Таврический институт регионального развития продолжает цикл статей о новой стратегии Крыма. Итак, об «очевидных» крымских преимуществах. Честно говоря, авторы тоже долгие годы находились в плену мантры о якобы «выгодном географическом положении Крыма». Мировой кризис, начавшийся в 2008 году, и геополитические события «нулевых» годов побудили нас критически посмотреть и на этот крымский ресурс — и мы задались очень простым вопросом: «Кому и для чего географическое положение Крыма может быть выгодным?»…

Просто экономическая география

Начнем с того, что по отношению к материку Крым со своей фактически островной конфигурацией — крайне неудобный транспортный тупик с узкой горловиной Перекопского перешейка, Чонгарским мостом через Сиваш и очень проблемным Керченским проливом.

Приведем наглядный пример. Большинство читателей наверняка ворчат, по поводу, например, того, что стоимость бензина на крымских заправках существенно выше, чем в соседнем Херсоне. — А ведь это не мафия, это география. Все, что ввозится в Крым с материка, всегда будет дороже, чем в Херсоне. Обратная сторона — консервированные помидоры, произведенные в Крыму, будут всегда дороже херсонских при продаже в Киеве или Москве.

В целом в контексте внутренней конкуренции регионов Украины и конкуренции Крыма с южными регионами России географическое положение Крымского полуострова — не выгодное, а как раз самое проблемное.

Добавим, что самые привлекательные для туристов и благоприятные по климатическим и ландшафтным условиям и историческим ресурсам места Крыма имеют еще более усложненную транспортную доступность — главная гряда Крымских гор формирует климат и ландшафты, но одновременно делает затруднительным развитие современных видов транспорта… Другими словами, аэропорт в Ялте можно построить только в море, а железную дорогу — только через многокилометровый туннель под Ай-Петринской яйлой, то есть этого транспорта там не будет никогда.

Если и можно говорить о выгодности географического положения Крыма — то только лишь в рамках Черноморского региона, для которого Крым является естественным географическим центром.

Действительно, если предположить, что в Крыму производится уникальное «нечто», которое потребляется на рынках государств Причерноморья, то это как раз отвечает всем аксиомам современной логистики — рынки этих стран (либо их причерноморских регионов) находятся в пределах 300-400 км от Крыма.

Осталось всего-то — понять, что же это за возможное »нечто», производимое в Крыму, которое будет пользоваться спросом в Грузии, Турции, Болгарии, Румынии, Молдавии, а также в Одесской, Николаевской, Херсонской, Запорожской областях Украины, Краснодарском и Ставропольском крае РФ?

Мы еще не раз поговорим на эту тему отдельно, а пока скажем, что в таком Черноморском контексте это «нечто» — явно не пляжный туризм, наверняка — не виноград и фрукты, совершенно точно — не вино. Это также не судостроение и не судоремонт, не производство электроинструмента, и уж совсем не «жилье у моря»…

«Военно-политическая» география

Еще один современный аспект так называемого «выгодного географического положения» — это положение Крыма в центре наиболее нестабильного региона 21-го века на стыке Европы и Азии.

Черноморский регион получил эти «переходящие лавры» после урегулирования на Балканах вполне заслуженно. Представим себе всего лишь карту с нанесенными на ней активными или «подмороженными» конфликтами: Приднестровье, Северный Кавказ, Абхазия, Южная Осетия, Грузия, Нагорный Карабах, проблема курдов в Турции и т. д…. Для удобства читателя воспроизведем карту еще раз, добавив расшифровку.

Назовем это осторожно — например, «карта проблемных ситуаций» в Черноморском регионе. Они очевидны и всем известны, просто их редко собирают вместе, на одной карте. Итак:

1. Проблема Косово, частично признанное государство..

2. Возможное размещение элементов ПРО (противоракетной обороны) США в Болгарии.

3. Возможное размещение элементов ПРО США в Румынии.

4. Спорная ситуация между Украиной и Румынией вокруг Черноморского шельфа в районе острова Змеиный.

5. Непризнанное государство Приднестровская Молдавская Республика.

6. Ситуация с базированием Черноморского флота России в Севастополе.

7. Сепаратистские настроения в Крыму.

8. Крымскотатарская проблема.

9. Неурегулированная морская граница Украины и России в Керченском проливе (и соответственно — границы морского шельфа и зоны рыболовства).

10. Непризнанное (частично признанное) государство — Абхазия.

12. Непризнанное (частично признанное) государство — Южная Осетия.

13. Конфликт на Северном Кавказе (Ингушетия и Чечня).

14. Конфликт между Грузией и Россией.

15. Проблема курдов в Турции и прилегающих районах Ирака.

16. Конфликт в Дагестане.

17. Непризнанное государство — Нагорный Карабах (проблема отношений между Арменией и Азербайджаном).

18. Ситуация вокруг Ирана в связи с ядерной программой (плюс внутренние проблемы Ирана, его отношения с Израилем и т.д.).

19. Ситуация в Ираке.

20. Комплекс проблем Палестины, в перспективе — новое независимое государство.

21. Непризнанное государство — Северный Кипр (шире — отношения Греции и Турции).

Геополитический прогноз, сделанный с учетом этих факторов, не будет радужным. Поэтому анализировать только то, что на слуху — «добавит или не добавит базирование Черноморского флота РФ стабильности в Крыму…» — было бы упрощением. На самом деле все сложнее. И на этом самом деле давно пора посмотреть на крымскую географию гораздо шире. Пока приведем отдельные отрывочные мысли.

Вероятно, информация о возможном размещении ПРО в Румынии и Болгарии свидетельствует, что у Черноморского региона появляется еще один статус — «подушки безопасности», которой Европа пытается «прикрыться» с кавказского, ближневосточного и иранского направлений…

В Черноморском регионе находятся — как считает российское общественное мнение — два из трех главных (после США) «недругов России» — Укра- ина и Грузия.

Поэтому Украина (Крым) и Грузия, во многом являются «заложниками» отношений между США и Россией. А в новой военной доктрине России расширение НАТО отнесено к числу основных угроз. А в Европе и США, судя по прессе, население и политикум снова настороженно относятся к России. Можно ли в конце концов преодолеть эти страхи? Хочет ли кто-то их преодолевать или всем выгодно их нагнетать? Как быстро это можно сделать? В чем здесь может быть роль Крыма?

Пока же можно констатировать грустный «географический» вывод — по Крыму, по региону Черного моря проходит одна из «границ глобального недоверия» 21-го века…

Но и это далеко не все.

«Военно-экономическая» география

Черноморский регион стал новой глобальной ареной разворачивающейся со 2-й половины «нулевых» годов «трубопроводной войны». А жесткое мировое соперничество за ресурсы считается одним из определяющих факторов нового века…

Не случайно термин «трубопроводное оружие» — изобретение «нулевых» годов 21-го века. И этот драматичный и многослойный спектакль будет разворачиваться именно в Черноморском регионе. Судьба нефтепровода «Одесса — Броды», конкуренция «Южного потока» и «Набукко» — все это сюжеты ближайшего будущего.

Не исключено, что следом за «трубопроводной войной» или параллельно с ней развернется еще и «шельфовая война».

Первые аккорды ее прозвучали между Украиной и Румынией вокруг осторова Змеиный. Следующий аккорд — морская граница и разграничение шельфа между Украиной и Россией в районе Керченского пролива, от которого зависит судьба перспективных газоносных площадей в Черном море.

В ближайшие годы эта тема будет звучать все сильнее — поскольку на Черноморском шельфе Турции, похоже, уже вскоре начнутся активные работы. Когда в мировой печати появятся первые снимки новых плавучих буровых установок у турецкого Черноморского побережья — это подхлестнет соперничество в северной и западной частях черноморского шельфа.

Видят ли эти все эти риски в заинтересованных странах? Думают ли над тем, как их уменьшить? И вообще — да есть ли они, страны, заинтересованные в черноморской стабильности?

Попытка ответить на этот казалось бы простой вопрос, похоже, может привести к неожиданному выводу…

Черноморского региона еще нет — пока есть «Черноморский разлом»…

Регион — если рассматривать его не просто как «кусок географической карты» — это нечто связанное или объединенное деятельностями, историей, общими проблемами, культурными кодами, проектами и т. д.

Мы не будем в рамках этого текста вдаваться в теорию понятия «регион». Посвятим — если будет на то желание читателей — обзору этого любопытного понятия отдельные материалы попозже. А сейчас зададимся несколькими простыми вопросами:

1. Считают ли себя страны, омываемые волнами Черного моря, ответственными за сохранение мира и стабильности во всем Черноморском регионе?

2. Готов ли кто-то из стран, омываемых волнами Черного моря, формировать сильную «Черноморскую политику», которая была бы направлена на консолидацию и гармонизацию интересов и усилий всех прибрежных государств, а не на получение преимуществ только для себя?

3. В каких отношениях находятся друг с другом прибрежные государства Черного моря?

4. Интересуется ли население этих стран тем, что происходит на противоположном берегу Черного моря?

5. Имеются ли примеры совместных экономических проектов, успешно реализованных за последние 20 лет с участием хотя бы большинства стран Черноморского региона?

Можно продолжать в том же духе, но все и так понятно… Что-то подсказывает — если всерьез проанализировать тему «Черноморский регион», то будет сделан следующий вывод:

Черноморского региона как некоей общности не существует. Более того, его не существовало и ранее. История Черноморского региона, похоже, всегда была историей противостояния. Черное море чаще разделяет, чем объединяет…

Но если это так, если (пока?) мы имеем дело не с «Черноморским регионом» как системой связностей, а с «Черноморским разломом» как системой конфликтов, то главным вопросом для региона является безопасность.

Полтора года назад в статье «Как избежать военного столкновения из-за Крыма» авторы анализировали одну из составляющих этой безопасности — крымскую — и пришли к выводам, что залогом безопасности являются два баланса — инвестиционный и военный. Говоря о военном балансе мы говорили о двух теоретически возможных сценариях — первым из них мы называли демилитаризацию Черного моря.

К сожалению, развитие ситуации в Иране, Ираке, Пакистане, Афганистане снимает с повестки дня вариант демилитаризации Черного моря. Значит речь может идти только о втором сценарии — о его милитаризации, но совместной и сбалансированной.

Быть может, нужно не спорить о флотах России, Турции, Румынии, Украины, Грузии в Черном море, а создавать объединенную эскадру и ставить ей задачу оперативного и стратегического прикрытия Юго-Востока Европы? Есть от кого или, точнее, — не исключено, что скоро будет от кого.

И если такой объединенный флот будет гарантом антитеррористической защищенности всего региона Черного моря, то это неплохая гарантия для инвестиций. В том числе, в такой теме, как добыча нефти и газа на шельфе или морской транзит энергоносителей — будь-то трубы на дне моря или танкеры на его поверхности…

Таким образом, гарантией мира и стабильности в Черноморском регионе могло бы стать формирование здесь неких объединенных сил по поддержанию мира — за счет развития таких проектов, как «Блэксифор» и «Черно-морская гармония».

В любом случае нужно переходить от конкуренции военно-морских сил и трубопроводных проектов в Черном море и вызванной этим взаимной подозрительности к развитию совместных экономических, экологических и военно-морских проектов, направленных на поддержание мира.

Конечно, в этом контексте возникает вопрос об инициаторах таких проектов. И ясно, что наиболее естественно, когда такая инициатива исходит от наиболее уязвимого звена системы — его центра, то есть Крыма.

Ялта, в которой живут авторы, известна миру, прежде всего, как место проведения Ялтинской конференции лидеров антигитлеровской коалиции в феврале 1945 года — 65 лет назад. Отсюда, как известно, в мировой политике появился термин «Ялтинский мир». Ялта, по мнению многих историков, — сакральное место для мировой политики, она «притягивает» крупные исторические события. Кстати — об этом меньше пишут — первая Гаагская конвенция о безопасности была принята в конце 19 века по инициативе Николая II, и она тоже «родилась» в Ливадийском дворце.

Роль Украины и Автономной Республики Крым, находящейся в географическом центре Черноморского региона и Черноморского разлома могла бы вначале быть ролью инициатора новой Ялтинской конференции по проблемам безопасности в 21 веке. Тем более, как принято считать, «старый Ялтинский мир» окончательно прекратил свое существование после распада Варшавского договора, СССР и российско-грузинской войны.

Ну, а затем Крым мог бы стать местом постоянного размещения тех структур и организаций, которые станут операторами новой системы региональной безопасности. Без новой системы Черноморской безопасности «выгодное географическое положение» Крыма выгодным не будет. А без этого будет крайне сложно развивать экономику и привлекать инвестиции.

Ясно одно — или это состоится, или в Крыму надо быть готовыми еще долго жить в условиях места, где проходит одна из «границ глобального недоверия».

Если же стратегия сработает, то один из вариантов того самого »нечто», которое «производится» в Крыму и будет наверняка «пользоваться спросом» в России, Грузии, Турции, Болгарии, Румынии, Молдавии и не только — это безопасность…

Андрей КЛИМЕНКО, «Я»,

Татьяна ГУЧАКОВА, «Я»

Продолжение следует…

www.bigyalta.com.ua