предвыборные заседания этих организаций начались 21 сентября. Первоначально список назывался «авыл халкы испискы» (список сельского народа). В сентябре велись переговоры с лидером Харби Шуро И. Алкиным об образовании единого списка, но социалистический список Казани не имел ничего общего с уфимским списком. 8 ноября 1917 г. во все уезды Уфимской губернии были намечены ответственные за проведение предвыборной кампании в Учредительное Собрание.

 

В результате список мусульманских эсеров завоевал пять из шести мандатов от мусульман губернии (кроме башкирских автономистов). Но их база осталась ограниченной рамками губернии. Отметим, что в Учредительное Собрание от Казанской и Уфимской губерний прошли преимущественно эсеры и близкие к ним татарские и чувашские социалисты-федералисты (исключение составил список башкирских автономистов в Уфимской губернии, выступавших против социализации земли).

 

Татары получили 16 мест в Учредительном Собрании. Казанскую губернию представляли два депутата от списка N 4 (Мусульманское Собрание) Самигулла Салихов и Наджип Хальфин и два — от списка N 10 (Мусульманский социалистический список) Ильяс Алкин и Мулланур Вахитов. Уфимскую губернию представляли один депутат от списка N 4 (Мусульманский Национальный Совет) — Гумер Терегулов и пять депутатов от списка N 3 (левая фракция Мусульманского Национального Совета) — Мухетдин Ахмеров, Галимджан Ибрагимов, Гизатулла Ильясов, Шарифджан Сунчалей, Ахметжан Мухаметдинов. От Самарской губернии были избраны два депутата от списка N 11 (Мусульманское Шуро) — Шакир Мухаммедъяров и Фуад Туктаров. Симбирскую губернию представлял один депутат от списка N 8 (Мусульманское Шуро) — осетин Ахмед Цаликов. Фатих Насретдинов был избран от татаро-башкирской группы Пермской губернии.

 

Мусульманские съезды Астраханской и Вятской губерний представляли соответственно Фатих Усманов и Сахиб-Гирей Ямбаев. В Уфимской губернии в Стерлитамакском уезде список башкирских автономистов получил 50,8% голосов и 58,2% в Златоустовском уезде, но в остальных уездах татарские списки получили большинство среди мусульман. Таким образом, список Милли Шуро получил 9 мест, левые социалисты заняли шесть мест, из них пять — в Уфимской губернии, а Харби Шуро получило один мандат. Базу Милли Шуро составляли семь губерний, а базу социалистов — две. Только сторонники единого блока Милли Шуро сохраняли представительство во всех основных татарских регионах. Нигде татары не выступали в союзе с большевиками и не являлись членами ни одного избирательного списка общероссийских партий.

 

Мы можем констатировать, что все слои татарского общества рассматривали татарскую нацию как самостоятельный субъект политического процесса в России. Даже движение низших слоев, таких как рабочие, крестьяне и солдаты, являлось неотъемлемой частью общенационального движения.

 

После Октябрьского переворота лидеры татар приняли единогласное решение о передаче всей полноты власти Учредительному Собранию. 5 января 1918 г. Всероссийское Учредительное Собрание приняло «Постановление о государственном устройстве России», в котором «Государство Российское провозглашается Российской Демократической Федерацией, объединяющей в неразрывном союзе народы и области, в установленных федеративной конституцией пределах, суверенные».

 

Ранее в этот же день, 5 января 1918 г., А. Цаликов провозгласил «Декларацию мусульманской социалистической фракции». В ней констатировалось, что «Совет Народных Комиссаров оказался бессильным обеспечить народам России свободное развитие и осуществление ими всей полноты национального творчества». В декларации требовалось «действительное признание России федеративной республикой и санкционирование Учредительным Собранием… штатов», включая штат «Поволжье» и «Южный Урал». В земельном вопросе предусматривалась социализация земли при существовании особых земельных кодексов частей федерации. Декларация предусматривала национализацию армии.

 

В эти дни мусульмане были вынуждены занять свою позицию в конфликте между большинством Учредительного Собрания и большевиками в СНК и ВЦИК. Только Г. Ибрагимов поддержал линию ВЦИК и покинул Учредительное Собрание вместе с большевиками. Татары создали «мусульманскую социалистическую фракцию» куда вошли А. Цаликов, С. Салихов, Ф. Туктаров, Ш. Мухаммедъяров, Ш. Сунчаляй, А. Мухаметдинов, Г. Ильясов и М. Ахмеров. Ф. Туктаров и Ш. Мухаммедъяров целиком поддерживали политическую линию лидера эсеров В. Чернова и выступали за борьбу с СНК. В здании Всероссийского Милли Шуро состоялась встреча между И. Сталиным и членами фракции. Г. Ибрагимов, М. Вахитов и представитель башкир Ш. Манатов стремились к привлечению А. Цаликова в качестве лидера будущего комиссариата, однако он решил принять позицию мусульманской фракции. В дальнейшем российский парламент ни разу не имел в своем составе фракций, основанных на этно-конфессиональном принципе. Такие партии запрещены современным российским законодательством. В современной России, партии создаваемые мусульманами, ни разу ни прошли 5% барьер. Сегодня представительство мусульман на российской арене обеспечивается прежде всего через республиканское руководство регионов, где мусульмане составляют титульное население.

 

Вместе с тем, локализация политического диалога между различными этно-конфессиональными группами в стенах парламента является сейчас практикой многих стран. Сегодня в Дагестане выборы в парламент республики проходят по национальным куриям. Поэтому изучение опыта участия мусульман в российском парламенте может в дальнейшем из чисто академической проблемы перейти в практическую плоскость.

 

А. Ю. ХАБУТДИНОВ,

доктор исторических наук,
профессор Казанского филиала Российской Академии правосудия

 

СПРАВКА:

 

Результаты выборов в Государственную думу Россиийской Империи:


Государственная дума Российской империи I созыва (апрель — июль 1906):
25 мусульман, из них 12 татар.


Государственная дума Российской империи II созыва (февраль — июнь 1907):
35 мусульман, из них 15 татар.


Государственная дума Российской империи III созыва (ноябрь 1907 — июнь 1912):
Мусульманская фракция состояла из 10 депутатов, в том числе 7 татар.


Государственная дума Российской Империи IV созыва (ноябрь 1912 — октябрь 1917):
Мусульманская фракция состояла из 6 депутатов, в том числе 5 татар.

 

Источник: http://www.tatarlar.ru/news.php?lng=ru&pg=15420

На фото: Члены II Государственной Думы. Депутаты-мусульмане: слева направо — Кульбанов Н.Н., Массогутов Н.Н., Усманов Н.Н.

 

Похожие материалы

Ретроспектива дня