«Арабская весна» не без помощи сплоченного круга местных «политических элит» привела к тому, что люди в постреволюционных странах оказались перед весьма ограниченным выбором: либо полная исламизация общественно-политического строя по иранскому образцу, либо сохранение светской модели управления государством, но с вкраплениями элементов исламской специфики — по турецкой модели развития страны.

Именно сейчас мы видим явное противостояние между Тегераном и Анкарой с целью навязать свою модель развития новообразовавшимся демократиям. Последние события подтверждают, что Турции лучше удается аккумулировать симпатии революционеров в арабских странах. Даже название правящей в Турции партии «Справедливости и развития», возглавляемой премьер-министром Р. Эрдоганом, явно копируется с некоторыми вариациями для наименования новых происламистких партий Египта и Марокко. В Египте — это «Свобода и справедливость», а в Марокко — «Справедливость и развитие», хотя в некоторых формулировках можно встретить и другой перевод, но все равно видно, откуда у этих партий ноги растут.

Даже одержавшая победу в Тунисе политическая сила, официально называющаяся «Возрождение», ничуть не отличается от этой модели, которая исповедует такой себе смягченный, умеренный ислам. Здесь налицо возрождающиеся имперские амбиции Турции. Как доказательство можно использовать ее жесткую, агрессивную политику в отношении Сирии, которая является другом ее главного внешнего конкурента — Исламской Республики Иран.

Недавний визит Хилари Клинтон в Египет можно считать своего рода попыткой Госдепа США договориться о новой дорожной карте с новыми политическими игроками, для сохранения прежнего статус-кво, а именно: перемирия между Египтом и Израилем, которое зафиксировано в Кэмп-Дэвидских соглашениях. Одновременно с этим визитом другой американский высокопоставленный чиновник по национальной безопасности посетил Израиль и Королевство Саудовской Аравии для выполнения второй части плана Госдепа, после чего президент Египта М. Мурси нанес визит своему коллеге — саудовскому королю Абдулле.

Становится очевидным, что Египет исходит из прагматических соображений и понимает, что в первую очередь нужно решить социально-экономические проблемы народа, которые являлись первопричиной восстаний. Названные визиты — намек, что и США, и страны арабского мира готовы дотировать на первое время экономику Египта, только чтобы отделить ее от тегеранского влияния.

Несмотря на недавнюю политическую и финансовую поддержку Турцией ливийских повстанцев, особенно в восточной части страны, глава внешнеполитического ведомства Турции Ахмед Давутоглу отметил, что существует новая дипломатия «по-турецки», а именно — «передача денег в чемоданах». Столь откровенный намек должен буквально подкупить сирийские власти на сотрудничество и протурецкий вектор развития. В свою очередь министр иностранных дел Ирана Али Акбар Салехи завил: «Наивно и неверно считать, что если в Сирии будет политический вакуум и произойдет передача власти, то одно правительство просто сменит другое — я считаю это фантазией». Это заявление прозвучало после его переговоров с главойсирийского внешнеполитического ведомства Валидом аль-Муаллемом.

За будущие контракты и подряды в Ливии конкурировали несколько политических игроков: Катар, ОАЭ, Саудовская Аравия и западные страны в лице Франции. Последние выборы в Ливии были в пользу либеральных политических сил, что не вписывалось в видение Турцией будущего этой страны. Исходя из этого, можно смело сказать, что Ливия уже «отошла» западным странам, которые заинтересованы в установлении либеральной модели управления.

Несмотря на ожидания и вложенные заинтересованными игроками средства, конфликт в Ливии продолжается. Что самое интересное — противостояние ведется как на внешней арене за страну, так и внутри государства между разными политическими и общественными лидерами, иногда этот конфликт доходит до племенного фанатизма, что может сыграть злую шутку с этим государством. И тогда получим африканский Ирак.

Амбиции Турции распространились и в другом направлении, а именно — на центрально-азиатские и закавказские государства, где идет аналогичная борьба за влияние между тем же Ираном и Турцией. После распада Союза в этих странах была ликвидирована единая политическая платформа в лице коммунистической идеологии. На то время диапазон политических моделей управления страной был весьма ограничен для бывших союзных республик данного региона: либо модель управления по турецкому, либо по иранскому образцу. И еще поныне нельзя сказать, что кому-то удалось утвердиться на этих территориях окончательно и бесповоротно.

Турция ведет плодотворную работу среди туркоязычных народов, в том числе и среди крымских татар, что подтверждает наш тезис о возродившихся имперских замашках Османского царства. Турция была одной из первых стран, которая признала независимость новых республик сразу же после их провозглашения. Например, в феврале 1992 года министр иностранных дел Турции поспешил в четыре азиатские страны, с целью установить официальные отношения. Синхронно этому С. Демирель, тогдашний турецкий лидер, согласовал свои действия с Бушем, который «дал добро» на расширение влияние за счет мусульманских республик СНГ, таким образом, получив зеленый свет на реализацию своих амбиций. Турция стала проводником западной политики в этом регионе, чтобы ограничить российское влияние.

Аргументом турецкой дипломатии служат гарантии лоббирования интересов стран Ближнего Востока и Северной Африки перед западными правительствами. Тогдашние демарши с центрально-азиатскими республиками и закавказскими странами точь-в-точь напоминают нам стратегию взаимоотношений с арабскими странами: мол, через Турцию можно решать все сложившиеся проблемы с Западом. Анкара выступила в роли импресарио для новых арабских демократий, а за некоторые еще продолжает бороться.

На арабском фронте турецкая «программа развития» «зависает» на сирийском модуле. Поэтому мы видим, что после неудавшейся попытки политиков дипломатическими усилиями свергнуть сирийский режим, Анкара прибегла к курдской карте.

26 июля 2012 года премьер-министр Турции Рэджэп Тайип Эрдоган заявил, что если потребуется, то он будет преследовать активистов рабочей партии Курдистана на севере Сирии. Итак, Турция вступает в горячую фазу уже военного противостояния с Сирией, и понятно, что Турция — это авангард НАТО на Ближнем Востоке. На данное заявление турецкий глава правительства получил ответ от рабочей курдской партии, что они не приемлют такой тон со стороны турецких руководителей.

Если азиатская борьба между Ираном и Турцией происходила пока мирно, то на сирийской арене можно ожидать уже вооруженного столкновения этих двух государств. Так Турция убивает двух зайцев: во-первых, представляется возможность оказать помощь сирийским повстанцам, чтобы сойтись с союзниками, во-вторых, если Тегеран вступит в контактную войну, то это даст возможность Западу свести счеты с иранской ядерной программой. При таком развитии событий и Израиль сможет подключиться, тогда мы станем свидетелями уже региональной войны, которая может перекинуться и в центрально-азиатском направлении, потому как структура конфликта — аналогична.

Заявление Эрдогана по поводу преследования рабочей партии даст карт-бланш сирийскому режиму для преследования свободной сирийской армии также и на территории Турции, что прекрасно понимает и сам премьер-министр. Поэтому, перед тем, как ввязаться в какой-то контактный конфликт, необходимо оценить свои возможности: ведь он может стать намного масштабнее, чем полагают его силовые советники.

В подтверждение вышеназванных предположений можно вспомнить, что Турция тоже вступила в конкурентную борьбу за участие в перестройке инфраструктуры разрушенных сирийских городов, и поэтому Анкара крайне заинтересована в устранении действующей власти Сирии, чтобы получить подряды на восстановление сирийских городов.

Одновременно и Китай, как новая гегемония, прекрасно понимает, что в случае, если режим Асада устоит, то он сможет получить выгодные контракты, и поэтому другая сторона сирийского вопроса — борьба за право восстанавливать сирийскую инфраструктуру.

Аурагх РАМДАН

P.S. Сторонники как оппозиционеров, так и режима, несмотря на различие публичных мотивов, имеют схожие, общие меркантильные интересы, прикрываясь понятиями демократии и пожеланиями лучшей доли народу.

Если верно утверждение, что гражданская война в Сирии на данном этапе ведется лишь за какие-то финансовые выгоды, то в очередной раз диву даешься, на что люди способны ради денег.

Очередное пессимистичечское подтверждение иллюзорности революционных лозунгов и бессмысленности борьбы с прогнившей властью? Мол как же надо постараться, чтобы из тысячи найти и выбрать хоть одного честного политика!

Но в реальности не всё так безнадежно…

Источник: http://novaukraina.org