Адиле Эмирова: Собственные имена как знаки этнической культуры

Post navigation

Адиле Эмирова: Собственные имена как знаки этнической культуры

(Доклад прочитан на Второй научно-практической конференции «Этнография Крыма ХХ–ХХI вв. и современные этнокультурные процессы», посвящённой 15-летию Крымского этнографического музея, 12–14 декабря 2007. Напечатано в сборнике А.М. Эмировой «Избранные научные работы». – Симферополь: Крымучпедгиз, 2008. – С. 326–331)

Всё, что человек создает для удовлетворения своих физических и духовных потребностей, он именует словами. Совокупная – материальная и духовная – культура отражена в языке и образует этническую (национальную) “языковую картину мира”. В содержании языковых единиц разных уровней отражены все этапы развития этноса, все формы и способы его жизнедеятельности. Среди них особое положение занимают онимы – слова или словосочетания, которые служат для именования, называния объекта, его выделения среди других объектов, его индивидуализации и идентификации. Собственные имена изучаются особым разделом языкознания – ономастикой. Ономастику интересуют любые собственные имена: антропонимы – имена людей; топонимы – собственные имена любых географических объектов (в том числе ойконимы, гидронимы, оронимы, спелеонимы, урбанонимы и др.); зоонимы – собственные имена животных; теонимы – имена богов; агионимы – имена святых; фитонимы – имена растений и др.

Онимы являются кумулятивными (лат. cumulatio – увеличение, скопление) знаками – в них скапливается разнородная информация о предмете, именем которого они являются: о месте его нахождения, о времени его создания, о языке именования, о народе, давшем ему это имя и оценившем его место в своей материальной и духовной жизни.

Собственные имена маркируют природную и социальную сферы жизни этноса и формируют то культурное пространство, в котором этот народ чувствует себя “дома”. Поэтому одним из первых социальных требований крымскотатарского народа, вернувшегося на родину и стремящегося возродить свою материальную и духовную культуру, было требование восстановить прежнюю топонимию – названия сёл, городов, рек, водоёмов, гор, холмов и прочих природных урочищ, которые директивным порядком были переименованы через несколько лет после выселения крымских татар. Сделано это было из политических соображений – стереть всякие следы многовекового пребывания крымских татар на этой земле. Много лет спустя известный поэт Борис Чичибабин, который часто приезжал в Крым, так оценил эту варварскую акцию: «Без татар Крым – не Крым, ненастоящий Крым, не тот Крым, который видел, и который описал, и в какой на всю жизнь влюбился Пушкин, который видели и любили Толстой и Чехов, Ахматова и Цветаева, Паустовский, Пришвин, Сергеев-Ценский; это какой-то искусственный, экзотический, специально для курортников и туристов придуманный и сделанный заповедник… Они (татары) были исконным местным населением этой земли, они были народом, пустившим корни в эту землю, обжившим её, одухотворившим её названиями гор, посёлков, мифологией, памятью, верой, мечтой, они стали и были душой Крыма. И когда эту душу искусственно, насильственно изъяли из тела и тело осталось без живой души, но с какой-то тенью её, с каким-то кровоточащим следом её, с памятью о ней, – татар нет, а татарские названия остались, – это не только трагично, грустно, страшно, но в этом есть что-то неподлинное, притворяющееся, неестественное, стыдное, непристойное». (Из архива Б. Чичибабина; предоставлено мне Л.С. Карась-Чичибабиной.)

К сожалению, многие прежние названия пока не удаётся восстановить, поэтому в крымскотатарских средствах массовой информации сегодня приняты двойные наименования – прежнее и в скобках современное: Акъмесджит (Симферополь), Къарасубазар (Белогорск), Акъяр (Севастополь), село Коккоз (Соколиное), Ай-Василь (Васильевка) и др.

Предметом исследования в данной работе является только один класс онимов – антропонимы, т.е. собственные имена крымских татар, а именно: личные имена, отчества, фамилии, прозвища (дополнительные имена, которые даются человеку окружающими людьми в соответствии с его характерной чертой, сопутствующим его жизни обстоятельствам или по какой-то аналогии) и др. Их изучает раздел ономастики – антропонимика. В рамках поставленной темы выделены следующие проблемы: 1. антропонимические словари; 2. канонические формы крымскотатарских личных имён, их написание и произношение; 3. форма совокупного имени крымских татар; 4. крымскотатарские вокативы (звательные формы).

Крымскотатарские личные имена почти все восходят к арабскому языку, и это связано с принятием ислама: арабский язык – язык Священной Книги – Корана. В диахронии, исторически, после принятия ислама (13–14 вв.) при заимствовании арабских корней в разных тюркских языках Крыма происхо¬дили процессы их фонетической адаптации, т.е. приспособления арабских звуков и звуковых цепей к фонетической системе этих языков. Если при этом принять во внимание сложный, многокомпонентный этногенез крымских татар и смешение, взаимодействие разных групп тюркских диалектов (кыпчакских, ногайских и огузских) в составе современного крымскотатарского языка, то разнообразие форм однокоренных крымскотатарских личных имён станет в какой-то мере понятным и оправданным. Следует учесть также, что в устной речи крымских татар действуют специфические фонетические законы (редукции, выкидки, ассимиляции и др.), которые также способствуют искажению звукового облика личного имени: ср.: Адиле → Адле, Эмине → Эмне, Алиме → Альме, Велиша → Вельша и т.п. (выкидка безударного гласного); Яхья → Яя, Сеид-Яхья → Сетья (Ситья), Сеид-Умер → Сетмер (Ситмер), Абдурахим → Абдреим, Абдурахман → Абдраман (выкидки звуков, сопровождаемые качественной редукцией гласных и согласных); Абдулазиз → Аблязиз (Абляз, Абляс), Сеид → Сеит (стяжение звуков и редукция согласных) и др. К сожалению, все эти искажённые формы имён фиксируются в документах и даже отражаются в словарях, в том числе и предназначенных для работников государственных учреждений (паспортных столов, загсов, поселковых и сельских советов и др.). Составители словаря [2 – см. в конце статьи], например, в который включены все формы написания имён, в том числе и искажённые, заявляют, что их справочник содержит правописание (т.е. правильное написание) наиболее употребительных крымскотатарских имён, отчеств и фамилий, и потому адресуют свой справочник работникам указанных учреждений.

Такую же задачу поставили перед собой и составители словаря [6]: «…дати працївникам офїцїйних органїв та державних закладїв довїдник, який, на нашу думку, допоможе упорядкувати і унїфїкувати написания українською мовою кримськотатарських чоловічих імен та імен по батьковi» [6, с. 3]. Там же написано, что составители полъзовались «найавторитетнішими» словарями крымскотатарских имён, составленными С. Усеиновым, Э. Озенбашлы, Ш. Кайбуллаевым [3–5]. К сожалению, этим словарям свойственны те же недостатки, что и рецензированным выше [2; 6]. Думается, что авторитетнейшим словарём восточных, в том числе и тюркских, имён, сегодня всё ещё остаётся словарь Алима Гафурова «Имя и история», увидевший свет в 1987 г. в московском издательстве «Наука» [1]: в нём даны современные формы восточных имён и их арабские (и персидские) производящие основы в арабской графике и кириллице. Работу по созданию более совершенных в научном отношении словарей личных имён могут выполнять лишь высококвалифицированные филологи, специалисты в области общего языкознания.

Известно, что арабский язык, входящий в семитскую ветвь семито-хамитской семьи языков, отличается от тюркских языков и фонемным (звуковым) составом, и лексико-грамматическими категориями, и фонетическими законами. Однако при написании крымскотатарских личных имён, особенно в документах гражданского состояния, следует стремиться по возможности к более точному воспроизведению их канонической формы с учётом различия сущностных особенностей, в том числе и фонетических законов, языка-оригинала (в данном случае – арабского) и языка-рецептора (крымскотатарского). Такой подход к решению проблемы имеет и иной – не филологический, а конфессиональный (религиозный) – аспект: он будет свидетельствовать о пиетете крымскотатарского общества к языку Священного Корана.

Сказанное выше не означает, что в повседневной речевой практике следует отказаться от разговорно-диалектных форм произношения крымскотатарских личных имён. В неофициальной обстановке – в семье, среди родных и близких – можно называть друг друга так, как это принято в том или ином говоре.

Под влиянием русского языка уже до войны (1941–1945) стали активно искажаться крымскотатарские личные имена. Это проявлялось в разных формах. Прежде всего была утеряна традиционная формула совокупного именования – личное имя + имя отца и / или прозвище: Мемет Ниязий, Керим Решид Джаманакълы, Сеид Абдулла Озенбашлы, Номан Челеби Джихан, Трош Айше Али и т.п. Совокупное имя стало оформляться по русской формуле – личное имя + отчество на — ович / — евич, — овна / — евна + фамилия на – ов / -ев, — ова / -ева: Асан Сабри Айвазов, Эмиров Мемет Алиевич, Земине Мустафаевна Дагджи, Арифов Ягья Джелиль и др. Русифицированное отчество часто в документах не записывалось: Эмирова Адиле, Мазинова Гульназ, Ганиев Сулейман. В устной речи, особенно детей школьного возраста и молодёжи, личное имя часто заменялось (и до сих пор заменяется) на русское, начинающееся с того же звука или сочетания звуков, что и крымскотатарское, или созвучное с ним в какой-то части: Нелюфер → Нэля, Наджие → Надя, Нияр → Нина, Зоре → Зоя, Алиме → Алла, Сыдыкъа → Соня, Сервер → Сергей, Бекир → Борис, Селим → Сеня, Недим → Дима т.п.

Попытки крымских татар в условиях ссылки оформлять документы в соответствии с традиционной формулой совокупного имени встречали резкое противодействие со стороны государственных чиновников. После возвращения на родину многие крымские татары делают попытки возродить традиционную форму имени: cегодня можно встретить написания такого рода, как Мерьем Асан Темеш или Мерьем Асан къызы (букв. – ‘дочь ‘) Темеш; Исмаил Асан оглу (букв. – ‘сын’) Керим. Вряд ли взрослые станут менять свои многочисленные документы через судебные инстанции. Однако если молодые родители захотят вернуться к старым именным формам, то можно надеяться, что следующие поколения крымских татар будут именоваться так, как их деды и прадеды.

В “Книге путешествий” знаменитого турецкого путешественника Эвлия Челеби, который дважды побывал в Крыму – в 1641–1642 и в 1666–1667 годах, имеются сведения о языках жителей Крыма, в частности – их именах. Вот имена благородных людей: Омер аталык, Салтык аталык, Сюнди бай, Келген бай; Танбурлу Рамазан ага, Мухсинхан, Чолак Дедеш ага, Абу Ахмед ага Заде Челеби. Мужские имена, часто встречающиеся в Бахчисарае: Алыш ака, Дедеш ака, Улан Мехмед ага, Кайтас ака, Джанкули; женские имена: Гюльафзун, Бикеджан, Сибаджан. Имена поэтов: Мумин эфенди, Физули Челеби, Эмир Мехди Челеби и др. Как видно из приведённого выше перечня имён представителей разных слоёв общества, к мужским и женским именам слов-детерминантов огълы, къызы в те времена (17 век) не добавляли.

О том же свидетельствует известный крымскотатарский писатель Дженгиз Дагджи. Вот перечень собственных имен исторических деятелей и персонажей, встречающихся в его романе “Onlarda ?nsand?” (Олар да инсан эди): Алим Айдамакъ, Номан Челебиджихан, Исмаил Гаспралы, Джафер Сейдамет; Абдульвейс Мезин, Асан Балтаджи, Амет Къырыкъ, Асан Къарамырза, Вели Къуршун, Джемиль Софу, Осман Пармакъсыз, Усеин Къашкъа (Кашка) и др. В структурно-грамматическом отношении, как правило, это двукомпонентные, т.н. бинарные, имена: личное имя в сочетании с патронимом – именем, фамилией или прозвищем отца. Бинарная форма традиционно была наиболее характерной моделью имени собственного в крымскотатарском языке. Иногда она расширялась за счёт добавления имени деда или прозвища рода. (См. [8, 9]). Яшлавская Нияр, родившаяся в 1927 г. в деревне Ханышкой Симферопольского района, свидетельствует, что в архивной справке о её рождении, полученной ею в архиве АРК 11 июня 1993, имена родителей записаны в следующей форме: отец – Яшлавский Джафер Суин, мать – Яшлавская Маире Аметовна. В свидетельстве о рождении Ибраимовой Мунире (РЗ № 896859 от 2 июня 1925 г.), родившейся 15 февраля 1925 г. в селе Ташлы Шеих-эли Джанкойского района Крымской АССР в семье Ибраимова Амзы и Ибраимовой Фериште, также отсутствуют детерминанты огълы, къызы. Пять лет спустя, 12 декабря 1930 г., тот же Амза Ибраимов оформил копию своего свидетельства (№ 2709 от 16 июля 1930 г.), в котором его имя записано в форме Амза Ибраим. Приведённые данные свидетельствуют о том, что в 20–30 годы активно протекали процессы русификации крымскотатарских имён, думается, во многом под давление чиновников, оформлявших такие докумнты.

К рассмотренным выше вопросам ономастики примыкает проблема крымскотатарских вокативов. Вокатив – это слово или словосочетание, называющее того, к кому обращается говорящий, т.е употребляющееся с целью привлечь внимание того лица, к которому обращается говорящий; иначе – это звательная форма нарицательного имени, которая обычно сочетается с именем собственным. В постпозиции к крымскотатарским мужским именам находятся вокативы ака, акъай, агъа, оджа, эфенди; женские имена сопровождаются вокативами апа, апте, абла, оджа (оджапче), шерфе. В последние годы, по-видимому, не без влияния турецкого языка, возродились и стали очень употребительными обращения бей и ханым. Думается, и в этой сфере, в рамках культуры крымскотатарской речи, следует сформулировать определённые рекомендации, учитывающие возраст человека, его социальный статус, род деятельности и характер отношений с окружающими.

Совокупность крымскотатарских личных имён (т. н. антропонимикон, или именник), их формы, этимология и употребление – это один из важнейших компонентов традиционной духовной культуры народа. Личные имена и формулы совокупного имени – это свидетельства его этногенеза, истории, религии, нравственных предпочтений и оценок. Они – кумулятивные культурные знаки, объединяющие людей в единое общество, способствующие их национальной идентификации и самоидентификации.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Гафуров А. Имя и история: Об именах арабов, персов, таджиков и тюрков. Словарь. – Москва: Наука, 1987. – 221 с.

2. Девлетов Р.Р., Каленчук Г.М., Прадид Ю.Ф. Краткий русско-украинский и украинско-русский словарь. Крымскотатарские фамилии, имена, отчества / Под ред. Ю.Ф. Прадеда. – Симферополь: Таврия-Плюс, 2000. – 128 с.

3. Крымскотатарские имена. Происхождение и значение / Составитель Ш.Э. Кайбуллаев. – Симферополь, 1994. – 82 с.

4. Крымскотатарские имена. Справочник / Составитель С. Усеинов. – Симферополь: Анаюрт, 1992. – 63 с.

5. Озенбашлы Э. Къырымтатар адлары. Крымскотатарские имена. – Симферополь: Таврия, 1992. – 49 с.

6. Регушевський Е.С., Регушевська I.А., Усеинов С.М. Кримськотатарські чоловічі імена та імена по батькові. Кримськотатарсько-український правописний словник. – Симферополь: Доля, 2005. – 132 с.

7. Суперанская А.В., Шейх-Аметов М.А. Крымскотатарские имена // Справочник личных имен народов СССР / Под ред. А.В. Суперанской, Ю.М. Гусева. – Москва: Русский язык, 1987. – 656 с.

8. Эмирова А.М. Онимия как объект лингвокультурологии // Научные и методические основы филологического образования в условиях многоязычия. – Киев: Знання, 1999. – С. 29–34.

9. Эмирова А.М. Крымскотатарский ономастикон как объект этнолингвистики // Мир языка. Материалы конференции, посвящённой памяти проф. М.М. Копыленко. – Алматы: КазГУМОиМЯ, 1999. – С. 299–305.

диле ЭМИРОВА, доктор филологических наук, профессор

 

Похожие материалы

Ретроспектива дня