Нурсултан Назарбаев пытается слить все народы страны в единую «казахстанскую нацию». Русским это нравится, а казахские националисты возмущены
Фильм Калдыбая Абенова про алма-атинские беспорядки декабря 1986 года так и не вышел в широкий прокат. Казахский режиссер уверен: это из-за двух минут закадрового текста, в котором тогдашний глава Совмина КазССР называет восставших «дебоширами» и «пьяницами». 
Текст, по словам Абенова, озвучивает тот же диктор, который зачитывал его по телевидению в 1986-м. Проблема в том, что человек, от чьего имени произносились обидные для демонстрантов слова, вот уже 20 лет работает президентом Казахстана. И сейчас он под этими словами не подпишется.
Нурсултан Назарбаев встроил Желтоксан («Декабрь» — так в Казахстане называют события 1986-го) в свою государственную идеологию, представив его важнейшей вехой национально-освободительной борьбы. Намеки на то, что он мог сыграть какую-либо роль в жестоком разгоне демонстрантов, протестовавших против назначения Кремлем на пост первого секретаря ЦК компартии республики Геннадия Колбина, не в его интересах.
2010-й планировался как год политического триумфа Назарбаева. С 1 января Казахстан стал председателем ОБСЕ. Астана изо всех сил старается продавить идею саммита этой организации — первого с 1999 года. С тех пор главы стран ОБСЕ вместе не собирались. Если это получится, у Назарбаева есть домашняя заготовка, которой он был бы рад похвастаться перед европейцами, — казахстанская модель межэтнического согласия. Она закреплена в проекте Доктрины национального единства, разработанной Ассамблеей народа Казахстана. В октябре документ был вынесен на всенародное обсуждение.
Как объясняет зампредседателя ассамблеи, верховный атаман Юрий Захаров, главная идея документа — «общегражданская идентификация всех жителей страны как казахстанцев». Цель, по его словам, — построение гражданского общества вместо этнического. Иными словами, речь идет о создании единой казахстанской нации, подобной «единой общности советского народа», которую пытались сформировать в эпоху развитого социализма.
Но на пути президента к мечте встали уже постаревшие «декабристы». Мухтар Шаханов, возглавляющий движение «Мемлекеттiк тiл» («Государственный язык»), и его соратники сочли, что доктрина ущемляет интересы казахского народа. Месяц назад, в годовщину Желтоксана, поддержать их на площадь возле бывшего здания ЦК в Алма-Ате вышли сотни молодых национал-патриотов. Одним из их требований было вынести на всенародное обсуждение альтернативный проект доктрины.
Раньше власть не стала бы их слушать. Но в последний год отношение к националистам изменилось. Парламентские национал-патриоты, поддерживающие Шаханова, добились возвращения в биометрические паспорта графы «национальность», убранной оттуда по примеру России. А еще накануне декабрьского митинга замглавы администрации президента Маулен Ашимбаев написал Шаханову, что обсуждение доктрины приостанавливается, пока оппозиция не подготовит свой вариант. 19 января национал-патриоты представили его под заголовком «Концепция национальной политики».
Документ содержит требование признать казахов государствообразующей нацией и закрепить обязанность для всех граждан знать казахский язык. Отдельно предлагается заменить в школах «русскую литературу» на «мировую». Могло быть хуже — «многие хотели включить туда всякие лозунги, но мы не пошли на это», говорит один из разработчиков альтернативной доктрины, глава движения «Улт тагдыры» («Судьба нации») Дос Кушим. Зато в концепцию вошло предложение переименовать Казахстан в Казак елi (Казахскую страну).
Призрак нового Желтоксана заставляет Назарбаева прислушиваться к националистам. Но идеи, изложенные в их доктрине, не могут устроить русскую общину. Если Назарбаев не хочет, чтобы его попытка закрепить межэтническую гармонию в стране привела к ровно противоположному результату, ему придется действовать очень аккуратно.
ПОЧЕТНЫЙ АТАМАН
Когда в декабре 1991 года независимый Казахстан появился на карте мира, из 16 млн его жителей только 6,5 млн были этническими казахами. Русских было всего на 300 000 меньше. Столица Алма-Ата была фактически русским городом. «Казахи жили в основном в аулах. Русские часто относились к ним с иронией, и у казахов копились обиды», — вспоминает руководитель информационного центра «Русский обозреватель» Федор Мироглов.
Но уже в первые годы независимости закрытие школ и вытеснение русских из госорганов привели к их массовому бегству. Сейчас, по официальным данным, в Казахстане всего 3,8 млн русских. Впрочем, в 1995 году Назарбаев подкорректировал национальную политику. «Он думал, что к тому году все заговорят по-казахски, но усвоил уроки Приднестровья, где русское население просто отделилось», — объясняет Мироглов. Русскому языку был придан статус официального. И хотя в стране действует официальная норма о том, что 50% вещания всех теле- и радиоканалов должно вестись на казахском языке, власти сквозь пальцы смотрят на ее повальное несоблюдение.
«За меня голосовало 90% населения. Я не могу быть президентом, не говоря на языке, понятном всем», — заявил как-то Назарбаев. Сам он призывает к языковому триединству — владению казахским, русским и английским. Минувшей осенью правительство снизило с 70 до 60% запланированный объем казахоязычных документов в делопроизводстве и уменьшило прогноз по доле взрослого населения, владеющего казахским языком, с 55 до 52%.
По данным директора казахского Центра социально-политических исследований «Стратегия» Гульмиры Илеуовой, около половины этнических казахов используют русский язык для повседневного общения. В то же время русская молодежь постепенно осваивает государственный язык. «Раньше казах мог выругаться по-своему в транспорте в адрес русского, а сейчас не всякий рискнет: можно получить хлесткий ответ», — говорит руководитель дискуссионного клуба «Айт-PARK» Нурлан Еримбетов.
«Назарбаев все грамотно разрулил, и русские успокоились. Бытового национализма почти нет», — говорит Федор Мироглов. Но поводы для недовольства у русских все же остались. «Если законодательная ветвь власти еще как-то разбавлена некоренными, то все ключевые государственные структуры, органы исполнительной власти имеют ярко выраженное казахское лицо», — говорит лидер славянского движения «Лад» Максим Крамаренко. Атаман Захаров соглашается с ним, но тем не менее называет русскую общину «одним из столпов поддержки Нурсултана Абишевича».
Возглавляемый им Координационный совет русских, казачьих и славянских организаций во всем поддерживает Назарбаева. «Мы легализовали казачество в Казахстане и сделали президента почетным атаманом. Раньше за казачью форму полицейские задерживали, а сейчас в некоторых регионах честь отдают!» — хвалится Захаров. Перед входом в его офис в престижной верхней части Алма-Аты висят российский и казахстанский флаги, в приемной — фотографии казаков с Назарбаевым и китайский божок.
Идиллию нарушают небольшие группы русской молодежи. «На горных тропах около Алма-Аты в последние годы появляется очень много свастик. Мы их стирали, но их опять малюют в тех же местах и еще в большем количестве», — жалуется алма-атинский альпинист Александр Чечулин. Скинхеды предпочитают не светиться и от общения с Newsweek уклонились.
В межэтнических инцидентах, которые имели место в последние годы, русские не участвовали. Зато активно участвовала казахская молодежь. Лидер движения «Болашак», этнический казах Касенов просит называть его партийной кличкой Алтай. «Имя Фархад многим кажется уйгурским», — объясняет молодежный лидер. А с уйгурами отношения у казахов складываются неоднозначно. Четыре года назад, накануне 20-летия Желтоксана, под Алма-Атой произошла массовая драка между казахской и уйгурской молодежью. В прошлом декабре на митинге националистов распространялись слухи о переселении в Казахстан уже 20 млн уйгуров из китайского Синьцзяна, хотя во всем мире их всего 9 млн. Это действовали провокаторы, уверен Мухтар Шаханов.
КАЛМЫК У РУЛЯ
Во время последней инаугурации Назарбаев прямо заявил: «Мы сформировались как единая нация». Эта идея легла в основу Доктрины национального единства. Русские организации в целом поддержали документ. А вот реакция казахского населения была несколько неожиданной. «Даже джунгарское нашествие, думаю, не породило таких панических настроений, как проект доктрины», — удивлялся постоянный представитель Казахстана при ЮНЕСКО, писатель Олжас Сулейменов в интервью «Интерфакс-Казахстан».
Национал-патриот Шаханов объясняет, что ему не близка концепция казахстанского «плавильного котла»: «Это американская идея! С принятием этой доктрины казахская нация превращается в один из многочисленных этносов, живущих в республике».
К национал-патриотам примкнула демократическая оппозиция. Сопредседатель объединенной социал-демократической партии «Азат» Жармахан Туякбай потряс всех, заявив, что он, оказывается, всегда был националистом, «просто не было случая об этом открыто заявить».
Решил поддержать Мухтара Шаханова и один из самых влиятельных казахстанских политэмигрантов. Банкир Мухтар Аблязов, бежавший в прошлом феврале в Лондон, через подконтрольные ему СМИ опубликовал письмо «От Мухтара Мухтару», в котором обвинил зятя президента Тимура Кулибаева в получении взятки в $166 млн от китайцев. Китайский вопрос для Казахстана болезнен. Придет черный китаец — и рыжий русский покажется братом, гласит казахская поговорка.
Эксперты опасаются, что националистический лагерь в ближайшее время усилится за счет предпринимателей, недовольных вступлением Казахстана в Таможенный союз с Россией. Недовольство действительно растет. «Потери, которые понесет Казахстан, в сотни раз превысят плюсы от этого союза», — заявил недавно президент Независимой ассоциации предпринимателей Талгат Акуов.
Максим Крамаренко считает, что межэтническому миру в Казахстане быть недолго: казахские кланы готовятся к переделу власти после ухода стареющего Назарбаева. Он уверен, что в этом противостоянии националистически настроенная молодежь, как и в 1986 году, скажет в час икс свое решающее слово.
И Крамаренко, и атаман Захаров боятся одного: после Назарбаева к власти в стране может прийти националист. Сами национал-патриоты только подогревают эти опасения. Один из активных членов их движения доверительно сообщил Newsweek, что Назарбаев вообще не казах, а калмык — потомок джунгар, лютых врагов казахов. «Его миссия — довершить то, что джунгары не доделали в XVIII веке, — истребить нашу культуру», — утверждал активист.
Репутация калмыка Назарбаеву не нужна, но пойти на создание моноэтнического государства он тоже не может. Некоторые эксперты полагают, что президенту сейчас выгодно затягивать обсуждение доктрины. Но тут возникает опасность, что место Шаханова во главе национал-патриотов могут занять более радикальные политики.
Шаханов сам пытается играть на радикальном поле, но получается у него плохо. На презентации концепции нацполитики он сначала отказывался отвечать на вопросы на русском и одергивал соратников. «Жок, жок!» («Нет, нет!») — обрывал он все попытки говорить на русском. Но потом смирился и даже сам заговорил на негосударственном языке. А под конец подарил корреспонденту Newsweek русский перевод своей книги, написанной в соавторстве с Чингизом Айтматовым. «Мы против русского языка ничего не имеем, я с Евтушенко дружу», — заверил лидер национал-патриотов.